стойку с оружием, разочарованно фыркнул, но все равно вооружился черно-желтым дробовиком электрошокером.

Тут же нашел несколько коробок с патронами, похожими на обмотанные проволокой лампочки. Толстенькие и тяжелые, даже не двенадцатый калибр, а что-то ближе к восьмому. Зарядил шесть патронов в магазин, остаток пачки распихал по карманам. А запазаху впихнул еще две пачки. Итого у меня было тридцать выстрелов и надежда, что я смогу тупо перегрузить «восьмерку». Есть шанс, что ему немного осталось, учитывая, что его уже вроде как перекормили.

Высунулся за дверь, убедиться, что монстр еще занят, разгребая первый этап завала, и вернулся к экранам, занимавшим всю стену. Камеры работали. Каждый экран был разделен на две части: с одной стороны — дверь (вид снаружи), с другой — то,что было в комнате.

Заметил что-то интересное, похожее на лабораторию для испытаний. В центре на подставке стоял монолит, а вокруг него разместили тумбы со шлемами. Я насчитал восемь штук и разглядел, что все шлемы напрямую соединены проводами с монолитом.

Следом пробежался по остальным экранам и нашел лестницу. Вроде даже понял, как до нее добраться.

В этот момент в коридоре послышалось отчетливое гудение, чуть ли не как у работающего экскаватора. В воздухе замерцали искры, а следом за ним приплыл и монстр. Пока в профиль (толщина зеркального полотна была уже почти десять сантиметров), но сразу начал разворачиваться. Как он собирался пройти через проем, я не узнал. Поднял дробовик и особо не выцеливая выстрелил. Попал в верхнюю половину — о каком-то пробитии речи не было, электрический заряд бултыхнулся словно камень в воду. И даже круги не пошли, моментально все затухло. Но хотя бы «восьмерку» немного отбросило назад.

Я шагнул вперед и выстрелил снова, еще дальше отбрасывая летающего монстра. Третий выстрел и еще один шаг. Четвертый, сразу за ним пятый и я высунулся в проем. Воздух обжигал от бурлящих в нем разрядов, «восьмерку» отбросило в стену, но о каких-либо повреждениях речи так и не шло. Последним выстрелом припечатал чертово обожранное зеркало в стену и бросился бежать.

На ходу перезарядился. Вскрыл еще несколько дверей, надеясь найти монолит. Но первая оказалась абсолютно пустой, только на полу кто-то мелом начертил что-то типа сатанинского круга. Ну, окей. Наука — дело такое, всякие эксперименты нужны. Во второй нашел маленький аквариум и огромный микроскоп. А в третьей — просто операционный стол, к счастью, сейчас пустой и даже чистый. Набор скальпелей и прочих пыточных инструментов, я забрал и сразу все закинул подлетающую «восьмерку».

Может, показалось, но последний скальпель вроде бы надрезал зеркальную гладь. Сантиметр — не больше, но зато появился небольшой набухший бугорок. Все-таки распирает его изнутри, просто выйти не может.

Подпустил монстра поближе и повторно разрядил в него дробовик. Теперь уже прицелился, пытаясь расширить порез от скальпеля. Трижды туда попал, а потом все-таки выстрелил во вторую половину, чтобы «восьмерку» не разворачивало, а отбрасывало.

— Сколько же в тебя влазит, — проворчал я, опять отступая и перезаряжаясь.

«Восьмерка» не ответила, но будто бы даже подросла или, как минимум стала тяжелее. Попадания уже не отбрасывали монстра, а лишь едва отталкивали. Но он и сам, распознав в шоковых патронах вкусняшку, дергался навстречу выстрелам. М-да, не такого эффекта я хотел добиться.

Зато зеркальная поверхность потеряла блеск, стала матовой. А всполохи внутри потемнели. Он и летел теперь ниже — нижний край колыхался на уровне моих колен. А верхний так и оставался напротив моей головы. Капец, до меня не сразу дошло — он не стал тяжелее и ниже, он тупо стал больше.

Ну, может, хоть в стенах застрянет. С этими мыслями я сделал еще несколько выстрелов и сунулся к новой двери. Протолкнул пропуск санитара по считывателю. Внутри мигнуло, зеленый свет на фоне энергетической перегрузки показался ярко-изумрудным, что, вроде как было хорошо. Но дверь при этом не открылась.

Я уже точно знал, что монолит внутри. По коридору на меня неминуемо надвигалось раскаленное двойное солнце, а за дверью четко и ровно светила холодная звезда.

Я еще раз ткнулся пропуском. Услышал писк и увидел новый зеленый отблеск, но дверная панель не сдвинулась. Зачем-то посмотрел вверх на камеру, мол, что за дела, и увидел в стеклянном колпаке отражение «восьмерки». Уже впритык ко мне. По спине побежали мурашки, резко сменившиеся колючими электроимпульсами, а волосы на затылке встали дыбом.

С разворота выстрелил. Сразу же повторил. И уже не успевая зарядить полный магазин, начал палить по одному. Выстрелил, зарядил, выстрелил, зарядил. Достал целую пачку патронов и метнул промеж половинок, в последний момент выхватывая пистолет и паля в коробку.

Чуть не ослеп, зато взбодрился от высвободившейся энергии. И замок, похоже, тоже свой заряд получил. Снова пискнуло, и дверь, наконец, приоткрылась.

Я метнул в монстра уже бесполезный дробовик и юркнул в дверь. Проскочил мимо подставок со шлемами. Обогнул монолит и, путаясь в проводах, вжался в него, стараясь, чтобы плечи не торчали. Все, капец, я в домике!

«Восьмерка» правил таких не знал и начал биться в проем то одной половиной, то другой. Толчка с десятого, от которого трещали, но пока не рушились, стены, до него доперло, и он повернулся в профиль. Не разворотил, но буквально промял верхнюю часть дверной рамы. Или это был дверной косяк — не знаю, уверен только в том, что косяк здесь был везде!

Туша втянулась в комнату и застыла прямо перед монолитом. Либо обалдел от такой вкусняшки, либо задумался.

— Давай, съешь меня, — прошептал я, прикидывая, в какую сторону лучше будет обойти «восьмерку», когда он начнет грызть монолит. — Блин, его ешь, меня-то не надо…

Это я уже прошептал, глядя, как «Восьмерка» приняла решение. И это решение мне не понравилось — монстр развернулся и двинулся вдоль стены в обход монолита. Я тоже сдвинулся, стараясь, чтобы монолит оставался строго между нами.

Интересно… И тот факт, что монолит его не привлек и эти прятки. Таким образом, мы здесь долго кружить можем. Ну, или до двери дойду и…

«Восьмерка» будто читал мои мысли. Замер, так и не освободив полностью дверной проход, и начал вибрировать. Сначала медленно, всеми частями и гранями, словно толстяк, у которого кусок в горле застрял. А потом ускорил и амплитуду, и толчки и… порвался. На две части!

— Вот сука, ты еще и отпочковываешься, — матюкнулся я то ли от удивления, то ли от злости. — надо схлопнуться,