– В том-то и дело, что фашисты ни при чем. Опять она мошенничает.

– И как ты разрушаешь ее коварные планы?

– Отлично! Я уже собрала кучу сторонников, которые поддержали мою мысль о том, что собак тащить туда нельзя.

– Но они согласны с тем, что нужно собирать деньги, которые неизвестно как могут навредить неизвестным фашистам?

– Ну, на это они повелись. И их неплохо характеризует то, что они верят, будто Никитина после митинга выйдет на праведный бой с фашистами. Я не вижу ничего плохого в их заблуждении, поскольку они однозначно против фашизма.

– Понятно. Собак-инвалидов ты выручила. А вот Лора сейчас одна бегает по двору. А Нина, она же известная всему Интернету как Авдотья Никитина, видимо, сидит тоже у компа и пытается отстоять свою позицию в виртуальном столкновении с тобой. В соседнем подъезде она живет, если ты случайно забыла.

– Да ты что! Лора одна бегает? Дэвид, это все меняет. Ты можешь потом поесть? Мы сейчас пойдем с Нинкой разбираться. Ну, надо же, профурсетка паршивая…

Таня вскочила, побежала в прихожую, быстро влезла в куртку. Дэвид с видом стоика надел свою, и они вышли.

– Ты только ничего не говори ей о том, что я ее расшифровала и борюсь с ней в Интернете, ладно? – инструктировала Таня Дэвида по дороге. – Пусть она думает, что за мной ряды опасных для нее единомышленников. Хорошо?

– Ладно, – легко согласился Дэвид, и Таня, искоса взглянув на него, поняла, что он ни во что не ставит ее общественную виртуальную деятельность. Вопрос, обидеться на него или нет, она пока оставила открытым.

Они вышли во двор, Таня сразу увидела мечущуюся во дворе Лору, позвала ее, пристегнула к ошейнику Жулькин поводок, и они направились в соседний подъезд. Дверь как раз открылась: кто-то выходил, звонить по домофону не пришлось. Они поднялись на тринадцатый этаж, где жила Ира. Дверь в квартиру Ирины была открыта. Дэвид посмотрел на Таню и прижал палец к губам. Они вошли бесшумно в прихожую… Даже если бы они шумели, их бы не заметили. Разъяренная Нина металась и швыряла на пол какие-то вещи, свертки, коробки. На нее молча смотрел крупный мужчина в дорогой дубленке и с «пацанской» челкой на лбу.

– Что я у тебя украла? Сколько я спрятала? – визжала Нина. – Бери, ищи, ройся. Я говорю: мне не покатило. Не было денег. Сколько на моей карте – можешь посмотреть.

– Я смотрел, – невозмутимо сказал мужчина.

– Смотрел? – перешла в следующую тональность Нина. – А ты видел, сколько я отстегнула тэвэшникам, газетам? Явился! Я из кожи вон лезу…

– Заткнись, – ровно сказал мужчина. – Ты как была дремучая дубина из Бурятии или Башкирии, так и осталась. Вроде тебя всему обучили. А сообразить, что я легко захожу в твой кабинет в Сбербанке онлайн и вижу все твои новые карты, как сейчас твою наглую рожу, не можешь. Вот на этой бумажке – сумма, которую ты должна. Мне плевать, что ты на нее купила себе очередную квартиру в Москве. Бедняжка бездомная, понаехавшая. Продавай предыдущую. Деньги послезавтра, поняла? А если нет… – мужчина быстрым движением прижал Нину к стене и одной рукой сдавил ее горло. – Я выпущу все твои кишки, ты что, не соображаешь? Я сделал тебя великой деятельницей, выступающей с речами по телевизору и на трибунах, и сделал это из обычного уличного дерьма.

– Эй, – негромко произнес Дэвид. – Мне кажется, вы неправильно себя ведете с женщиной, молодой человек. Нет?

