– Двенадцать, мой яхонтовый, – в глазах цыганки мелькнули веселые искорки. – Или же минус двенадцать. Ну, а ручку позолотить?

Колька хихикнул, сунул ей какую-то мелочь и открыл рот для нового вопроса, но цыганка с важным видом подняла палец:

– Нет, мальчики, сегодня я гадаю только девочкам! Поведаю им самое сокровенное, то, что интересует любую девушку больше всего на свете!

Она раскрыла свою коробку, и я увидела внутри множество картонных сердечек – розовых, красных, бирюзовых…

– У кого какой король на сердце лежит, кому какая любовь предстоит – все расскажу! – интригующим тоном продолжала гадалка, и я снова подумала, что на самом деле она к цыганскому роду не имеет никакого отношения – слишком уж театрально это все звучало.

Какая-то блондинка лет двадцати, шедшая мимо, остановилась, зацепившись взглядом за разноцветные сердечки. Цыганка мигом поймала ее за руку:

– Закрой глаза, милая, вытяни сердечко наугад, вот и узнаешь, что тебя ожидает.

Девушка послушно зажмурилась и вынула одно сердечко. Оно оказалось ярко-желтым, с золотистой каемочкой.

– Ты сейчас в разлуке со своим суженым, – подняла палец гадалка. – Но он скоро к тебе вернется, у вас будет свадьба и много-много счастья!

В глазах девушки мелькнула радость:

– Правда? Вернется?..

– Правда, правда, моя хорошая, – серьезно кивнула цыганка. – Ты только позолоти ручку!

Расставшись с мелкой купюрой, блондинка с растерянным видом побрела к выходу.

Теперь и нам стало интересно. Любопытная Наташа Кремнева первой сунула руку в коробку и вытащила ярко-розовое сердце с золотыми завитушками.

– Есть у тебя друг милый, король червонный, – усмехнулась гадалка, бросив беглый взгляд на Кольку Шарова. – Всем хорош, только безобразничать любит!

Я слегка оторопела. Возможно, эта балаганная актриса была хорошим психологом или просто видела их вместе. Но она угадала: эти двое встречались уже давно.

– Ну а вы? – повернулась она ко мне и Нике. – Неужто не хотите знать будущее? Я ведь всю правду говорю, сами видите!

Ника немного поколебалась, но все же сунула руку в коробку и выудила темно-бордовое сердечко, блеснувшее на солнце красноватой окантовкой.

С лица гадалки мигом исчезла улыбка.

– Суровое тебе испытание выпало, девонька, – сказала она, немного помолчав. – Есть и у тебя друг сердца, который любит тебя всей душой. Все у вас будет хорошо, только смотри не потеряй его. Потому что без тебя он погибнет. И свела же вот так судьба, а! – пробормотала женщина, обращаясь скорее к самой себе. – Совместила несовместимое, пересекла параллельное… Темен его путь, но ты можешь вывести его к свету.

Ника серьезно кивнула и молча сунула ей деньги. Цыганка помолчала, снова улыбнулась – теперь уже мне, приглашая.

Скажу сразу – я в такие гадания никогда не верила, но теперь меня одолело любопытство. Как можно было так точно угадать! Особенно насчет Ники. Дело в том, что судьба действительно совместила несовместимое и свела мою лучшую подругу ни много ни мало с вампиром. Мы-то, самые близкие друзья, о нем знаем и даже знакомы лично. Но, как вы понимаете, болтать о таком направо и налево никто не станет.

Кто же она такая, эта гадалка, и что теперь скажет мне? Разбирало любопытство. В отличие от подружек, у меня парня не было. Никогда и никакого. За мной пытались ухаживать, но я, не испытывая взаимности, давала всем от ворот поворот. Меня считали холодной и бесчувственной…

– Ну, Лилька, давай скорее, – подтолкнула Кремнева.

Я закрыла глаза и сунула руку в коробку, продолжая раздумывать. Я бесчувственная?! Ничего подобного. Просто я не из тех, кто влюбляется в первого встречного. Я жду кого-то особенного, только моего!

Так я думала, а моя рука тем временем машинально перебирала гладенькие, глянцевые сердечки, словно тоже искала что-то особенное, не такое, как у всех. И тут под пальцами оказалось что-то шероховатое, не похожее на ощупь на все остальное. Что это, тоже сердечко такое? Я вынула его и открыла глаза.

Черное. Без окантовок и завитушек, просто черное сердечко из шероховатой бумаги.

Цыганка ахнула.

– Черное?! Откуда оно тут взялось? – Она наклонилась над коробкой, вороша ее содержимое. – Откуда… Черных… черных не было… Откуда?!

– А что это значит? У меня появится парень и погибнет? Или, может, опасность грозит мне самой?

– Нет-нет, – даже сквозь грим было видно, как она побледнела. – Ни то ни другое…

– А что тогда?

Цыганка не ответила. Захлопнув коробку, она опрометью бросилась бежать и исчезла в толпе. Только пышная юбка мелькнула.

Друзья недоуменно переглядывались.

– Ну и дела! – протянула Кремнева.

– Странно все это, – произнесла Ника. Признаюсь, я надеялась, что она, известный знаток по части мистики, тут же озвучит разгадку этой тайны. Но она молчала, думая о чем-то своем, и я не стала ее спрашивать.

Мы пошли к остановке трамвая. Народу там стояло море, а трамваи, как всегда, ходили раз в столетие. Мы, конечно, немного подождали, попутно слушая чужой разговор:

– …сбил двух человек на светофоре, летел на желтый!

– Ага, и еще такой довольный был! Выходит из машины и улыбается!

– И никто его не арестовал, так и отпустили.

– Мажоры! Деньги есть, значит, все позволено!

– Ничего, когда-нибудь за все отвечать придется.

– Не придется! От всего откупятся. Вы когда-нибудь слышали, чтобы знаменитости, которые по сцене скачут, попадали за такое в тюрьму?

– А помните, как он в прошлом году женщину избил? И тоже отвечать не пришлось!

– Придется, обязательно придется. Уж поверьте.

Я поняла, что речь идет о Лене Клубничкине, который, оказывается, не шутил о двух сбитых им старушках.

А трамвай все не приходил. Было решено идти пешком. Вот тут Стас и предложил сократить путь через Тридцатый поселок. Это есть у нас такой здоровенный жилой массив частного сектора, примыкавший где-то там вдали к моему родному девятнадцатому поселку.

Но мы наивно полагали, что Стас дорогу знает, вот и свернули на указанную им улочку.

Как известно, самые долгие и увлекательные путешествия начинаются со слов «Я знаю короткую дорогу!». Улочка оказалась кривой и извилистой, за ней последовал такой же переулок…

В общем, проблуждали мы минут сорок. За это время Стаса успели обозвать Сусаниным семь раз, Моисеем – восемь и всевозможными синонимами слова «балбес» – раз примерно пятьдесят. Но все-таки после долгого путешествия мы оказались почти у цели – увидели за крышами родные многоэтажки. Оставалось лишь дойти до конца этой улицы, а там все знакомо.