Сара покачала головой и присела на край кровати.

– Эй! – Она тронула сестру за плечо. – Проснись!

– Что? – Джина подняла голову и открыла заспанные глаза. – О боже, – пробормотала она хриплым голосом. – Наконец-то ты здесь.

– Да.

– Ты, наверное, с ног валишься, – произнесла Джина. Подвинувшись немного, она предложила: – Заползай.

– Спасибо!

Сара не успела договорить – голова Джины упала на подушку, глаза закрылись.

Старшая сестра еще немного посидела, охваченная чувством облегчения и глубокой любви к младшей сестренке. Затем она сбросила сапоги, расстегнула жакет, сняла его и скользнула под одеяло.

Как ни устала Сара, уснуть сразу она не смогла. Молодая женщина лежала в полутьме, слушая ровное дыхание сестры и пытаясь понять, что вызвало у той панику. Потом она стала думать о Деве, об их последнем разговоре.

Она слишком остро отреагировала на его критические замечания в адрес Джины. Но она торопилась в аэропорт. Завтра она извинится. У него тоже есть сестры. Конечно, он ее поймет.

Сара проснулась от слепящего солнца. Голова у нее немного гудела. Она повернулась и обнаружила, что кровать пуста.

Джины нигде не было.

Не было и записки. Ощущая нарастающее раздражение, Сара прошлепала в ванную. Умывшись, она взяла расческу своей сестры и нашла новую зубную щетку в корзинке с туалетными и косметическими принадлежностями.

К счастью, они с Джиной носили один размер, правда, вкусы их расходились. Сару вполне устраивали бабушкины винтажные костюмы. Джина же предпочитала более экстравагантный стиль. Сара одолжила у сестры черные шелковые трусики, такого же цвета бюстгальтер и надела бледно-зеленые спортивные брюки с рисунком из «Алисы в Стране чудес». Затем она натянула ярко-синий шерстяной джемпер с чрезмерно длинными рукавами и дополнила ансамбль широким поясом, лежащим на бедрах.

Ни за что она не наденет свой жакет с этой броской одеждой. Она будет выглядеть как клоун. Сара сняла с вешалки джинсовую куртку и отправилась на поиски сестры.

Она нашла Джину на террасе. Ее сестра болтала с пожилой парой, сидящей за соседним столиком. Волосы ее были зачесаны на одну сторону, и она выглядела шикарно в обтягивающих джинсах, металлического цвета майке и блейзере, обшитом мехом. Заметив Сару, Джина вскочила и бросилась ей навстречу:

– Наконец-то ты проснулась! Ты приехала вчера так поздно, что я… О боже! Что с твоим лицом?

Саре не терпелось узнать, что стряслось у Джины, и она не хотела посвящать ее в свою историю.

– Так, поранилась.

– Больно?

– Уже нет.

– Слава богу. Когда вернемся наверх, мы попудрим твой синяк. Хочешь кофе?

– Да!

Сара последовала за Джиной к столику. Ее сестра продолжала разговаривать с пожилыми супругами, пока не заметила, что Сара выпила кофе.

– Может, пройдемся и… поговорим? – предложила Джина.

Сестра, похоже, нервничает. Улыбнувшись пожилой паре, сестры встали.

– Пойдем спустимся к мосту Часовни, – предложила младшая.

Древний мост украшали картины, на которых была запечатлена история Люцерна. С деревянных скамеек открывался потрясающий вид на город, озеро и покрытые снегом Альпы. Джина опустилась на скамейку в нескольких ярдах от сторожевой башни. Сара ждала. Джина покусывала нижнюю губу и смотрела на заснеженные вершины.

– Ты можешь сказать мне, – мягко предложила Сара спустя несколько секунд. – Что бы ни случилось, мы найдем способ исправить это.

Джина повернулась к ней:

– В этом-то и заключается проблема. Я приехала сюда все исправить. Но в последнюю минуту не смогла.

– Не смогла сделать что?

– Аборт.

Сара сумела не воскликнуть, не издать стон, но это стоило ей немалого труда.

– Ты беременна?

Джина кивнула.

– Я думала. я была уверена, что ничего такого не произойдет. Он надел презерватив. – Она коротко хохотнула, но в ее смехе не было веселья. – Вообще-то мы использовали целую коробку презервативов в тот уик-энд.

– Ради бога, мне не нужны детали. За исключением разве что его имени. Насколько я понимаю, мы говорим о твоем лыжном инструкторе.

– О ком?

– О твоем неотразимом лыжном инструкторе.

– Ах, об этом. Нет никакого лыжного инструктора. Мне просто была нужна причина для неожиданной поездки в Швейцарию.

Этой своей фразой Джина пронзила сердце Саре, которая и представить не могла, что у сестры появятся тайны от нее.

– Ах, Джина, почему ты мне не сказала о ребенке?

– Я не смогла. Ты так тревожилась о бабушке и ее медицинских счетах. Я не могла взвалить на тебя еще и это. – Джина сжала пальцы Сары, в ее глазах заблестели слезы. – Но прошлой ночью… После того как я отменила прием в клинике…

Когда Джина разразилась рыданиями, Сара обняла ее за талию.

– Я рада, – проговорила она, пока сестра рыдала, уткнувшись в ее плечо, – рада, что оказалась поблизости.

Наконец Джина подняла залитое слезами лицо.

– Ты в порядке? – спросила Сара, выуживая бумажную салфетку из сумки.

– Нет, но. но я буду в порядке.

Благодарение Богу. Она узнала прежнюю Джину.

– Я хотела спросить тебя кое о чем, – начала Джина.

– О чем?

– Как ты сумела добраться сюда так быстро? И что ты делала в Париже?

– Я расскажу позже, сейчас же давай сфокусируемся на тебе и ребенке. Кто отец и знает ли он, что стал отцом?

– Да, знает. Я была так расстроена прошлой ночью, что прежде, чем позвонить тебе, позвонила ему. – Джина сморщила носик. – Он был совсем не рад.

– Ублюдок!

Слезы Джины высохли. Она возмущенно фыркнула:

– Он очень властный и высокомерный. Не могу поверить, что я влюбилась в него, пусть даже всего на один уик-энд. Но надо признать, в том, что касается секса, он – дока.

– Кто он такой?

– Ты его не знаешь. Я познакомилась с ним в Лос-Анджелесе. Моя компания устраивала для него вечеринку.

У Сары все перевернулось внутри. Она смотрела на заснеженные вершины, но перед ее глазами стояла запись, сделанная камерой видеонаблюдения, на которой была запечатлена Джина. В доме Дева в Лос-Анджелесе. Во время проведения вечеринки.

– Как?.. – Сара облизнула ставшие вдруг сухими губы. Ее голос звучал глухо. – Как его зовут?

– Джек Мейсон. Ах, простите, Джон Харрис Мейсон.