Адрус глупцом не был, потому твердо решил выдать парню целый золотой – пусть порадуется! Для деревенского жителя это, можно сказать, целое состояние. Только бы не нажрался! Хотя после сегодняшней экзекуции с напарником вряд ли на такое решится.

Огромный красный дракон медленно выполз из стойла, волоча свой хвост по отсыпанной белым песком площадке. Его глаза, каждое со здоровенную крышку от котла, были почти полностью прикрыты массивными чешуйчатыми веками, которые не могла пробить даже стрела, соскальзывая по гибким, но прочным, как стальные, чешуям.

Дракон сиял под лучами солнца, как громадный красный живой бриллиант, и выглядел настолько устрашающе, что толпа, наблюдавшая за выходом дракона из стойла и состоявшая из сбежавшихся на зрелище стражников и дракониров, загудела, завздыхала и невольно подалась назад.

А что, махнет шипастым хвостом, и куда только руки-ноги полетят! Это шипастая «булава» доспехи пробьет, не то что башку!

А когти?! Эти когти пашут утоптанную землю, будто плугом!

Зубы! Этими зубами за раз полбыка отхватит! Человека перекусит! Знатная зверюга!

Адрус все слышал – слух у него был очень, даже слишком острый. Иногда кое-что лучше бы и не слышать. Спокойнее будет. Например, шипение: «Чтоб ты сдох!» Или: «Проклятый выскочка! Мерзкий урод!»

– Хорош дракон! – Адрус оглянулся на знакомый голос и увидел командира полка, придирчиво осматривающего Красного. – Если бы еще ему огнежелезы… м-да. Какая жалость! Кстати, за последнее время он заметно вырос. Пожалуй даже, что это на сегодняшний день один из самых крупных наших драконов. А ведь он будет еще расти!

– Господин тысячник, а вы когда-нибудь сталкивались с красными драконами? – не выдержал Адрус. – На вашей памяти. Может, где-то о них упоминалось?

Командир полка задумчиво посмотрел на драконира, медленно помотал головой:

– Увы, нет. Если где-то и есть сведения о таких драконах, так это только в императорской библиотеке. Но там сам демон ногу сломит – после того как умер последний главный библиотекарь, в библиотеке совсем нет порядка. Каталоги все нарушены – это после пожара шесть лет назад. Именно тогда библиотекарь и умер – задохнулся в дыму. Большинство книг спасли, но… свалили кучей, и найти что-либо теперь проблематично. Увы. А из ныне живых дракониров никто не слышал о красных драконах. Известны только зеленые, голубые, розовые. Ну и их помеси. Если захочешь разобраться, поискать информацию – я могу выписать тебе пропуск в библиотеку дворца. Попытаешь счастья. Может, и правда что-то найдешь.

– Был бы очень благодарен, господин тысячник! – искренне поблагодарил Адрус и по ременной лестнице поднялся на шею дракона, усаживаясь в седло. Потом закрепил себя на месте, привязав ремнями безопасности к перевязи, и отсалютовал:

– Разрешите отправиться в полет, господин тысячник?

– Разрешаю! – серьезно ответил командир полка и сделал жест – нечто среднее между благословлением и салютом.

Адрус отсалютовал четко, как полагается завзятому служаке, и мысленно предложил дракону начать разбег для взлета. Дракон помедлил секунды две, будто привыкая к мысли, что сейчас отправится в полет, потом распахнул крылья, отбросив отполированными, как зеркала, чешуйками блики на входную дверь стойла, и побежал. Бежал он тяжело, иноходью, с каждым шагом увеличивая и без того немалую скорость. Через короткое время он бежал уже со скоростью скаковой лошади, и крылья, распахнутые в стороны, совершали мощные махи, поднимая пыль, бросая в глаза людей соломинки и кусочки земли.

Дракон мог бы сразу подняться в воздух, сделав несколько быстрых скачков-прыжков, но по правилам необходимо сделать пробежку – разогнать кровь по жилам, расправить как следует застоявшиеся крылья, чтобы не потянуть сухожилия и не порвать хотя и почти стальные, но все-таки вполне себе живые мускулы.

Наконец уже в самом конце взлетной полосы, идущей от дверей стойла в сторону моря, дракон подпрыгнул, поджал когтистые лапы и, тяжело работая крыльями, начал набирать высоту.

Первые секунды после взлета всегда самые опасные – дракон долго не двигался, мышцы застоялись. Могут случиться и судороги, и даже паралич – и такое бывало в практике полетов. Но все обошлось. Все пошло нормально. Вытянув хвост, опираясь на воздушный поток, дракон забирался все выше и выше, делая стандартный прощальный круг над территорией полка.

Так было принято, и Адрус не хотел изменять общепринятому правилу, которое соблюдали все дракониры. Он, Адрус, конечно, ниспровергатель устоев и Меч в руке Создателя, но зачем привлекать к себе излишнее внимание, если можно этого избежать?

– Ты найдешь дорогу назад?

– Драконы не могут заблудиться!

– А драконы могут проголодаться?

– Драконы всегда голодные! Люди жадны, кормят нас плохо, вот мы все время и голодные!

– Если вас кормить, как свиней, вы будете такими, как свиньи, – жирными, заросшими салом! И в небо подняться не сможете! Кстати, я вообще не понимаю – как вы летаете? Такие огромные, такие тяжелые, как могут вас держать крылья?

– А как ты ходишь? Ты задумывался, как ты ходишь? У тебя ноги должны были сломаться от твоей тяжести! А ты – ходишь!

Адрус почувствовал раздражение в голосе дракона и ненадолго примолк. Дракон голоден, это точно. Они летят уже часов пять и за все это время не отдыхали ни разу, если не считать отдыхом те минуты, когда дракон парил на восходящих потоках воздуха. Но и эти моменты были редки – такое случилось всего два раза, когда ветер, кружась, отразился от поверхности моря и полетел вверх, подталкивая дракона к небесам. И все эти пять часов дракон не ел. Как, впрочем, и его драконир.

За это время они ни разу не видели ни одного корабля, направляющегося к Северному материку или возвращающегося от него, только пузатые купеческие шхуны, крадущиеся вдоль побережья Южного материка, да рыбацкие суденышки, густо усыпавшие мелководья, богатые косяками рыбы.

Пару раз видели каких-то морских чудовищ – в зеленой прозрачной бездне угадывался силуэт чего-то огромного, веретенообразного, такого большого, что в нем спокойно могли бы уместиться с десяток драконов.

Адрус даже не выдержал и попросил Энда спуститься пониже, чтобы рассмотреть, что же такое таит в себе Зеленое море. На что дракон резонно ответил, что он, конечно, уважает любознательность своего наездника, но есть у него ощущение, что, спустившись поближе к волнам, они могут познакомиться и с зубами морской твари. И возможно, что красные драконы и люди-уродцы гадине очень даже по вкусу. На что Адрус ехидно заметил, что знал некоего самодовольного дракона, который рассказывал о том, что его, дракона, броня непробиваема никакими зубами. И что наездник на нем может чувствовать себя, как птичка в гнезде.

На что «некий самодовольный дракон» раздраженно заметил, что если некий злой человек будет слишком много трепаться, то он, дракон, решит, что пришла пора искупаться. Нет, не над монстром – в безопасном месте. Но с разгона, чтобы брызги во все стороны, чтобы рот человечка был занят водой, а не пустой болтовней!