флангам, напряженные сражения, и, конечно же, волнующие моменты, когда мяч оказывается у линии ворот. Каждый гол — это не просто очко, а целая буря эмоций для игроков и зрителей! Ликуют одни — разочаровываются другие.

Я погружена в атмосферу игры. На миг поворачиваю голову вбок и замираю от неожиданности. Совсем недалеко от нас я вижу Степана — брата Льва! Футболка с принтом любимой команды обтягивает его объемный живот, который снизу едва удерживают джинсовые бриджи, а сам Степа остервенело уписывает попкорн за обе пухлые щеки. «Хомяк» — против воли в памяти всплывает школьная кличка Степана. Сейчас он как никогда ей соответствует.

Мой взгляд невольно скользит по окружению Степана. Рядом с ним сидит Костя, сын Хвостова. Мое настроение испаряется в один миг. Этого мерзавца я бы узнала из тысячи, потому что о Хвостове мне известно практически всё!

Инстинктивно чувствую опасность. После фиаско на приёме прошлым вечером для обеих семей я — как красная тряпка для быка: раздражающая провинциалка Ася Киреева, которая путает карты и планы на будущее.

Поодаль замечаю свободное место и принимаю решение пересесть, пока не поздно.

Как назло, когда я пытаюсь встать, Степан поворачивает голову в нашу сторону. Его глаза становятся похожими на чайные блюдца. Он толкает локтем сына Хвостова, и я с досадой понимаю: меня узнали.

Настроение стремительно падает, но я все равно пробираюсь подальше от опасной парочки.

До самого перерыва я сижу как на иголках. Нервничаю. Вот и прогулялись мы с Катей на стадион! Уехать так далеко от родного города, чтобы внезапно встретить тех, кого меньше всего хочется видеть? Надеюсь, настырная госпожа Ключникова не фанатка футбола и ее в городе нет. Ведь, если она здесь, новой травли мне не избежать.

Пока сижу, вспоминаю, что Лев всегда ненавидел футбол, потому что в детстве ему доставалось от старшего брата, помешанного на этом виде спорта. В команду Степу-Хомяка не взяли из-за лишнего веса, но он зарабатывал очки в группе поддержки, а дома отрывался на младшем брате. Вот поэтому я уверена: Льва здесь нет. Скорее всего, Степан приехал без семьи, чтобы оторваться на полную катушку.

Перерыв объявляют со счетом 0:0, и мы с Катей выбираемся в холл стадиона. Здесь тоже шумно. Болельщики обсуждают увиденное, предвкушая второй тайм с новыми тактическими изменениями и возможностями для своих команд. Улыбки, напряжение в лицах — кроме нас с Катей, тут все вовлечены в процесс.

Юркаем в дамскую комнату. Здесь хотя бы можно друг друга слышать.

— Ты почему пересела? — интересуется у меня Катя через кабинку.

— Ты не поверишь, — отвечаю с усмешкой. — На соседнем ряду сидит старший брат Ключникова!

— Хомяк, что ли? — фыркает Катя. Она тоже в курсе, какая кличка была у брата Льва в школе.

— Угу. Хомяк, кто же ещё.

— А может, сделать вид, что ты его впервые видишь — и вперед, расправив плечи? Пусть почувствует себя пустым местом, — предлагает выход подруга.

— Не сомневайся, так и сделаю, — уверенно отвечаю я, но внутри все натягивается противной струной напряжения. Обида, нанесенная мне семьёй прокурора прошлым вечером, вспыхивает с новой силой. Вышвырнули, обозвав продажной девкой, и даже не извинились!

Как назло, со Степаном и Константином мы сталкиваемся лоб в лоб у входа на арену.

— Вау! Какая чудная встреча! — Пухлые губы Хомяка расплываются в гадкой улыбке. — Надо же, милашка Ася и тут промышляет! Сколько берешь за ночь?

— А подружка тоже продается? — вступает в диалог Хвостов-младший. У него взгляд подонка. Такие ни перед чем не остановятся.

Становится ясно, что Степан Ключников в городе без семьи. Приехал с другом, чтобы феерично провести мальчишник, а там, где никто его не знает, можно вести себя как угодно.

Мы с Катей переглядываемся, игнорируем хамский выпад и молча ретируемся в сторону очереди на вход обратно на арену.

— Куда же ты, Ася? — не унимается Хомяк под издевательскую усмешку Хвостова-младшего. — Встретимся после матча? У меня номер свободен. Покувыркаемся? Я оплачу!

Вспыхиваю, как от пощечины. Инстинктивно сжимаю кулаки.

— Ещё одно слово, и я врежу тебе как следует! — шиплю зло.

— О, как страшно! А ну давай, попробуй! — выпятив вперед толстый живот, хорохорится Степан.

Громкий звонок извещает о том, что перерыв закончен, впереди второй тайм. Катя торопливо ведет меня подальше от двух беспринципных мерзавцев, которым море по колено.

— Не хватало ещё с ними подраться! — досадует она.

Пересадка не помогает — я постоянно ловлю на себе взгляды Степана, злые, вызывающие. Не понимаю, с чего у Хомяка нездоровый интерес к моей персоне?

— Значит, так: по окончании матча двигаем к выходу первыми и попытаемся затеряться в толпе, — принимает решение Катя. — А то, судя по взглядам, Хомяк решил сегодня тебя достать любым способом!

Матч завершается со счетом 1:0 в пользу футбольного клуба «Ростов». Ростовчане празднуют победу, наши фанаты приуныли. Зрители начинают покидать стадион, обсуждая самые яркие моменты и делясь впечатлениями, и мы с Катей в первых рядах. Торопимся к нашему микроавтобусу, чтобы ненароком не столкнуться с Хомяком ещё раз.

Мы лавируем в толпе, но стоит подойти к автобусу, как я понимаю, что нам чертовски не везет. Эти уроды стоят возле микроавтобуса и зло скалятся. Вычислили, значит.

— Девочки, а вот и мы! — подмигивает мне Степан.

— Девчонки, поехали, покатаемся? — С другой стороны заходит Хвостов-младший и деловито обнимает Катю за талию.

— Что вы себе позволяете?! Уберите руки, мы не катаемся с незнакомцами! — строго отбривает его Катерина.

— А что такого? Заодно и познакомимся поближе, — не унимается он. — Здесь, на Левом, полно ресторанов. Шашлык, музыка. Посидим, побеседуем.

Катя закатывает глаза, убирает руку Константина, но тот не сдается: видимо, настроен добиться своего.

Степан дергает меня к себе, и я вмиг оказываюсь в его объятиях.

— Ты меня давно цепляешь, по-настоящему. Повезло же моему братцу отхватить такую, как ты! — обжигает шею его хриплый шепот. Что-то темнеет в глазах.

«Ты — следующая!» — Яркая вспышка алых букв в подсознании. Мой слух распознает голос. Это он! Он произнес тогда в подвале фразу «Ты — следующая!»

Изумленно отшатываюсь, что-то обрывается внутри.

— Ублюдок, ты же там был… — рвется из моей груди хриплый стон. — Тогда, три года назад! Ты был в том подвале…

— Ты чего, дура,