Хотя, конечно, никакой Нордики еще не было. Поработать пришлось, чего уж… Ну а в остальном служба была непыльная. Это ведь не Германия, местные варвары не досаждали. Только вот скучно стало, потянуло к старым делам. Однако Табиний понимал, что действовать нужно с осторожностью, народу в Нордике пока было мало, вряд ли больше пяти тысяч – считай, в лицо друг друга знали. Для воровских дел – хуже нету. Поэтому, неся скучную службу, Табиний, как мог, сдерживал порывы, но понимал, что надолго терпения не хватит – уж очень сильно чесались руки, да и острый ум жаждал применения. Надо сказать, неожиданное предложение легата попало в точку! Служба в специальном отряде – это вам не охрана городских улиц. Требует и ловкости, и ума, и трезвого делового расчета. Ну и удачи, конечно, как же без нее-то? Вот, как сейчас…

Первое задание легата выполнено – ну, тут ничего сложного. Осталось второе – попасть в тюрьму. Поначалу, планируя операцию, Табиний решил было, не мудрствуя лукаво, украсть что-нибудь у посетителей таверны да специально подставиться. Было бы дело в Колонии Агриппина, Могонциаке, Августе Треверов или каком-нибудь еще многолюдном городе, он так бы и поступил. Но прослыть вором в столь маленьком городе, где почти все друг друга знают, – это чревато… Нет уж, пускай лучше легат думает… Пора…

– Лумиций Алтус? – выслушав доклад, переспросил Юний. – Вот как… Значит, пилус приор. Он что, и впрямь большой поклонник гладиаторских боев? Выяснить… Впрочем, нет, с этим я сам разберусь. Ну, что встали? – Он хмуро взглянул на выстроившихся у стены агентов из службы префекта.

Луминий Гавстальд, охотник-хавк, римский вор-виртуоз Табиний и один местный человечек, не служивший, но работавший за приличный – очень приличный – гонорар, Вялиш, так его звали, охотник-весянин. Не молод, но и не стар, белесый, с небольшими вислыми усиками и редкой бородкой. Местный кадр – истинная удача Рыси. Жаль, еще плоховато понимал латынь. Ну, это недостаток поправимый.

– Значит, так, – Юний оглядел подошедших и неожиданно подмигнул, – хватит отдыхать, пора работать. С тобой, Табиний, мы кое-что обговорим позже, пока же… Вялиш, думаю, ты хорошо знаешь окрестные леса.

– Да, – весянин кивнул. – Я знать. Я показать. Но я иметь дом в Нордик.

– Будешь иметь, – пообещал легат. – Обязательно будешь. Итак, слушайте…

Подробно обговорив с агентами весь ход операции, Юний отпустил Вялиша и Гавстальда, Табиния же инструктировал чуть дольше, дело того требовало. Да и парень оказался умен и смекалист, все понимал с полуслова, приятно было общаться.

Закончив инструктаж, Юний вызвал стражу и, передав воинам молодого агента, похлопал его по плечу:

– Удачи!

Табиний ничего не ответил, лишь улыбнулся, подставив стражникам руки.

Проводив взглядом ушедших, Рысь еще долго стоял под треугольной крышей деревянного портика, любуясь, как по высокому голубому небу неспешно плывут сверкающие белизной облака, похожие на горы. Лумиций Алтус… Значит, Лумиций… Интересно, зачем ему сравнивать легата с гладиатором? С какой-то дальней целью, чтоб опорочить в глазах общества? Или просто так сболтнул, как вот, к примеру, Марий? Что ж, придется все выяснить. Интересно, что там накопал про центурионов – в том числе и про Лумиция – Илмар? Что-то он нынче задержался с докладом.

Илмар Два Меча, префект по чрезвычайным ситуациям, явился ближе к вечеру, усталый, но довольный.

– Сейчас, – он вытер со лба пот, – расскажу, что узнал про всех трех. Вот только попить бы.

Юний молча подвинул приятелю кубок с вином. Префект долго пил, запрокинув голову, на тощей жилистой шее его ходил кадык. Напившись, Илмар наконец приступил к докладу.

Собственно, легат уже многое знал и так, тем не менее весьма интересно было послушать.

