И тут я увидела, как морда огромного зверя становится обиженной. Посмотрел так, будто спросил: хочешь, чтобы мне тоже наваляли?

– Потому что так… – Никс начал отвечать, но резко наклонил голову вперед, закрывая уши. Вокруг все оборотни, будто от громкого звука, поморщились.

Майк зарычал, посмотрел в нашу сторону и еще раз рыкнул.

– Вы и так друг друга понимаете? – спросила я и по лицам этих двух пар поняла, какую глупость и в какое неподходящее время сморозила.

Никс ответил на кивок Майконга, тихо сказав:

– Мы предполагали, что будет финальная провокация. Сюда идет контроль.

Мужчина повернулся ко мне, морщась, словно от боли, и требовательно заглянул в лицо:

– Светлана, слушайте внимательно.

Я аж по-армейски вытянулась.

– Нужна ваша помощь. Майконгу нужно как можно скорее обернуться в человека, иначе у него будут огромные проблемы.

– Но что я могу? – Моя спина была по-прежнему прямая-прямая.

– Подойдите к нему, поговорите. Да сделайте что-нибудь! – Никс морщился от боли все сильнее, а Кира выглядела все более обеспокоенной. То смотрела на своего мужчину, то вертела головой по сторонам. Казалось, всем оборотням было больно. Даже Майконг слегка замедлился в своих движениях, зато Алрик, хоть и стонал, на мордашку был очень довольный.

Если это не мазохизм, то…

– Контроль! Всем оставаться на местах! – раздалось со всех сторон, и помещение заполнили люди в черном.

Я лишь мельком успела заметить затычки в ушах, когда они пробегали мимо.

Меня просили помочь… Уже поздно?

Я действительно могу поспособствовать обороту?

Или это не моя война?

Ай, ну почему я не могу остаться в стороне?

Все закручивалось слишком быстро! Я не успевала ничего предпринять, ничего осмыслить.

При нашей первой встрече с брюнетом произошла авария с автобусом. Тогда время, казалось, текло словно патока, а голова работала в три раза быстрее. Сейчас же все было наоборот: сознание не успевало за происходящим. Я просто не успевала что-то сделать!

Никс нетерпеливо, как-то зло посмотрел на меня и дергано сделал знак рукой непонятно кому. Будто из-под земли мгновенно появились мужчины, одетые точь-в-точь как он. Их движения были слишком быстрыми, слишком плавными, словно у супергероев. И только они успели отделить огромного лиса живой стеной, как сверху на зверя посыпались черные фигуры, словно горошины из стручка.

Мой человеческий глаз просто не успевал за сверхсозданиями. А может, тому виной была заторможенность после нервного срыва. Я чувствовала, что для меня это слишком. Слишком, но ровно до момента, пока нападающие из контроля не облепили Майконга, будто мухи.

Зверь закрутился веретеном по полу, сшибая и своих, и чужих. Со всех сторон послышались стоны и рыки. Кто-то из мужчин оборачивался, кто-то оставался в человеческом облике, а я чувствовала себя бесполезным насекомым на краю листа, которое наблюдает за битвой хищников в саванне.

Я не отрывала взгляда от Майконга. Казалось, что я дышу в такт с ним: он издает рык на рыжего волка – и я выдыхаю воздух из легких. Он втягивает с шумом – и я вдыхаю как можно глубже. Он раскидывает лапами врагов, и я сжимаю попеременно руки, будто пытаюсь повторить за ним.

Я сама не заметила, когда стала так сопереживать зверю. Верила, что такой сильный, как он, справится с мелкими противниками.

Но как оказалось, я не понимала одного…

Один из мужчин в черном достал огромную штуку и нацелил ее на Майконга.

– Он опасен для общества. Его нужно ликвидировать! – крикнул он, и у меня внутри все обрушилось.

Когда Кира и Никс говорили, что Майконгу нужно вернуть облик, я думала, что это не так серьезно. Что? Ликвидировать? Прямо здесь?

Нечеловеческий мир – нечеловеческие правила. Почему я этого сразу не поняла?

Следующее, что я осознала, это как наступаю на волчью морду, чтобы добраться до морды Майконга. Обхватила голову зверя руками, ловя совершенно животный взгляд синих глаз, и прошептала, будто баюкала:

– Ш-ш-ш…

Мужчины из контроля и животные отпрыгнули, оставив нас в пятачке отчуждения с направленной на нас пушкой.

– Света, поздно, отойди, – позвал Алрик.

Я не знала, что говорить Майконгу, как помочь ему вернуться в облик человека. Я совершенно не была уверена, что у меня вообще что-то получится, но я продолжала шипеть убаюкивающий мотив.

– Заткнись, Алрик! – рыкнул Никс. – Ты сознательно провоцировал оборотня, похитив его истинную, и у нас есть тому доказательства.

– И что? Я заплачу штраф. Отсижу за решеткой сколько надо. Но это не отменяет факта, что он – опасный для всех зверь.

– У Майконга есть доказательства всех твоих действий. Даже того, что ты врал его паре, приписывая его заслуги себе. Даже того, что ты стрелял в него на испытании. Даже того, что у тебя есть поручение любыми путями стереть его с лица земли.

Я посмотрела в синие глаза огромного зверя:

– Ну же, Майконг, оборачивайся и расскажи мне сам, что ты для меня сделал. Я правда хочу это знать!

Тело зверя будто все пульсировало. Оно раздувалось от воздуха и чуть сдувалось, шерсть словно волнами ходила, но самыми выразительными были глаза. Мне казалось, что зверское выражение на графитовой морде начинает меняться на более спокойное. Что абсолютно бешеный взгляд и кровожадный оскал уходят, и на их месте пробивается человеческое сознание.

– Майконг, обернись! Все говорят, что я как фея для тебя, правда, я в это не очень верю. Может быть, дело в этом? Надо поверить?

Зверь фыркнул.

– Я дам Майконгу десять секунд. Любой контролирующий себя оборотень сможет обернуться за это время. Парни, включайте запись. Света, отойди, – раскомандовался Алрик.

Никс молча расставил своих людей плотным кольцом и с вызовом посмотрел на блондина.

Алрик строго взглянул в ответ:

– Думаешь, ты со своими ребятами меня остановишь от уничтожения опасного для всего мира элемента?

– Думаешь, мы не повесим это убийство на тебя?

Блондин как-то невесело и абсолютно недвусмысленно хмыкнул и сказал:

– Все мы приносим жертвы.

Я в ужасе повернулась к Майконгу. Зверь смотрел на меня не отрываясь. Мои руки утопали в его темно-серой шерсти, дыхание щекотало шею. Совсем недавно он раскидывал всех, словно котят, а теперь стоит смирно и позволяет мне держать свою морду.

– Пожалуйста, обернись!

– Десять, – начал отчет Алрик.

– Майконг! – умоляюще смотрела я в синие глаза.