— Вы знаете, как я отношусь к подобным выходкам, леди. И если вы все же пострадаете, я не смогу считать, что вернул долг своему другу.

Ей хотелось, чтобы он думал именно о ней, а не о своем собственном долге. И она не желала, чтобы он подвергался ненужному риску. К тому же неизвестно было, что еще мог затеять Рафферти. Репутации бретера он не имел, но это не гарантия того, что у него нет при себе оружия — Рафферти умел с ним обращаться.

Касси услышала, что Ангел сделал несколько шагов к двери, и повернулась, чтобы остановить его, совершенно забыв, в каком виде ее ночная сорочка. Ангел, конечно, не мог как следует разглядеть ее в полутемной комнате. Но все же его взгляд скользнул по глубокому разрыву ворота, и, возможно, он заметил ее наполовину обнаженную грудь. Перехватив его взгляд, Касси невольно вскрикнула и прижала к груди лохмотья сорочки. Лицо Ангела побагровело.

— Проклятый сукин сын, — прорычал он, в ярости сжимая кулаки. — С вами все в порядке?

— Нет. Никак не проходит дрожь в руках. — И не пройдет, если она не сменит тему. — Но как… как же Марабелла оказалась во дворе?

Упоминание о пантере заставило Ангела взглянуть в ее сторону. А Марабелла именно в этот момент решила подойти к нему. Ангел проигнорировал вопрос Касси. Он застыл на месте, словно окаменел. Но Марабелла лишь вскользь коснулась своим гибким телом его ноги и направилась обследовать балкон и ту часть дома, где она бродила до того, как оказалась во дворе.

Ангел мгновенно закрыл за пантерой балконную дверь, Касси услышала, как он, еще не повернувшись к ней, с облегчением вздохнул. Он явно побаивался ее любимицу, несмотря на все заверения Касси, что Марабелла привыкла к людям и неопасна. Оставалось лишь надеяться, что со временем Ангел с пантерой все же наладят дружеские отношения.

Он наконец ответил на ее вопрос:

— На заднем дворе валяется целая куча сырого мяса, а рядом пустой мешок. Слэйтер, должно быть, принес его, чтобы выманить Марабеллу из дома.

— Этим ее из дома не выманишь. Он, наверное, просто вытолкал ее во двор.

Эти слова произвели на Ангела должное впечатление, хотя он не очень-то поверил, что Марабеллу можно было «вытолкать».

— Для этого нужна отчаянная смелость.

— Да нет, что вы… Когда я появилась здесь, мне пришлось рассказать всем и каждому, что Марабелла совершенно безобидное создание. Люди обычно злятся, пугаются, когда видят ее впервые, а потом с удивлением понимают, что бояться-то и нечего.

— Похоже, она даже не притронулась к тому мясу. Зато стала скрестись в мою дверь и чуть ли не до смерти напугала меня, когда я открыл. А она рыкнула и бросилась обратно к дому. Я не мог понять, что все это значит, пока она не пробежала мимо привязанной на заднем дворе лошади, которой там не было, когда я заходил к себе.

— Какое счастье, что вы ее заметили… Ангел кивнул, заметно смутившись. Ему еще не доводилось оказываться в подобных ситуациях.

— Если он так пьян, как вы говорите, то его, наверное, нетрудно схватить, — сказал Ангел.

— Не так уж пьян. Кроме того, мне не хотелось бы, чтобы вы ушли. Я не смогу уснуть, если не буду уверена, что вы где-то поблизости.

— И все же…

— Пожалуйста, Ангел.

И тут Касси расплакалась. Но отнюдь не для того, чтобы произвести на Ангела впечатление. Она и в самом деле испытала чувство, близкое к панике, едва лишь подумала о том, что он может уйти.

— Не плачьте, успокойтесь.

Но Касси, казалось, его не слышала. Она закрыла лицо ладонями, и растрепанные волосы упали ей на руки. Она опять забыла про свою ночную сорочку, но, к счастью, разорванные края не распахнулись.

— Ну же, прекратите. — Ангел снова попытался успокоить ее, но в ответ, она зарыдала еще громче. — А черт!..

Касси вдруг почувствовала, что он обнимает ее. Разрыдавшись, она совершенно не рассчитывала на такую реакцию Ангела. С удивлением Касси почувствовала, что ей приятны его прикосновения.

Ангел не произнес больше ни слова, лишь неловко обнимал ее. Касси немного успокоилась: к счастью, он больше не собирался проливать кровь. Несколько секунд спустя ее ладони легли ему на бедра, а мокрая от слез щека прижалась к его груди.

Вплоть до этого момента Касси не замечала, что его рубашка не только не застегнута, но даже не заправлена в брюки. Девушка была слишком испугана, чтобы обращать внимание на такие вещи. Но когда она прижалась к нему, ее щека коснулась обнаженной груди Ангела.

Ей следовало бы отстраниться, отступить. Именно так должна была поступить благовоспитанная девушка. Но именно это в данный момент ей менее всего хотелось сделать, потому что в объятиях Ангела ей было так хорошо, как никогда прежде. И это казалось чудом, так как Касси всегда испытывала беспокойство в присутствии Ангела.

Однако она не могла оставаться в таком положении без «формального» повода — слезы на щеках уже высохли и она лишь время от времени тихонько всхлипывала. «Как жаль», — подумала Касси, вздохнула и, отстранившись от Ангела, посмотрела ему в лицо.

— Простите меня, — пробормотала она. — Пока он был здесь, я совсем не плакала. А сейчас, наверное, запоздалая реакция…

Взгляды их встретились — его, темный и непроницаемый, и ее, сверкающий ярким серебром. Касси замерла, затаила дыхание, когда он пристально посмотрел на ее чуть приоткрытые губы.

— Вы слишком часто извиняетесь, — произнес он, растягивая слова. И тут его губы прижались к ее губам.

Это было совершенно неожиданно. И абсолютно не походило на тот поцелуй, который она спровоцировала накануне. Тогда Касси ужасно волновалась и боялась, что ее отвергнут. Теперь же она расслабилась и была готова к новым для нее ощущениям.

Сначала Ангел действовал неуверенно, словно на сей раз он боялся быть отвергнутым. Но это даже не пришло ей в голову, она была совершенно очарована неизъяснимой сладостью его поцелуя. Не ощутив с ее стороны ни малейшего сопротивления, он тотчас осмелел, язык его, раздвинув ее губы, проник ей в рот. Касси была поражена новизной этих ощущений и их остротой, их необычностью: казалось, эти ощущения зажгли жаркий огонь в ее теле. Его поцелуй уже не был просто поцелуем. А объятия его становились все крепче, тела их почти слились воедино, и Касси ощутила сквозь тонкую ночную сорочку, как восстала его плоть.

По всему ее телу разлилась истома, хотя сердце бешено колотилось. Касси чувствовала, что не может пошевелить и пальцем, не может прервать поцелуй, даже если бы и хотела это сделать. Но она не желала прерывать поцелуй. Не хотел и он. И это удивительное открытие поразило ее.

Касси еще во время ужина заметила, как смотрел на ее губы Ангел, но не придала этому никакого значения. Она даже не допускала мысли, что он может возжелать ее. Ей казалось, она не из тех женщин, которые вызывают в мужчинах желание. Но сейчас Ангел целовал ее так, словно на свете не было более сладостного занятия, и Касси, чувствуя его желание, замирала от восторга.