Вернувшись на ферму, Людо пошел будить Малыша Лю. Вместе они приготовили несколько тартинок и две большие чашки шоколада, а потом отправились к Гортензии. Они предложили ей снова поиграть в карты. Она выбрала «крапет»[15]. Два Лю выиграли по две партии каждый, и ей это сильно не понравилось. Тогда они сделали вид, что не замечают, когда она принялась мухлевать. Она снова заулыбалась, а Симона дала им конфет.

Потом они с Фердинандом пошли за грибами. Им пришлось надеть флуоресцентные жилеты поверх пальто – на случай если им повстречаются охотники. Это обязательно, в нынешнем сезоне их полно, и может быть опасно. Они очень громко разговаривали и пели во время всей прогулки по лесу, чтобы их случайно не приняли за фазанов или кабанов. Несмотря на производимый шум, им все-таки удалось увидеть пробегавшую косулю и двух кроликов. Но вот никаких грибов они не нашли. Фердинанд ворчал, что кто-то наверняка набрел на его местечко с белыми и побывал там раньше их. Так что пришлось возвращаться с пустыми рукам.

А после полудня дождь пошел такой сильный, что они сели смотреть кино. Обычно Фердинанд одалживал диски в медиатеке или у приятелей, но этот он купил – уж больно фильм был хорош. Назывался он «Океаны», и там, конечно, показывали и китов, и дельфинов. Пока они его смотрели, Малыш Лю вдруг вспомнил, что сегодня ему приснился тот же сон, что и раньше. Тот, где он плавал с Габи и большими рыбами. Он узнал их в фильме, это точно они и были, там! Людо взвился и назвал его болваном. Потому что всем известно, что дельфины вовсе не большие рыбы, а млекопитающие, как люди! Фердинанд воздержался от вмешательства, он был не так уверен, как Людо…

После этого они отправились навестить Марселину в ее комнату. Открыли чехол с виолончелью, провели смычком по струнам, но получился только какой-то скрежет. Они попросили ее сыграть и уселись на кровать, готовые слушать. Первые же звуки их ошеломили. Это ласкало ухо, заставляло дрожать кожу на животе, щекотало повсюду, вплоть до большого пальца на ноге. Когда отрывок закончился, они потребовали еще. Марселина сказала, что устала. Пальцы слишком одеревенели. Чтобы играть, ей следовало бы упражняться каждый день, а она слишком давно все забросила. Малыш Лю спросил почему, но у нее не было времени ответить. Именно в этот момент Корнелиус ткнулся мордой в стекло. Дети вскочили, кинулись ему открывать и бурно его приветствовали. Он покачал головой в знак того, что доволен.

Вот. Два Лю провели потрясающие выходные. Ну и конечно, вернувшись в воскресенье вечером домой, они как с облаков упали. Мирей ждала их на улице, у крыльца: ей надо было сказать им кое-что важное. Увидев ее лицо, они сразу все поняли. Между ней и Роланом все было кончено, завершено и запечатано. Они решили расстаться. Вывод: она с детьми должна переехать. Срочно и быстро. То есть немедленно. Она уже начала загружать машину, им придется помочь ей собрать остальное. Новость не была совсем уж неожиданной и все же слегка их оглушила. И Ги, провожавший их, тоже был огорошен. Они так и стояли перед ней, как троица истуканов, пока Малыш Лю громко не заплакал. Чтобы утешить, она обняла его, и они стали плакать вместе. Ги пока что забросил сумки в машину, а Людо пошел на кухню повидать отца. Он нашел Ролана сидящим в углу на полу. У него живот свело, когда он увидел его таким – брошенным, как… старый прохудившийся мешок из-под картошки. Он подошел, протянул руку, чтобы помочь подняться, но из-за разницы в весе ему не удалось сдвинуть того и на миллиметр, и в результате он сам упал на отца. Это их рассмешило, обоих. Они так и остались валяться, прижавшись друг к другу, пока смех не иссяк. И даже немного дольше.

Мирей уже обо всем договорилась.

Старый дом дяди Ги и тети Габи был недалеко, всего в нескольких улицах отсюда, им не придется менять ни школу, ни приятелей, а отца они смогут видеть хоть каждый день, если захотят, могут даже иногда оставаться у него на ночь, короче, вся эта история не слишком изменит их жизнь. Успокоенные, они пошли забрать несколько игрушек, прежде чем залезть в машину. А Ролан с крыльца помахал им на прощание рукой.

Мирей с детьми живут в доме Ги, и все вроде бы хорошо. Людо и Малыш Лю быстро приспособились, и кое-что им нравится даже больше, чем то, как было раньше. Например, теперь они могут сами ходить в школу и возвращаться тоже. Здесь еще ближе, чем от ресторана, надо пройти всего две улицы. Мирей уступила. А еще она позволила им ходить самим за хлебом в булочную, они от этого в полном восторге. У нее нет никаких подозрений, что они заодно покупают себе тонну конфет, иначе бы она запретила, конечно. Платят они за конфеты из тех карманных денег, которые им дает Ролан. Она не в курсе, это их секрет. В любом случае он и Мирей больше не разговаривают. Работают они по-прежнему вместе, выбора у них нет. У нее – потому что больше она делать ничего не умеет, а у него – потому что он неспособен управиться с рестораном в одиночку. Но Мирей говорит, что долго так продолжаться не может, вся ситуация слишком для нее тяжела. Она мечтает подыскать себе что-то иное, пусть даже в другой области. В какой? Она еще не знает. В их районе с трудоустройством проблема. Поэтому она временно отставила самолюбие в сторонку и пашет в ресторане. В те вечера, когда она уверена, что задержится допоздна, она берет детей с собой и оставляет их спать в подсобке. Не слишком часто, она терпеть не может возвращаться одна в дом, это вгоняет ее в тоску. У нее склонность к выпивке, а вместе с антидепрессантами это не очень хорошо. После нескольких стаканчиков она, как правило, становится у большого зеркала в прихожей, того, где может увидеть себя с ног до головы, и начинает плакать, говоря себе, что все пропало. Ей уже двадцать восемь, у нее двое детей и развод на носу. Полный финиш. Никогда она уже никого не встретит, ее любовная жизнь закончилась. Слишком старая, слишком тупая, а главное – живот обвис и груди тоже. Это ужасно. Какой мужик захочет теперь такую корову…

Вот почему она не любит оставаться одна вечером в доме после работы. Чтобы не получилось, что она выпила и опять оказалась перед зеркалом – тем, которое показывает ее с головы до ног. Вино вгоняет ее в грусть. Но это же относится и к любому иному алкоголю, она проверяла. Эффект всегда один и тот же.

Сестры Люмьер решили выставить на продажу свой дом. Симона не могла больше ходить туда каждую неделю, все осматривать, проверять, не взломаны ли ставни и не свила ли гнездо всякая мелкая живность в шкафу или под раковиной, забирать почту и читать письма с угрозами от племянника – все это ужасно действовало ей на нервы. Лучше уж покончить раз и навсегда. И потом, сейчас все хорошо, они себя чувствуют на ферме как дома, бесполезно содержать еще и тот дом, только пустые траты. Симона отправилась предупредить почтальона. Отныне все должно доставляться на ферму. И не забудьте про «Канар»[16]по средам, они на него подписаны уже… целую вечность?