В состав доминионов Королевства Ормуз входили, помимо Бахрейна (им властелины Ормуза правили до 1475 г.), острова Киш и Харк, провинция Эль-Хаса с портом Эль-Катиф, острова Файлака и Тарут, а также земли с бухтами, что напротив Файлаки и Бахрейна, то есть нынешние Кувейт и Катар, и прибрежная полоса Аравийского побережья до мыса Ра’с-эль-Хадд в Омане. Под управлением Ормуза находились порт Линге, что на персидском берегу, и все крупные портовые города Оманского побережья: Карйат, Хор Факкан, Кальба, Сухар, Калхат, Джульфар, Дибба и Маскат. Бахрейн являлся одной из провинций Ормуза. Заведовали ею наместники короля Ормуза.

Военный флот Королевства Ормуз, насчитывавший 500 парусных судов, использовал Файлаку в качестве стоянки для своих патрульно-сторожевых кораблей, поддерживавших безопасность судоходства на морском торговом пути между Ормузом и Басрой. Бахрейн, в свою очередь, выступал главным складочным местом Ормуза в Персидском заливе, и обеспечивал бесперебойные поставки товаров в Верхнюю Аравию и Месопотамию. Если Эль-Ха-са с портом Эль-Катиф считались вассалами Ормуза и платили ему дань, то Бахрейн с принадлежавшими ему тогда островом Файлака и землями с бухтой напротив него, управлялся Ормузом напрямую (4).

Ормуз, «кладовая всех богатств мира», как отзывались о нем торговцы Аравии, располагался вначале на побережье Персии, неподалеку от Ормузского пролива (теснины Хурмуз в речи аравийцев-мореходов). Впоследствии, пережив опустошительный набег монголов, был отстроен заново, но не на своем прежнем месте, а на острове Джарун, переименованном в Ормуз. Так, сообщают летописи «временных лет» Аравии, и возникло ушедшие в легенды и предания арабов Аравии Королевство Ормуз.

Кутуб ад-Дин Тахамтан, основатель Королевства Ормуз, властелин мудрый и щедрый, как гласят сказания арабов Аравии, мечтал «защитить народ свой и сделать его богатым». И это ему удалось. Со временем Королевство Ормуз, действительно, превратилось в широко известный среди купцов и негоциантов мира центр торговли и мореходства. Сделалось одной из величайших морских торговых империй прошлого.

Греки величали его Армозией, арабы — Хурмузом, а русские именовали Гурмызом. Лежал Ормуз на самой оживленной тогда в той части света морской торговой магистрали, шедшей из Междуречья (Месопотамии) в Индию и Китай, в Африку, Южную Аравию и бассейн Красного моря. Начиналась она в Басре. Пролегала по Бахр-эль-Фарисий (Морю персов), то есть по Персидскому заливу. Кстати, название это и залив, и одноименная область на юге Ирана получили, как повествуют предания, по имени Фарса ибн ал-‘Ашура ибн Сима ибн Нуха, то есть правнука Ноя. Оттуда, пройдя аз-Зукак (Проход) или МадйакХурмуз (Теснину Хурмуз), суда направлялись в Индию, Китай и Южную Аравию. Из оманских портов Хисн-эль-Гураб, Сухар (Сохар) и Маскат суда шли затем в йеменский ‘Адан (Аден), а оттуда — через Сукутру (Сокотру) — в порты Восточной Африки и Красного моря.

Высоко отзывался об Ормузе, величая его «пристанью великой», где «люди со всего света бывают» и «всякий товар на коей есть», тверской купец Афанасий Никитин. «Все, что на свете родится, то в Гурмызе есть», утверждал наш соотечественник, посещавший Ормуз во время его «хождения в Индию» в 1466–1472 гг. (5) «Пошлина же там велика», сказывал он; «со всего берут десятину».

В преданиях арабов Аравии, в этих дошедших до наших дней изустных архивах коллективной памяти народов и племен Аравийского полуострова, говорится о том, что, захватив Бахрейн, «забрал в свои руки Кутуб-ад-Дин все колодцы с водой и жемчужные отмели». Установил он контроль и над морскими торговым путем, который пролегал через Ормузский пролив. И заставил платить дань народы обоих побережий, арабов и персов, — за беспрепятственный проход их судов.

