– То есть, ты стал инструментом в его руках?

– Как и он моим, ― отвечаю я.

– Ну разве ты не мог тихонько шепнуть мне в спальне о своих планах?

Мишель дует губы, а я целую ее в лоб.

– Ты все никак не отпустишь обиду? Мишель, это была вынужденная мера.

– Тогда почему рассказываешь сейчас?

– То, как я сорвался за тобой, показало всему преступному миру мое к тебе отношение. Так что эта конспирация теперь бесполезна.

– Что дальше будет?

– Дальше в аэропорту тебя встретит Адриан и увезет, чтобы спрятать. А я буду дальше заниматься тем, что наметил.

Мишель резко садится и хмуро смотрит на меня.

– В смысле ты хочешь избавиться от меня, чтобы я не мешала?

– Нет, я хочу спрятать тебя, чтобы тебе не причинили боль. Грядет крупная операция. Опасная для всех нас. И я хочу, чтобы ты в этом не участвовала.

– Да что за?.. Ты же сам говорил, что рядом с тобой мне безопаснее всего! ―возмущенно восклицает она. ― Я не хочу с Адрианом, Финн. Я хочу быть рядом с тобой.

– Мишель…

– Нет! Если ты отдашь меня ему, то больше не приблизишься ко мне, слышишь? Я не позволю тебе даже заговорить со мной! Я должна быть рядом с тобой! Я твоя жена, в конце концов!

– Номинальная, ― отвечаю на автомате, а у самого внутри все сжимается. Я так не думаю. Мишель не подставная жена, не фиктивная. Она самая, что ни на есть, настоящая. Желанная и любимая. Но, если я не разорву эти отношения сейчас, она может пострадать.

– Номинальная? ― шепчет она, а на глазах появляются слезы. Нет, девочка, не делай этого со мной сейчас, все и так сложно. Но мне приходится кивнуть, потому что другого выхода нет. Мишель горько усмехается. ― И ты решил напоследок трахнуть номинальную жену? ― Я молчу. Сердце разрывается на куски, но я ничего не могу изменить. ― А Кали?

– Что с ней? ― меня удивляет внезапная смена темы.

– С ней ты спал?

– Что? Какого черта, Мишель?

Я встаю с кровати и натягиваю брюки, потому что этот разговор вести голым кажется странным.

– А что? Я бы не удивилась. Кали красивая женщина. И ты же, как взрослый мужчина, должен был удовлетворять свои потребности где-то, когда не приходил ко мне по ночам.

– Вот что тебя беспокоит?

– Да! Меня это беспокоит! Потому что ты говорил, что любишь!

– Я не отказываюсь от своих слов, ― в противовес резкому тону Мишель, я разговариваю спокойно и тихо. ― А Кали… Кали страшный человек. Она помогала Заиду с торговлей детьми. Именно она разрабатывала операции и находила детей для переправки в арабские страны, – напоминаю ей.

Брови Мишель ползут вверх.

– Но как тогда она оказалась у нас дома? ― уже тише спрашивает она, вытирая дорожки слез со щек.

– Мне нужно было выйти на ее сообщников, потому что как-то никто не торопился делиться с новым боссом подробностями своей деятельности. А, поскольку по дому повсюду были натыканы жучки, мне удалось подслушать не один ее разговор.

– О, Господи, ― выдыхает Мишель. ― Жучки… И в спальне?

Я качаю головой, потому что понимаю, о чем именно она спрашивает. Нет, милая, твои стоны были только для меня.

– И как давно ты узнал про нее? О, погоди, так вот как ты узнал о том, что я просила о помощи с побегом? Речь шла не о стилисте, о Кали.

– Да. Я знал, что ты просила Кали.

– Сразу узнал?

– Практически.

– Тогда почему не препятствовал этой поездке?

– Я не знал о ней. Хитрая сука обставила все так, что я даже не догадывался, что с ней в завязке был мой начальник охраны.

– Вот почему после перестрелки ты выгнал ее.

– Да. Только немного позже я узнал, что перестрелка была организована ею, чтобы показать мне, насколько зыбка твоя жизнь, и что я могу лишиться тебя в любой момент.

– И ты выгнал ее.

– Нет, у ворот ее поджидал мой начальник охраны, которому на тот момент я еще доверял. Он увез ее, спрятав от нас.

– А потом она появилась в нашем доме, как ни в чем ни бывало.

– Да, и снова с помощью начальника охраны. Если бы я был дома, то они бы не сунулись в дом. Но меня не было, и буквально за полчаса тебя вывезли из поместья и подвергли твою жизнь риску. Мишель, я больше не хочу таких рисков. ― Я присаживаюсь на кровать и беру ее за руку. ― От одной мысли, что тебе могут причинить боль, у меня волосы на голове шевелятся. Я не могу тебя потерять.

– Как и я ― тебя, ― шепчет она, всхлипывая. Я притягиваю Мишель в объятия и крепко прижимаю к себе. Я должен любой ценой защитить ее.

– Так что там насчет номинальной жены? – спрашивает она, и я усмехаюсь.

– Этот номер не прокатил, будем разыгрывать следующий.

Мишель

Когда мы приземляемся, я еще не до конца переварила услышанное. Как будто расставание с Финном еще так далеко, и мне не о чем беспокоиться. Хотя фактически очень даже есть, о чем. Вскоре мы должны расстаться. Если верить его словам, я буду получать информацию только от Адриана. Самого Финна я не увижу и не услышу еще долго. Как долго и услышу ли вообще ― это вопрос века.

Я хватаюсь за руку Финна, не желая отпускать. До меня только сейчас доходит, что все, что он делал, было ради великой цели ― как бы пафосно это ни звучало ― и ради моей защиты. Смогу ли я чувствовать себя в безопасности, если его не будет рядом? Вряд ли. Мне кажется, я еще больше буду волноваться. И за себя, и за него.

Финн обнимает меня за плечи и мы останавливаемся у выхода из самолета, пока еще скрытые от взглядов с улицы. Стюардесса деликатно отворачивается и покидает салон. Я снова в Бостоне. Еще с утра я была бы счастлива снова оказаться в этом городе. А сейчас меня накрывает паника. Тело вздрагивает, а сердце внутри колотится так быстро, словно сейчас пробьет грудную клетку и выпрыгнет наружу.

– Финн, ― зову я. ― Финн, мне страшно.

– Ты будешь под защитой Адриана и полиции.

– Не за себя. Я за тебя боюсь. А что, если ты больше никогда не сможешь приехать ко мне? ― я снова начинаю рыдать, вцепившись в лацканы его пиджака. ― Что, если они убьют тебя?

– Ш-ш-ш, я не дам себя в обиду. Я всегда буду помнить, что меня ждет моя девочка. И буду стремиться выжить только по этой причине. Другой для меня не существует.

– И ты приедешь? Пообещай, что приедешь! ― я встряхиваю его за пиджак, в голосе отчетливо слышны истерические нотки.