заходите, не стесняйтесь. Кирилл только пришёл со школы, побежал в магазин за хлебом и кефиром.

Я зашла автоматически, села на диван, до меня только дошло, что со мной разговаривала кукла, она двигалась, вращала руками, ходила, почти, как человек. Я до последнего не верила своим глазам, мне казалось, что меня разыгрывают.

– Если это Кирилл? Убью!

Я услышала, как открылась входная дверь, раздался голос Кирилла, кукла повернулась на шум, и я упала. У меня случился обморок, от пережитых эмоций. Я всё видела, как во сне, я была, как во сне. Кирилл с Пиратом привели меня в чувство. Я нюхала нашатырный спирт, а перед глазами вращался Пират – много Пиратов, целая армия кукол.

– Это от излишней впечатлительности: – сказала тётя Юля. Она вошла незаметно, и сразу в комнате запахло театром.

– Пусть девочка посидит, отдохнёт, придёт в себя.

И тетя Юля пропала на кухне, Пират с Кириллом о чем-то спорили в его комнате. Первым выскочил Пират:

– Всё, я не могу больше так. Не погулять во дворе, не пройтись по магазинам, не спросить, сколько время. Всё – уеду я от вас людей в королевство сказок! Кирилл с тётей Юлей пытались его удержать. Я попыталась разрядить обстановку:

– А в Италии?

Пират повернул голову:

– Что в Италии?

– А в Италии всё так? Можно ходить по улице? Делать покупки в магазинах?

– Ну, не совсем уж так! По крайней мере меня узнают, первые дни от глазеющих прохода не было. В Милане очень много приезжих. А потом привыкли. И в магазинах я привилегированный покупатель. А здесь? Здесь люди книг не читают, в театры не ходят! Мыслят вбитыми в них шаблонами.

– Кто из нас куклы? – скажи мне Вита.

Еле – еле Пирата удалось успокоить, он закрылся в комнате Кирилла. Тётя Юля приставила палец губам, предупреждая особо не шуметь.

– А что за это страна такая – кукольное королевство, о котором говорил Пират?

– Есть такая.

Кирилл ответил на мой вопрос.

–А ты был там? Или кто-нибудь из вас, был?

– Спроси у своего Бултычки.

– У дяди Фрола, поправилась тетя Юля – он там был.

У меня в голове образовалась каша, это надо было переварить. Хорошо, хоть от сестрёнок убежать получилось. Я уже не верила тому, что я – есть я, а может у меня в спине заводной ключик? Я попросила Кирилла проводить меня до автобуса.

Целый день я валялась в постели, приводила мысли в порядок.

– Мам, а дядя Фрол, что, тоже куклой был?

Мама улыбалась:

– А почему ты это спросила?

– Тётя Юля говорит, что он побывал в королевстве кукол, а мне Кирилл говорил, что людям туда вход закрыт.

Мама задумалась, сложно всё в этом мире. Элис заметила изменения в характере дочери.

– Нет, Бултычка не был куклой, когда я с ним познакомилась он был обыкновенной пробкой от шампанского, из самого обыкновенного пробкового дерева.

Я верила и не верила, но это говорила мама!

– Мам, а почему ты дядю Фрола Бултычкой, называешь?

– Его так назвал мастер. Элис пришлось рассказать дочке историю, про то, как кукольный мастер нашёл пробку в сточной канаве, отмыл и спать уложил. С тех пор, Бултычка, жил у мастера, и спал в картонном коробке.

–Такой большой! И в коробке.

– Да нет, он раньше преображаться умел. У мастера он был маленькой кукольной собачкой. Мастер выгуливал Бултычку по вечерам.

Элис повернулась к ребёнку, девочка уже спала, так тихо, безмятежно, и во сне чему– то улыбалась. Видимо ей снился хороший, добрый сон. Элис, на цыпочках, вышла из комнаты. Вите удалось пробудить её память:

– Как давно это было? А кажется только вчера. Не успела оглянуться, уже и детям по тринадцать лет.

Теперь самым проблемным ребёнком в семье была Мея, она успела разочароваться в геологии, и как я ей не доказывала, что камни тоже умеют говорить. Бесполезно, всё бесполезно. Мея увлеклась фотографией, не той, что в планшетах и ноутбуках, она вообще не признавала цифровую съёмку. Неля увлеклась серьёзной фотографией, они с отцом поехали в Москву, чтобы выбрать фотоаппарат и все принадлежности к нему: увеличитель, проявители, закрепители. Мея свою комнату превратила в склеп для приведений – темно и чей – то красный глаз светится над ванночкой, в которой купаются будущие фотографии. Одна только Иза была верна своей медицине, и всегда улыбалась, когда я хвалила её за хорошие оценки, ставя в пример сёстрам.

Глава 12

Кирилл в отличии от сестёр– близнецов, не знал кем он будет, и увлечения у него были не постоянные: волейбол сменился боксом, а потом школа ушу, перешёл на экстремальный туризм. Нигде он не держался более двух недель. Не его это всё было, не по душе, дворовой футбол, и то больше захватывает. Однажды Вита показала настоящий экстремальный туризм. Всех сагитировала Мея, её пригласили на выставку, как юное дарование, а у неё не хватало материала для фотосессии. Она решила сделать пещерные снимки, в свете, с висящими сталактитами, но блин, где ты в Подмосковье найдешь пещеры. Вита всё нашла, и Кирилла девочки с собой взяли по её протекции. Кирилл держался, как герой, пока не нужно было спускаться в проёме каких-то развалин. Вита дала ему фонарик. Мея усомнилась в наличии пещер, но Вита её успокоила:

– Пещера есть, только далеко, до неё добраться нужно. Я там уже была, пещеру видела, но внутрь зайти побоялась: одна, без страховки, Вита покосилась на Изу, да и у фонарика батарейки сели.

Мы обвязались страховочным поясом, Изе доверили нить Ариадны, и начали спускаться, медленно. Не знаю, что это было по времени, но мы оказались возле подземного озера, там и решили сделать перерыв. Дальше фонарь высвечивал туннель, уходящий глубоко вниз. Сказалась неопытность в работе спелеологов, мы не взяли с собой ни воды, не еды, ни спичек, да и каната одного оказалось мало, здесь под землёй тоже нужен компас, да и пара верёвочных лесенок не помешала бы. Мы приняли правильное решение – возвратиться назад. Идею подала Иза, ещё наверху:

– А может не надо? Зачем идти куда-то? Рисковать здоровьем ради двух фотографий?

Но её никто, включая единственного мужчину в отряде, не поддержал. У озера было всё наоборот, несогласных продолжать спуск, было больше, чем людей в отряде. Никто не заметил, как за ними увязался кот. Он совсем одичал, ни к кому не шёл на руки. Зато идти назад было веселее, кот нас вывел, мы почти не пользовались нитью Ариадны.

Этот