– Уверена.

– Хорошо. Подпишите, пожалуйста, здесь и здесь.

– Вы сказали, что хотели посоветоваться с прокурором по поводу нашего отъезда из Парижа, – напомнила Сара.

– Ах да. Он говорит, что ваших показаний, показаний свидетелей и признания обвиняемых более чем достаточно. Вы можете покинуть Париж, когда сочтете нужным.

Странное дело, она может вернуться домой в любой момент, но тем не менее очень хочет остаться в Париже, чтобы перейти ко второй фазе отношений с Девом. Этому способствовало и то, что он снова взял ее за руку, когда они стали спускаться по широкой лестнице, ведущей к выходу. Саре хотелось побыть с ним в городе – в ее городе.

Когда они вышли на улицу, Сару ослепили яркие вспышки. Она инстинктивно попятилась. В смятении она смотрела на волчью стаю репортеров. Вопросы сыпались на Сару, как пули. Она слышала свое имя, имена Дева, Лефевра, Элизы Жиро.

Спрятав подбородок в шарф, Сара огляделась в поисках другого выхода. Но Дев остался на месте.

– Может, дать им то, чего они хотят? – предложил он. – Давай удовлетворим их аппетит, и они отправятся на поиски другой жертвы.

Так как большинство вопросов было на французском, Сара переводила их Деву, оставляя за ним право отвечать. Судя по всему, он сталкивался с таким не впервые и ловко избегал каверзных тем.

Скоро репортеры переключились на личную жизнь Сары и Дева. Он кратко ответил на все вопросы.

Да, они с Сарой недавно обручились. Да, они знают друг друга недолго. Нет, они еще не назначали дату свадьбы.

– Хотя, – добавил Дев, бросив на Сару быстрый взгляд, – ее бабушка предложила несколько идей, касающихся нашей свадьбы.

– Кстати, о княгине, – встряла женщина-репортер. – Шарлотта Сен-Себастьян в свое время пользовалась большим успехом в Париже и Нью-Йорке. Сейчас она осталась без гроша в кармане. Вы настаивали на том, чтобы месье Хантер выделил ей пособие в брачном контракте?

Сара решила не давать пищу стервятникам.

– Как только что сказал мой жених, – с натянутой улыбкой произнесла она, – мы только недавно обручились, а лучшего места, чтобы отпраздновать это событие, чем Париж, город света и любви, не найти. Поэтому вы должны извинить нас, так как именно этим мы и собираемся заняться.

Она потянула Дева за рукав, и он ее понял. Когда толпа репортеров осталась позади, он с интересом посмотрел на Сару:

– О чем вы говорили?

Она не переводила ему последний вопрос и предпочла бы это вовсе не делать. Несмотря на предложение бабушки устроить свадьбу в «Плазе», Сара пока еще не думала об этом радостном событии, как и о брачном контракте.

Они остановились возле лимузина. Водитель открыл дверцу, но Дев попросил:

– Дай нам минутку, Андре.

– Oui, месье.

Шофер скользнул на свое место.

– Лучше расскажи, – произнес Дев. – Я все равно услышу это в пятичасовых новостях.

– Ту женщину интересовали детали нашего брачного контракта. – Плечи Сары опустились. – Я попросила ее отвязаться.

На его лице появилась усмешка.

– В своей элегантной манере, разумеется.

– Разумеется.

Дев наклонился и сказал водителю:

– Мы решили пройтись, Андре. Сегодня ты нам больше не нужен.

Лимузин отъехал. Дев и Сара влились в поток пешеходов.

– Я знаю, как щепетильна ты в отношении финансов, поэтому мы не станем затрагивать эту тему, пока не узнаем более важные вещи друг о друге, например, кто из нас по характеру собака, а кто кошка. Кстати, кто ты?

– Собака, – ответила Сара, расслабляясь впервые за это утро. – Знаешь, однажды Джина привела домой шпица. Ей было тогда лет восемь-девять. Кто-то оставил его привязанным возле кофейни на сильной жаре.

Сара слишком поздно осознала, что дала повод Деву отметить, что у Джины рано проявился симптом клептомании. Она быстро поспешила досказать:

– Мы попытались найти владельца, но никто не искал песика. Вскоре стало ясно почему. Маленькое страшилище ненавидело всех, за исключением бабушки.

– Я не удивлен. Меня княгиня точно приручила.

– Да, конечно, – фыркнула Сара. – Я видела, как ты дрожал в ее присутствии.

– Я до сих пор дрожу. Доскажи историю до конца. Что случилось с песиком?

– Бабушка в конце концов сбыла шпица одной знакомой. А ты? – спросила она, глядя на него. – Ты больше любишь собак или кошек?

– Охотничьих собак, – без колебаний ответил Дев. – Но у нас жило множество кошек в сарае. Мои сестры постоянно пытались сбыть их потомство своим подругам.

Заинтригованной Саре хотелось выведать побольше о его семье.

– Я знаю, что ты вырос на ранчо. В Небраске?

– В Нью-Мексико, но это была скорее захудалая ферма, а не ранчо.

– Твои родители все еще живут и работают там?

– Да. Они любят те места, и у них нет желания переезжать.

– А твои сестры?

– Все замужем, все счастливы. Ты голодна?

Резкая перемена темы застала Сару врасплох, а затем она увидела, что привлекло внимание Дева. Они дошли до пароходиков, пришвартованных у берега. Один из них явно собирался в путь. На столиках с льняными скатертями блестели серебро и хрусталь.

– Ты когда-нибудь плавала на них по Сене? – спросил Дев.

– Нет.

– Почему?

– Они предназначены для туристов.

– Это Париж. Здесь даже парижанин – турист.

– Избави тебя бог повторить это в присутствии парижанина!

– Хочешь слиться с массой на несколько часов?

Сара взглянула на выходивших из автобуса туристов и отбросила сомнения.

– Я готова рискнуть.

Дев повел ее к причалу. Они купили билеты и вскоре заняли столик для двоих возле окна. Официантка наполнила их бокалы киром. Дев поднял свой бокал. В глазах его плясала улыбка.

– За нас.

– За нас, – эхом откликнулась Сара.

Они попробовали напиток с бархатистым вкусом. Дев с уважением взглянул на свой бокал:

– Что это?

– Черносмородиновый ликер с белым вином. Назван в честь Феликса Кира, мэра Дижона, который сделал этот коктейль знаменитым.

– Он не такой крепкий, как сливовица твоей бабушки, но тоже ничего.

Несколько секунд спустя пароходик отчалил и проплыл под первым из дюжины мостов. Начали подавать изысканные блюда. Они с Девом пробовали все деликатесы.

За окном проплывали достопримечательности Парижа: Лувр, Консьержери, Нотр-Дам, Эйфелева башня.