Гней Хирольд, примус пилус. Сигамбр, обожающий драгоценности и женщин, из пороков замечен лишь в пьянстве.

– В пьянстве? – Рысь вскинул глаза. – И с кем пьет?

Как и следовало ожидать, Хирольд пил с Аврелием Фастом, жизнерадостным весельчаком и рубакой, имевшим чин гастатуса пострериора, то есть на две ступеньки ниже Хирольда, на пару с которым устраивал самые настоящие оргии.

– А что, Лумиция Алтуса они в свою компанию не берут? – поинтересовался легат.

– Не берут. Он ведь придерживается строгих моральных принципов. По крайней мере, по слухам.

– Говорят, Лумиций обожал гладиаторские игры?

– Да нет, – усмехнулся Илмар. – Наоборот, всегда их ругал. Мои люди говорили со слугами.

Юний насторожился. Интересно получается – первый заместитель Хирольда, пилус приор Лумиций Алтус, раньше всегда ругал гладиаторские бои, а вот теперь, если верить Марию, говорил совсем иное. Почему? Зачем? Такой педант, как Лумиций, не будет болтать почем зря.

– Может быть, подослать к нему Табиния? Есть у меня такой юноша, подающий гм… определенные надежды, – подумав, предложил префект. – Вот только выполнит свое задание, и…

Рысь усмехнулся:

– Полагаю, его задание затянется, Илмар. И может быть, надолго. Да, Гавстальд и этот весянин, Вялиш, готовы?

– В полной готовности оба, – приложив руку к груди, клятвенно заверил префект.

– Что ж, славно. – Юний потер руки. – Теперь остается только ждать.

Простившись с Илмаром, легат помолил богов об успехе задуманного предприятия и неспешно направился к Венте. Вечерело, порывы ветра приносили с озера Нево приятную свежесть. Пахло рыбой, мокрой пенькою и еще чем-то таким, морским. Вдалеке, у причала, покачивался «Борей», рядом с которым толпилось еще с полтора десятка суденышек – развозных челноков и рыбачьих лодок. Судя по доносившимся от причала крикам и суете, рыбаки сегодня вернулись с приличным уловом. По улицам Нордики уже скрипели телеги торопящихся к пристани перекупщиков и торговцев. Юний повертел головой – город строился, и стук плотницких топоров не затихал до глубокой ночи. Северное лето короткое, нужно было успеть достроить театр, пантеон, базилику – это что касается строительства за счет городской казны, а ведь было еще и частное! Вот, хоть у Венты. Небольшой – в полтора этажа – уютный дом, еще по прошлой осени сложенный из крепких бревен, он теперь требовал небольшого ремонта – плотники меняли нижние венцы, как, в общем-то, и у всех выстроенных наспех зданий. Тогда, осенью, торопились – надо было успеть до наступления холодов, да и не качество было важно – количество. Слава богам, пережили зиму – на взгляд Рыси, не такой уж она оказалась суровой, сильных морозов почти что и не было, в основном оттепели с мокрым, пополам с дождем, снегом. Плотников из Колонии Агриппина захватили изрядно, Юний не скупился на обещания, которые потом честно исполнил. И то сказать, подряды были роскошные, и если б не срочность отъезда, Нижняя Германия осталась бы без плотников. Основательные семейные люди боялись дальнего пути в полнейшую неизвестность, но что касается молодых вольноотпущенников, то те откликнулись на зов Юния с удовольствием. Кто ж не хочет хорошо заработать? Работы хватало и осенью, и весною, и летом. Еще на мартовские иды подсекали деревья, затем срубали, привозили, складывали штабелями – работа кипела вовсю. И это было прекрасно! Хотя, конечно, некоторые роптали, хотели вернуться обратно – что ж, волею легата им будет предоставлена такая возможность. Ближе к осени «Борей» и еще несколько судов – те, что удастся построить, – отправятся в Колонию Агриппина с грузом мехов и хлеба. Хлеба, который еще предстояло найти и купить, – у Юния было мало надежды на местные поля. Все, что вырастет в черте городской округи – или, по крайней мере, большую часть, – следовало оставить для себя. Кроме зерна городские магистраты подумывали и о мехах, и о меде, кроме того, о коровьих шкурах. Ну и о рабах, конечно. Рабы – товар выгодный, всегда и везде нужны.