– У нее потрясающие синие глаза, – я подождал, что он ответит.

– Не синие, а зеленые, – и заметив, что попался в мою ловушку, он грустно ухмыльнулся и отсалютовал мне бутылкой: – Очко в твою пользу. Да, она красавица. Но я же сказал, что не люблю этот тип женщин.

– Какой именно?

– Юрист в юбке, – Шон фыркнул, потом посмотрел на меня серьезно. – Пап, я размышляю про эту твою работу, инвентаризацию коллекции редких книг. И не уверен, надо ли с ней связываться, даже за такие деньги.

– Почему? – Я подумал, что он сделает тот же вывод, что и я; интересно, скоро ли.

– Придется работать в доме покойного, а вокруг будут шастать родственнички, – он покачал головой. – Мне не нравится, что там ты окажешься рядом с убийцей.

– Может быть, мистера Делакорта убил и не родственник, – в глубине души я в этом сомневался, но решил до конца быть педантом. – Хотя я согласен, что это очень вероятно.

– Тогда, по-моему, тебе не стоит рисковать, – Шон упрямо сжал губы. Я хорошо знал это выражение его лица. – Кто убил один раз, тот из страха может это сделать и снова.

– Я с тобой не спорю, – я выпил чая. – Просто не знаю, кому какой смысл меня бояться, я же буду тихо разбирать книги мистера Делакорта.

– А если его убили как раз из-за коллекции? Он же знал, что кто-то из домашних ее разворовывает. Вдруг вор таким образом хотел прекратить инвентаризацию? – Шон принялся в тревоге расхаживать взад-вперед. – Тогда, если ты продолжишь, ты окажешься в опасности. Но если ты уже твердо решил, то я категорически настаиваю пойти с тобой. Мне правда не нравится, что ты будешь в доме с этой публикой. Не могу забыть, что нам рассказывала твоя приятельница в кафе. И Азалия. Если в их словах хоть половина правды, ты суешься в змеиное гнездо.

– Я помню, что говорили Хелена Луиза и Азалия. Если хочешь пойти со мной, я не против. У тебя и ноги молодые, и спина покрепче, – я выпил еще чая. – А гонорар я с тобой разделю.

– Это лишнее, я не из-за денег, – Шон замер на полуслове, не донеся бутылку до рта. – Так вот ты почему настаиваешь? Тебе нужны деньги?

– Вовсе нет, – меня тронуло, что он встревожился, но тетушка Дотти оставила мне наследство, Хьюстон платил пенсию, а Афинский колледж небольшую зарплату, и я совершенно ни в чем не нуждался. – Я занимаюсь инвентаризацией потому, что меня просил мистер Делакорт. Я мало его знал, но он был человеком приятным и достойным, и я хочу исполнить его волю.

– Ну что же, могу понять, – Шон выдвинул стул и сел. – А ты понимаешь, почему я нервничаю?

– Разумеется. Но если ты будешь со мной, то не дашь меня в обиду, – я допил чай и встал налить еще стакан. – Возьмешь Данте?

Шон ненадолго задумался.

– Можно и взять. Если бросить его в доме одного, он заскучает и, чего доброго, опять что-нибудь испортит.

– Это точно, – сказал я, вспоминая, какой беспорядок был у входа субботним утром. – Как насчет ужина? Я проголодался.

– Я тоже, – Шон допил пиво и поставил бутылку на стол. – Не возражаешь против пиццы? Есть тут приличная доставка?

– Да, хорошая мысль. Ты какую хочешь?

– На толстом тесте, и чтобы сыра и мяса побольше, – сказал Шон и встал, чтобы выкинуть пустую бутылку. – Ты не против?

– Совершенно.

– Тогда я позвоню, если скажешь номер, – Шон подошел к телефону на стене.

– Номер в блокноте рядом с телефоном, – я указал на блокнот, который висел там же.

Шон сделал заказ, достал бумажник и вынул несколько купюр.

– Этого должно хватить. Обещали привезти минут через двадцать пять. А я бы тем временем проверил почту и кое-что посмотрел в интернете.

– Спасибо за пиццу.

– Всегда пожалуйста, – он направился наверх за ноутбуком, кот и пес потрусили за ним. Дизель, похоже, решил не отпускать нового приятеля далеко.

Через полчаса доставили пиццу. Я поставил ее на стол и пошел сказать Шону, что ее привезли. В сопровождении животных он вернулся на кухню.

Пиццу он заказал большую, и я даже подумал, не лучше ли было среднюю, но увидел, как он сложил половину к себе на тарелку, и перестал удивляться.

– Ты не против, если я поем на веранде? – Он взял несколько бумажных салфеток. – Надо на одно письмо ответить, я не хочу с этим затягивать.

Я огорчился, но спорить не стал:

– Ладно. А я начну читать указания и тот экземпляр описи, который принесла Александра Пендерграст.

– Тогда увидимся.

Шон вышел из кухни, за ним бежал исключительно воодушевленный пудель. Дизель остался со мной, и я наградил его парой кусочков пиццы. Мы редко ее ели, и сыр с мясом для него были лакомством. За папку с бумагами я решил не браться, пока руки жирные.

Я одолел три из четырех кусков пиццы, оставил последний Шону и закрыл коробку. Что-то подсказывало мне, что последний ломоть тоже скоро будет съеден. Наверху я вымыл руки, переоделся в пижаму и забрался в кровать с бумагами. Дизель запрыгнул ко мне и задремал.

Пока я просматривал список книг, глаза у меня столько раз лезли на лоб, что я боялся, как бы они там не остались. Мистер Делакорт собрал невероятную коллекцию, причем помимо ранних американских изданий там были роскошные первопечатные тома из Европы. Мне не терпелось снова заняться коллекцией и разыскать некоторые из этих чудес. Для составителя каталогов редких книг собрание Делакорта было раем на земле.

Указаний оказалось немного. Главное, чего требовал мистер Делакорт – чтобы коллекцию не разбивали. Еще он настаивал на полной инвентаризации. Я задумался, когда он записал эти требования.

Он уже считал, что некоторые книги пропали, мог бояться, что после его смерти вор еще что-нибудь растащит. За многие экземпляры, без сомнения, дали бы хорошую цену на аукционе. Одни только первые издания романов Фолкнера, большинство с автографами и, как утверждалось, в отличном состоянии, принесли бы баснословные суммы.

Конечно, воровать из коллекции было со стороны кого-то из домашних довольно бестолково. Кражу бы скоро обнаружили. Неужели кто-то из наследников Делакорта дошел до такой степени отчаянья или тупости? Я решил, что пойму это завтра утром, когда узнаю, что говорится в завещании.

После инвентаризации следующей моей задачей было подготовить коллекцию к переезду в новый дом. Я просиял, когда прочел, что вся она достанется библиотеке Афинского колледжа. Была также предусмотрена солидная сумма на содержание и систематизацию книг. С этой коллекцией мне предстояло работать еще годы.

Мне было только бесконечно жаль, что она перешла под мое попечение при таких трагических обстоятельствах. Но подобные щедрые подарки часто совершаются со смертью дарителя.

Около девяти зазвонил телефон. Я посмотрел на определитель номера: звонили из управления шерифа. У меня засосало под ложечкой, словно пицца превратилась в тяжелый камень.