В следующий момент прижатым к стенке оказался собеседник Нины, и его взгляд – снизу вверх – был не самым храбрым.

– Держи его, Дэвид, – сказала Таня. – Я сейчас вызову полицию. Сдавать, видимо, будем обоих. Эта дрянь в чужую квартиру своих дружков водит и устраивает разборки, пока Лора бегает по улице.

– Таня, пожалуйста, не нужно полицию. – Нина метнулась к ней, и в ее глазах вполне натурально блестели слезы. – Я потом тебе все объясню. Это мой коллега, мы просто поссорились. Ты не представляешь, какие у нас важные дела. Мы… Мы с фашистами боремся. Возникло недоразумение. Я Лору оставила на минуту, вернее, она бегала, я не могла ее поймать… Пожалуйста, хочешь, я на колени встану? Только не вызывай полицию и ничего Ире не говори. Я прошу вас.

– Что делаем? – повернулся к Тане Дэвид, вытирая носовым платком руки.

– Как ты считаешь?

– Я считаю, надо ей сказать, чтобы смотрела за собакой, и уходить. И ты, друг, пойдешь с нами, если не хочешь в обезьяннике ночевать. Вторжение в чужую квартиру, угрозы и так далее. А этой… Таня, объясни ей сама. Мы, как мужчины, уходим первыми.

Дэвид дал пинка гостю, который быстро оказался у лифта. Таня подошла к Нине.

– Я даже слов на тебя тратить не буду. Ты поняла, надеюсь: если что-то случится с Лорой… В общем, потерпи со своими махинациями. Приедет Ира, тогда вали отсюда, если у меня хватит терпения никому ничего не говорить. Ради собаки, поняла?

– Я не поняла, какие махинации?..

– Да пошла ты…

Таня быстро прошла на кухню, проверила наличие мяса в холодильнике, каши в кастрюле.

– Покорми ее, Авдотья Никитина, блин.

На улице Таня сказала Дэвиду:

– Мы как-то странно поступили. Наверное, надо было ее выгнать, а Лору забрать ко мне.

– Мы нормально поступили. Таня, мы не можем всех переделывать, как нам хочется. Я сто лет не хочу знать, чем занимается эта, как ты выразилась, «профурсетка» (кстати, что это такое?), мы увидели непорядок с собакой и его исправили. Расторгать договор твоей соседки, которая наняла эту Нину, мы не имеем права, хозяйничать в ее квартире – тоже. Даже вмешательство в торговлю этих двух мошенников – не наше дело. Мы не участковые, не Следственный комитет, не ВЧК и не батальон смерти. Моя дорогая, история с Мариной и пожаром в твоем доме нас просто сбили с толку. Нам показалось, что мы можем что-то изменить. Но это не так! Мы просто очутились рядом, и нам нужно возвращаться в свою жизнь.

– Это неправильно, – возразила Таня. – Мне сегодня Сергей рассказывал, как они ищут Марину на свалках… Они находят там других людей. Их или убили, или просто выбросили… Даже двухлетнего ребенка…

Дэвид остановился и долго смотрел в смятенные глаза подруги.

– Это просто больная тема для тебя – ребенок. Зачем Сережа о нем рассказал? Марина… Таня, у каждого человека есть обязанность оберегать собственную жизнь. Я говорю это тебе как врач, который ежедневно видит смерть. Нужно что-то принимать, а чего-то сознательно не знать… Иначе жизнь превратится в кошмар. А мы только встретились…

Таня порывисто обняла его.

– Конечно, ты прав. Все. Я эту мошенницу больше не отслеживаю. Только за Лорой смотрю. Если что не так – откручу Нинкину немытую башку. Или что там с ней хотел сделать ее милый друг.

– Он кишки собирался ей выпустить, – уточнил Дэвид и повел Таню за руку в подъезд.

Поздно вечером Слава Земцов позвонил в квартиру Сергея. Тот открыл дверь сразу: он еще был в куртке и тяжелых ботинках.