Простите, но меня просто восторгает бурная фантазия автора. Осенью 41 говорить о больших потерях Красной Армии было преступлением, как и рассказывать о преимуществе в авиации, в организации и порядке. За это, как следует из письма А.Я. Вышинского В.М. Молотову, следовало давать от двух  до пяти лет . Преимущество в авиации, в танках, в автоматическом оружии  - это чистой воды  распространение панических  слухов. А ведь товарищ Сталин еще в июле сказал:

Необходимо, чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и дезертирам, чтобы наши люди не знали страха в борьбе и самоотверженно шли на нашу Отечественную освободительную войну против фашистских поработителей.

Так что, хочешь – не хочешь, а контрразведчику Кузнецову просто необходимо было доложить начальству о том, что окруженец Виктор Кузнецов, хоть и прошел проверку в органах, но распространяет панические слухи, говоря  о превосходстве немцев, вы зывая у советских людей страх в борьбе с ними . В лучшем случае - от д вух до пяти лагерей. В худшем...

Д алее следует эпизод, который вообще вгоняет в ступор.

Подошла пора младшему брату отправляться на Ярославский вокзал. На прощание он подарил старшему безопасную бритву и запас лезвий. Николай ничего не сказал Виктору, чем он занимается в Москве, а тот с расспросами не приставал, видимо, сам кое о чем догадывался.

Бритва? Вышедший из окружения Виктор дарит брату-москвичу бритву и набор лезвий, как одноклассница  на 23 февраля?? Зачем? И при этом фронтовик Виктор не спрашивает тыловика Николая чем он занимается, почему не в армии? Оказывается, есть свидетельство дочери Виктора Кузнецова - Клавдии Сакныня. Так как практически все наше повествование состоит из цитат, процитируем интервью с ней в издании "Уральский музей" за июль-август 2006 года.

Последний раз с Николаем Ивановичем он ( Виктор Кузнецов, отец Клавдии – прим. автора ) встретился во время войны, зимой 1942 года, когда, выйдя из окружения под Барановичами, был отправлен в Москву и проходил там переподготовку ( так осенью 41 или зимой 42? Кто ошибается – брат или биограф? – прим. автора ) . Встреча была очень радостной, ведь Николай Иванович не имел от брата известий несколько месяцев. При расставании он оставил брату доверенность и адрес, по которому можно будет справиться о нем, если после войны не будет известий. Адрес этот: Кузнецкий мост, 24, приемная МГБ (выделено автором).

….как ни удивительно, впервые о деятельности своего брата мой отец услышал по радио, когда там читали главы из книги Д.Н. Медведева «Это было под Ровно». В главном герое повествования он опознал своего брата Николая.

Вот так: брата, оставившего четкий адрес, недвусмысленно свидетельствующий о его деятельности, Виктор опознал из передачи по радио. Любопытно, правда? Не менее любопытно и то, что сам командир отряда Герой Советского Союза Д.Н. Медведев не особо был в курсе, кто же этот человек в его отряде, которого мы сегодня знаем как Николая Кузнецова. Еще одна цитата из того же интервью Клавдии Сакныня:

Для нас даже сейчас удивительно, что Д.Н. Медведев сам, будучи сотрудником органов, все же не имел доступа к личному делу Николая Ивановича и задавался вопросами о его биографии . Отсюда в его книгах, вышедших еще до встречи с родными героя, есть неточности и даже искажения довоенной биографии Николая Ивановича. В частности, чтобы хоть как-то объяснить великолепное знание им немецкого языка , Д.Н. Медведев устами Н. Кузнецова говорит о немецких поселениях рядом с родной деревней Николая Ивановича, чего на самом деле не было.

А ведь о Кузнецове и его подвигах советские люди узнали именно из книг Медведева, который, получается, толком-то и не знал "легенду советской разведки".

Внимательный читатель уже, наверняка, заметил, что количество авторского сарказма в повествовании перешло все границы. Но что делать, если и к оличество странностей,  явных  нестыковок   в этой истории давно перевалило за разумные пределы, а  они все не кончаются и не кончаются.

Вновь обратимся к воспоминаниям брата и сестры, написанным в послевоенное время и рассказывающим о себе в третьем лице.

Войсковая часть, в которой служил В. Кузнецов, попала в окружение в Ярцевском районе, Смоленской области. Почти месяц Виктор с товарищами пробирался к своим войскам. Наконец в ночь с 6 на 7 ноября 1941 года группе бойцов удалось под Волоколамском вырваться, откуда всех их, вышедших