— Мы уже подумали, — ответил за командира Хлопуша, делая шаг вперед. Его обычно добродушное лицо сейчас было серьезным, даже суровым. — Так что не надо нас отговаривать, господин контр-адмирал. Решение принято.

— И все вы… — я обвел взглядом казаков, — все готовы рискнуть жизнью?

— Все, — твердо ответил Гуня, обычно молчаливый настолько, что некоторые считали его немым. — Это наш выбор.

— Мы много лет служили Империи, — добавила Алена, поправляя русую косу. Ее голубые глаза смотрели прямо и твердо. — Выполняли приказы, часто не думая о их смысле. А сейчас у нас есть возможность сделать что-то важное. По-настоящему важное.

— Я лучший пилот во всем патрульном корпусе, — вставил Висловатый с легкой усмешкой. — Если кто и способен провернуть этот трюк с вельботами, так это я. Вы же меня видели в деле, господин контр-адмирал.

Я смотрел на них, этих простых, но таких удивительных людей, и чувствовал, как внутри поднимается что-то сродни восхищению. Они знали, на что идут. Прекрасно знали. И все равно были готовы.

— Если вы все так решили, — наконец сказал я, — я не вправе вас останавливать. Но действуйте с максимальной осторожностью. Если увидите, что ситуация безнадежна — отступайте.

— Есть, господин контр-адмирал, — по-военному четко ответил Заварзин, но в его глазах я увидел то, что он не сказал вслух: казаки не отступят. Они пойдут до конца.

Дед повернулся к своим:

— Разрешение получено. Двигаемся к «чайке».

Казаки синхронно кивнули и двинулись к выходу с мостика. У самых дверей Заварзин на мгновение задержался и обернулся ко мне:

— Не вините себя, если что, Александр Иванович. Такая работа у нас. Всегда была.

— Удачи, Степан Лукич, — только и смог выдавить я…

* * *

Казачья «чайка» неслась сквозь пустоту, ее двигатели работали на полном форсаже, оставляя за собой голубоватый инверсионный след. Внутри десантного отсека экипаж готовился к операции — проверяли оружие и снаряжение.

Висловатый сидел за штурвалом, его длинные пальцы порхали над панелью управления, высчитывая оптимальную траекторию сближения. Рядом с ним на месте второго пилота устроилась Алена, ее лицо было сосредоточенным, а глаза не отрывались от сканера.

— Четыре минуты до сближения, — сообщил Висловатый, не оборачиваясь. — Они нас еще не засекли. Похоже, все их внимание сосредоточено на транспорте.

— Момент неожиданности — это хорошо, — кивнул Заварзин, проверяя свою винтовку. — Как только окажемся на расстоянии визуального контакта, сразу приступаем к делу.

— Беспокоит меня этот вельбот, что уже пристыковался к транспорту, — заметил Хлопуша, затягивая ремни разгрузки ратника. — Наверняка там уже спецназ высадился. А полицейский спецназ — ребята серьезные.

— Для того мы и летим, — проворчал Гуня, до этого молчавший. — Чтобы их оттуда выковырять.

— Риск большой, — заметила Алена, поворачивая голову к Заварзину. — Я без паники, дядька Степан, но надо трезво оценивать. Нас пятеро, их там может быть втрое больше.

— Риск — благородное дело, — усмехнулся Дед, и морщины на его лице стали глубже. — Не впервой нам такое, Аленушка. Помнишь «Сураж»? Вот где жарко было.

— Помню, — кивнула казачка. — Только тогда мы отбились. А сейчас…

Она не договорила, но все и так поняли, что она хотела сказать.

— Ладно, — вздохнул Заварзин, оглядывая свой маленький отряд. — Давайте начистоту. Шансы у нас, мягко говоря, не очень. Мы все это понимаем. Но дело важное. Для Империи важное. — Он помолчал. — Я никого не заставляю. Если кто хочет остаться, пока не поздно — скажите. Никто вас трусом не назовет.

В отсеке повисла тяжелая тишина. Затем Хлопуша хмыкнул:

— Брось, Дед. Мы уже решили. Чего теперь воздух сотрясать?

— Будем верить в лучшее, но готовиться к худшему, — удовлетворенно кивнул подъесаул, — Теперь к делу. План такой: Висловатый остается на «чайке» и отвлекает вельботы. Я, Хлопуша, Гуня и Алена высаживаемся на транспорт. Наша задача — зачистить его от полицейских и направить к верфи, где его подберет контр-адмирал Васильков.

— А отходить как будем? — спросил Хлопуша. — «Чайка» сможет подобрать нас после?

Дед промолчал, и эта пауза сказала больше, чем любые слова. Все понимали — скорее всего, отходить не придется. Но никто не произнес этого вслух.

— Две минуты до сближения, — сообщил Висловатый. — Нас засекли. Вельботы начинают разворот.

— Начинаем операцию! — скомандовал Заварзин, поднимаясь. — Готовность к высадке. Напоминаю: наша миссия — зачистить транспорт и направить его к верфи. Любой ценой.

Казаки молча кивнули, понимая, что означает это «любой ценой».

«Чайка» приближалась к транспорту, и теперь они уже невооруженным глазом видели вельботы, окружившие гражданское судно. Один из полицейских кораблей уже развернулся и двигался навстречу казакам.

— Связь! — скомандовал Заварзин, и Алена активировала передатчик.

— Внимание, полицейские! — голос Деда был строгим и официальным. — Казачий патруль П-2К-17 вызывает старшего офицера операции. Нам поручено сопроводить