— Чем озабоченные? — хмыкнула я.

— Поиском куска хлеба или поиском врага, на котором можно сорвать всю накопившуюся злость, — ответила Соня. — Знаешь, когда выезжаешь в магазины за продуктами или, допустим, в нашей «Экзотике» кого-то из покупателей консультируешь, то хорошо видишь — душа у человека съеженная, забитая и оттого злая. А людей с прямой и легкой душой здесь почти и нет... Ну вот, сворачиваем на Веневское шоссе. Сейчас опять пойдут бараки и домишки, а потом небольшая рощица, и уже за ней моя усадьба.

Как вкусно, как сладко произнесла Соня это волшебное слово «усадьба»! Я так никогда не смогла бы сказать о своем скромном китайском жилище, хотя была им вполне довольна и считала его местами чересчур уж шикарным. Чувствовалось, что Соня «хозяйкой поместья» стала недавно и с этой ролью еще не совсем освоилась. Ну что ж. Мне ли ее осуждать, если она добилась того, чего хотела? Разве я в жизни добивалась не того же? Все время идти, следуя извилистой тропой лишь своих стремлений и желаний, — разве это не есть жизнь?

Соня развернула машину и, съехав с трассы, покатила по заснеженной тополиной аллее, таившей и ветвях начинающиеся розовато-серые зимние сумерки.

Аллея кончилась, и взору моему предстала идеально круглая, расчищенная от снега площадка с помпезным фонтаном в центре:

А за нею...

— Добро пожаловать в мой скромный домик! — весело воскликнула Соня.

Эти слова словно были сигналом. Сигналом к разноцветным сполохам фейерверка, взметнувшимся вокруг и из фонтана.

— Дворец Золушки, — для чего-то пробормотала я.

Этот дом был прекрасен. И он действительно словно возвещал о том, что его хозяйка — бывшая Золушка, упорным трудом пробившаяся в принцессы.

И при этом совершенно не зависящая от капризов какого-то принца.

Свяжись с тем, что добыто, соединись с тем, за кем следуешь.

И Цзин

— Здесь у меня — парадная гостиная. На втором этаже тоже есть гостиная, но она как бы для самых близких людей. Ну, знаешь, с кем не скучно посидеть у камина и невинно посплетничать. Как, например, с тобой, Нилочка. Ох, я все-таки безумно рада, что ты приехала!.. Да, а вот эту комнату я отвела под библиотеку. Уже заказала стеллажи из дуба, резные деревянные кресла в старинном стиле и стеклянную стойку для антикварных безделушек. С тех пор как стала хозяйкой такого дома, начала интересоваться антиквариатом.

— Соня, не пойми мои слова превратно, — сказала я. — Но я бы тебе советовала быть очень разборчивой в вопросах приобретения антиквариата.

— А что такое? — насторожилась Соня. Могут подсунуть подделку?

— Нет, дело не в этом, — улыбнулась я. — Подделки — это мелочь. Видишь ли, Соня, антиквариат — это все равно что компьютерный диск, на котором записано очень много самой разной информации. Информации о прежних владельцах вещи, об их характерах, болезнях, житейских удачах или неурядицах...

— А, я поняла. Ты хочешь сказать, что, купив какую-нибудь вещицу с плохой «информацией», я рискую кончить тем же, чем кончил жизнь прежний владелец вещицы.

— Не обязательно, что все будет так, как ты сказала, — успокоила я. — Но лучше подстраховаться. В антикварном магазине, присмотревшись к вещи, обязательно постарайся выведать ее историю, историю ее прежних владельцев. Мало ли что... К чему тебе внезапные болезни, мелкие неурядицы, расстройство бизнеса и все такое прочее?

— Убедила, — усмехнулась Соня. — Но обо всем этом мы поговорим позднее. Идем, я покажу тебе твою комнату и ванную. Это все на втором этаже, который мне пришлось полностью перепланировать и перестроить, прежний владелец совмещал ванную со спальней, а от тебя я узнала, что такая планировка крайне неудачна. Я хорошо запомнила все твои лекции.

— Хвалю, — только и сказала я. Отведенная мне комната вызывала восторг своей изысканностью и одновременно простотой дизайна. Близ большого круглого окна с витражами неярких красок стояло плетенное из каких-то толстых белоснежных веревок кресло-качалка, укутанное нежнейшим на вид пледом цвета слоновой кости. В тон креслу был небольшой столик, украшенный простенькой, но очаровательной вазой с какими-то высушенными и сбрызнутыми серебряной краской растениями. Этакий зимний гербарий, букет от Деда Мороза... Двойные шелковые шторы на дверях, цветом напоминавшие заварной крем, гармонировали с большим, во всю комнату, ковром, расстеленным на полу и словно призывавшим бродить босиком по его густому ворсу.

В дальнем от двери углу стояла кровать и тоже напоминала собой нечто воздушно-кремово-миндальное. Для сравнения: иные кровати выглядят, простите, как гробы или катафалки; в них и ложиться приходится с соответствующим чувством.

— Славная какая кроватка, — не могла не восхититься я.

— Делали на заказ по моему эскизу, — потупилась Соня. — Знаешь, не хотелось покупать готовую мебель, она вся какая-то громоздкая, грубая или кричаще-роскошная, а ведь в мебели главное — не роскошь...

— А функциональность, — закончила я. — Соня, здесь не только я мастер фэн-шуй, но и ты! Кстати, я сразу заметила, что кровать размещена в зоне здоровья.

— Да, и я думаю, с учетом того, что ты недавно болела, это будет совсем не лишним. Шкаф встроенный, зеркало, как и положено, в рамке. Вот здесь, за деревянной панелью, музыкальный центр и диски — Китаро, Оливер Шанти, Янг Чунлинь... Музыка для релаксации.

— Спасибо, я обязательно послушаю. Неброская мирная музыка — то, что подходит моей душе. Я не поклонница тяжелого рока...

— Вот и я тоже, — сказала Соня, и отчего-то на — лицо ее набежала тень. Впрочем, вполне могло случиться, что мне это померещилось.

— Светильники тоже все встроенные, управляются кнопками на панели, что возле двери, — продолжала экскурсию Соня. — Я помню все твои разговоры о том, что человеку вредит избыток электроприборов, а потому постаралась их в своем доме свести к минимуму. Только те, без которых нельзя обойтись. Пойдем, я покажу тебе другие комнаты, я хочу, чтобы ты все оценила.

Я оценила и искренне восторгалась. Как мастер фэн-шуй я здесь просто была не нужна — советы древнего искусства Соня воплотила в жизнь своего лома с доскональной точностью. Ее дом был гармоничен, как мелодия, уютен, как любимый свитер, и красив, как поздравительная открытка. Да и жить в таком доме было все равно что жить внутри поздравительной открытки. Поначалу я даже робела — у меня в моей китайской усадьбе и то все было не так уж безукоризненно.

Потом робость прошла — примерно на пятый день моего пребывания у Сони.

Я также познакомилась с прислугой — два раза в неделю к Соне приходили две молоденькие студентки, для которых уборка в Сонином доме была хорошим приработком к стипендии. Что ж, Золушка стала принцессой, и этому надо было радоваться. единственное, что меня удивляло, так это отсутствие принца. Ну, допустим, я сторонюсь мужчин в силу специфики своей профессии, а Соня-то что все на холодной подушке спит?