Управлением делами Нового Ормуза ведал совет, состоявший из визиря и его помощников, начальника таможен, командующего войсками и сборщиков налогов. Официальная корреспонденция велась в двух экземплярах: один из них предназначался для канцелярии визиря, другой — для администрации короля. Визирь лично следил за соблюдением на острове провозглашенного королевством принципа «всеобщей безопасности торговли». Смысл его состоял в том, чтобы никто не позволял себе к кому бы то ни было «несправедливого действия»: ни органы власти по отношению к жителям острова и посещавшим его по торговым делам купцам, ни торговцы по отношению к покупателям. «Нерадивых торговцев» карали нещадно. За плутовство — обман и обвес — «взыскивали и телесно, и материально». Закон гласил, что лицо «уличенное в недовесе», обязательно подвергалось наказанию, и весьма серьезному (6). После показательной порки на центральной площади нарушителя закона провозили «с позором», усадив на ослика лицом к хвосту, по улицам города до гавани, и выпроваживали с острова с первым же отходившим судном, навсегда. Потому-то Ормуз, сообщает среднеазиатский историк Абд ар-Разак Самарканди (1413–1482), и слыл среди царств и народов мира «Обителью безопасности» и «Городом покоя» (7).

Визирь отвечал за все аспекты повседневной жизни королевства, его финансы и торговлю. Король — за вопросы, связанные с обороной острова и проведением военных кампаний, а также за сношения Ормуза с другими странами и народами (ему напрямую подчинялся посольский приказ). Король назначал чиновников на все ключевые должности в государственном аппарате; лично и «с пристрастием» рассматривал и утверждал список сборщиков налогов, особенно тех, кто «трудился на расстоянии», то есть в подвластных Ормузу и подконтрольных ему портах вне границ острова. Будучи же назначенными им на свои должности, в повседневной работе они напрямую подчинялись уже визирю (8). Казна королевства формировалась за счет налогов, портовых и таможенных сборов.

Ормуз — это уникальный для своего времени космополитический торговый центр, местопребывание «многонациональной торговой диаспоры», где, бок о бок, существовало до десятка культур (9).

Ормуз являлся одним из ключевых связующих звеньев знаменитой азиатской торговой цепочки, сплетенной купцами и мореходами «Океанской Аравии», протяженностью от Персидского залива до Китая.

Щупальца Ормуза, «торгового спрута» бассейна Индийского океана, как в шутку называли это островное королевство европейские негоцианты, простирались до Индии и Китая, Цейлона и Мадагаскара. По словам хронистов Гоа, торговые представители Ормуза имелись в землях Индонезии, Филиппин и Китая, в крупных портовых городах Бенгальского залива и Южно-Китайского моря, где на рынках тамошних проживали также коммуны торговцев из Омана, Бахрейна и Гуджарата (10).

Ежедневно к причалам Ормуза пришвартовывалось до 300 парусников. На острове действовало 400 торговых домов и факторий. Жилища ормузцев имели системы воздушного охлаждения (воздух в жилые помещения поступал через установленные на крышах домов специальные ветряные башни-ловушки). Суда на Ормузе, отмечали бывавшие там путешественники, строились «отменные», коррозии не поддавались, так как «обильно натирались акульим жиром (11).

Железную хватку Ормуза, в которой тот долгое время удерживал Персидский залив, разжало острое противостояние соперничавших за власть кланов в его правящем семействе. В 1417 г. это противостояние ознаменовалось дворцовым переворотом. На трон взошел Сайф ад-Дин, сын Кутуб ад-Дина Тахамтана III. В том же году рассказывает Нимдихи, летописец Ормуза, подняли мятеж и захватили оазис Эль-Хаса арабы племени ал-джубур. В 1440 г. они овладели Эль-Катифом, воспользовавшись, как и ранее, благоприятными для них обстоятельствами, связанными со спором за власть, разгоревшимся в Королевстве Ормуз между братьями Сайф ад-Дином Махаром и Фахраном ад-ДиномТуран-шахом III. После смерти Фахрана ад-Дина в королевстве разразилась настоящая война. Причиной ее стала борьба за власть между четырьмя братьями умершего короля. Закончилась эта кровопролитная схватка гибелью трех братьев и ослеплением 15 других принцев правившего тогда семейно-родового клана, так как они могли представлять угрозу новому правителю Ормуза, Салгуру, как возможные претенденты на трон.