Как раз во время этого великого сбора мне удалось уговоритьАрмана продиктовать свою историю жизни, а кроме того, я, с разрешения Пандоры,одной из древнейших представительниц нашего племени, предал гласности избранныестраницы ее дневника, который она мне сама вручила.

Эти истории привлекли еще больше бродяг, пьющихкровь, – безродных лживых созданий, которые никому не подчинялись,наводили туман по поводу своего происхождения, часто издевались над своимижертвами, старались запугать их, – в общем, вели себя так, что моглинавлечь беду на всех нас.

Такое положение вещей не могло долго продолжаться.

Но хотя Мариус, дитя двух тысячелетий, и прелестная Пандоране одобряли поведения молодежи, они и пальцем не пошевелили, чтобы изгнатьсмутьянов или расправиться с ними. Древние старались не реагировать на подобныенеприятности, хотя поведение некоторых исчадий ада приводило их в ярость.

Что касается матери Лестата, Габриэль, одной из самыххладнокровных и удивительных особ, с которыми мне доводилось встречаться, то ейабсолютно ни до чего не было дела. Ее всегда волновала лишь судьба сына.

Но дело в том, что даже если бы кто-нибудь и захотелпричинить зло Лестату, то все равно не смог бы. Насколько нам всем известно, оннеуязвим. А если говорить прямо, то поведение самого Лестата несло в себегораздо больше угроз его безопасности, чем любой вампир. Его путешествие вовселенной с Мемнохом – чем бы оно ни было: иллюзией или сверхъестественнымперемещением – настолько духовно его ошеломило, что он пока не был готов ни накакие другие поступки и не мог снова стать тем принцем, которого мы когда-тообожали.

Тем не менее, когда во все двери приюта Святой Елизаветыломились злокозненные и омерзительные твари, пьющие кровь, когда ониоккупировали лестницы нашего собственного дома на Рю-Рояль, именно Арман сумелразбудить Лестата и заставил его взять ситуацию в свои руки.

Лестат, уже успевший очнуться, чтобы насладитьсяфортепьянной музыкой в исполнении своего отпрыска-вампира, винил себя за этовторжение. Ведь именно он создал в свое время «Великий шабаш избранных». Таквот, Лестат тихим голосом, в котором не слышалось никакого энтузиазма передпредстоящей битвой, заявил нам, что исправит положение вещей.

Арман, в прошлом возглавлявший вампирские общины, помогЛестату расправиться с незваными вампирами, дабы не допустить окончательногоразрушения социального порядка.

Обладая способностью воспламенять на расстоянии, с помощьютелекинеза, Лестат уничтожил огнем наглецов, захвативших его собственноелогово, а также тех, кто осмелился нарушить покой склонных к уединению Мариуса,Пандоры, Сантино и Луи. Арман расчленил и стер с лица земли тех, кто умер отего руки.

Те несколько сверхъестественных особей, что сумели уцелеть вбойне, спешно покинули город, но очень многих настиг Арман, не питавший итолики жалости к незаконнорожденным, бессердечным тварям, отличавшимсянамеренной жестокостью.

После того как Лестат вновь погрузился в полудрему, целикомотдавшись музыке, записями которой обеспечивали его мы с Луи, старейшие –Мариус, Пандора, Сантино и Арман, а следом за ними и двое вампиров помоложепостепенно разошлись кто куда.

Расставание было неизбежным, ибо никто из нас не мог долговыносить общество своих соплеменников.

Так уж повелось, что нам не обойтись без людей, и потому мыпредпочитаем проводить время в мире смертных, несмотря на все его сложности.

Разумеется, в будущем нам предстоит еще не одна встреча ссебе подобными. Мы отлично знаем, как найти друг друга. Нам не чуждэпистолярный жанр, хорошо известны все средства связи. Старейшие из нашегоплемени телепатически улавливают происходящее в любой части земли и быстроузнают, что с кем-то приключилась беда. В определенной степени таким же даромобладают и молодые вампиры. Но в настоящее время на улицах Нового Орлеанаохотимся только мы – Луи, Лестат и я. И так будет продолжаться, видимо,достаточно долго.

Строго говоря, на охоту выходим только мы с Луи, посколькуЛестат вообще не нуждается в насыщении. Обладая телом бога, он подавил в себежажду, которая до сих пор преследует даже самых сильных, и под звуки музыкипогрузился в оцепенение.

Таким образом, Новый Орлеан во всей своей сонной красотестал прибежищем всего двух возродившихся из мертвых. Тем не менее намприходится проявлять хитрость и изобретательность. Главное – заметать за собойследы. Мы поклялись пить только кровь негодяев – так учит Мариус. Но как бы тони было, жажда крови – ужасная вещь.

Прежде чем я вернусь к своему повествованию о том, как мы сЛуи охотились в тот вечер, позвольте мне добавить еще несколько слов – оЛестате.

Лично я не думаю, что с ним все так просто, как полагаютдругие. Кроме тех подробностей, которые я вам поведал о его близкой к комедремоте под звуки музыки, есть еще несколько весьма непростых аспектов егосуществования, которые я не могу ни понять, ни сбросить со счетов.

Именно Лестат сделал меня вампиром, и я, как его создание,не способен читать мысли Лестата, так как кровное родство препятствует такомувиду общения. И все же в те часы, когда он слушает блестящие, великолепныепроизведения Бетховена, Брамса, Баха, Шопена, Верди, Чайковского и другихлюбимых им композиторов, я что-то улавливаю.

Своими «сомнениями» относительно его состояния я поделился сМариусом, Пандорой и Арманом. Но ни один из них не смог проникнуть сквозьзавесу неестественной тишины, за которой Лестат спрятался от всего мира.

«Он утомлен, – говорят мне другие вампиры. – Скороон снова станет самим собой». Или: «Не волнуйся, наступит момент, когда оночнется».

Я в этом не сомневаюсь. Ничуть. И все же волнуюсь, ибо никтодо сих пор не осознает, насколько серьезна сложившаяся ситуация. Дело в том,что иногда Лестат вообще отсутствует в собственном теле.

Возможно, он высвобождает свою душу из бренной оболочки,чтобы в виде чистого духа свободно побродить по свету, отправиться куда вздумается.Кто-кто, а Лестат умеет проделывать такие фокусы. Он постиг науку самых древнихвампиров и доказал, что способен на такое, когда вступил в сговор созлокозненным Похитителем Тел.

Но Лестат не любит злоупотреблять этой способностью. Да ипользоваться ею можно всего лишь в течение нескольких часов за одну ночь.

Я чувствую, что все обстоит гораздо серьезнее. Уверен,Лестат не всегда властен над своими телом и душой, и нам остается только ждатьокончания той жестокой битвы, которую он, скорее всего, ведет до сих пор.