litbaza книги онлайнПсихологияКазнить нельзя помиловать - Шохом Дас

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 95
Перейти на страницу:
местном молодежном центре. И могла бы, пожалуй, добиться мира, если бы пригласила их на сессии супервизии на том основании, что дальнейшее участие в музыкальных проектах зависит от их поведения. Кроме того, я заметил, что двое участников команды не всегда доводят до конца задания, о которых с ними договаривались. Я не хотел как-то выделять их и ставить в неловкое положение, поэтому после каждого обхода рассылал всем по имейлу подробный список заданий, чтобы всем, включая меня, стало заметно труднее уклониться от работы.

Следующей моей трудной задачей была соцработница Марго, ужасная пессимистка, которая выглядела, говорила и ковыляла, как бульдожка, и возражала более или менее на все мои предложения.

– А по-моему, Генри нельзя отпускать домой. Он слишком непредсказуем, – проворчала она во время одной конференции.

Пообщавшись с ней около месяца, что вымотало у меня все душевные силы, я сделал открытие: оказывается, фокус в том, чтобы признать ее правоту, вежливо согласиться, а потом вежливо не согласиться.

– Вы правы. Генри непредсказуем и, вероятно, до сих пор слышит голоса, хотя и отрицает это, – был мой излишне бодрый ответ. – Но у него уже больше четырех месяцев не было срывов, и я не думаю, что с нашей стороны было бы реалистично надеяться еще больше смягчить его симптомы. Давайте стиснем зубы и попробуем его отпустить – один раз, ненадолго и под надзором. Иначе мы его так никогда и не выпишем, чего доброго.

– Направлять Марка в эту общественную службу по лечению наркомании и алкоголизма нет никакого смысла, – сказала затем Марго. – Я уже работала с ними раньше, они просто не отвечают. Только время зря потратим.

– Вы правы. Достижения у них так себе, а когда тобой пренебрегают, это обидно. Но даже если служба не ответит, у нас по крайней мере останется документальное подтверждение, что мы пытались к ним обратиться. Тогда общественная служба психиатрической помощи, которая будет наблюдать его, когда он выйдет из больницы, сможет повторно направить его туда в будущем. Пусть у них на всякий случай сохранятся копии наших документов.

Марго вздохнула.

– Не понимаю, почему мы должны делать всю работу.

– Потому что до момента выписки он наш пациент. Знаете, давайте я набросаю черновик направления. А вам останется только послать его по имейлу. – Я солнечно улыбнулся, сжимая под столом кулаки.

К концу первого месяца я сумел познакомиться с больными и добиться от большинства из них некоторого доверия (хотя один старичок с бредовым расстройством был убежден, что я собираюсь жениться на его бывшей жене и держу его в больнице, чтобы не маячил на горизонте). Я выуживал идеи из Эмелии и заставил кое-кого из лентяев выполнять свои обязанности. Месяца через полтора я уже начал избавляться от чувства, что я маленький мальчик, примеривший папин пиджак и туфли, чтобы притвориться взрослым. Когда-то, еще студентом, я изображал открытость и доступность, а потом и правда их добился, так и сейчас я изобразил лидера – и стал им. Я оттрубил свой трехмесячный срок. Поскольку мне постоянно не удавалось нормально поспать из-за сына, а иногда мне снились кошмары, что я явился на обход нагишом, я валился с ног от усталости. Однако нам с командой удалось выписать четырех пациентов, в том числе двоих очень опасных, которые пробыли в больнице очень долго и не поддавались усилиям моих предшественников. Один был поджигатель-рецидивист лет 50, страдавший шизофренией. Более 20 лет он не мог вырваться из порочного круга: сначала он относительно неплохо функционировал вне больницы, но потом всегда случался рецидив, потому что он бросал принимать лекарства. Тогда у него возникали бредовые идеи, что он может контролировать пламя. Задача была не в том, чтобы вылечить его, а в том, чтобы надолго взять шизофрению под контроль. Мы стабилизировали его при помощи уколов-депо, которые делала медсестра, а от них невозможно было увернуться, в отличие от приема таблеток. И отправили его в пансион для проживания с сопровождением, где по 12 часов в день находились медработники. Выписали больного по договору (это называется «распоряжение об амбулаторном принудительном лечении»), а это означало, что он обязан делать инъекцию антипсихотика ежемесячно под угрозой немедленной госпитализации. Кроме того, мы выписали алкоголика под 40, страдавшего сильнейшим тревожным расстройством, который ограбил два почтовых отделения при помощи муляжа пистолета. После интенсивной психотерапии, главной целью которой было укрепление уверенности в себе, а также тщательного подбора медикаментов и курса реабилитации для алкоголиков его психическое состояние стало несопоставимо лучше. Неумелые попытки ограбления были связаны с ограниченными финансовыми возможностями и с тем, что тревожность не позволяла ему работать. Во время второй попытки, за которую его арестовали, он воспользовался деревяшкой в форме пистолета, которую выкрасил в черный цвет маркером, и попался, когда охранник увидел, что ладони у него выпачканы чернилами, почуял подвох, скрутил его и повалил на пол. Благодаря работе с Эмелией этот больной не просто выучился на бариста, но и устроился на полставки в местное кафе. Когда мы только познакомились, он был такой тревожный, что не мог даже разговаривать, а когда выписывался, отпускал шуточки на прощание – что-то насчет того, что во время судебного процесса так основательно изучил право, что из него может получиться не бариста, а барристер (хорошая попытка, три очка). Еще в больнице ему удалось восстановить давно разорванные отношения с матерью, и она даже предложила ему пожить у нее, когда он выписался. И, что не менее важно, мне все-таки удалось добиться уважения команды. Среди самых ярких моментов за время моей вахты – небольшая автомобильная авария и тот случай, когда одна сотрудница разрыдалась в разгар обхода (это было из-за измены жениха, а не из-за моих административных просчетов). В последнюю неделю у меня в кармане рубашки протекла красная ручка, а я этого не заметил и разгуливал в таком виде, будто меня пырнули ножом в грудь. Безусловно, в любой больнице такой вид вызвал бы подозрения, а особенно в отделении судебной психиатрии, где кое-кто из пациентов уже пытался кого-то зарезать, а по крайней мере один когда-то напал на психиатра. Увидев такое, одна медсестра завизжала и нажала тревожную кнопку, отчего я примчался к ней на сестринский пост. Другие сотрудники увидели, как я бегу по коридору весь в крови, и вызвали бригаду быстрого реагирования. Я ворвался в дверь, медсестра метнулась ко мне и принялась расстегивать на мне рубашку, что мне очень польстило, но все же слегка озадачило. Приехали спасатели и ринулись к нам, устроив кучу-малу. Потом пришлось долго извиняться, и они наконец ушли.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 95
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?