— Одна, — ответил Райм.

— Что? — нахмурившись, повернулся к нему Дэветт. — Всего одна? Вы шутите!

— Нет, — подтвердил Белл.

— И сколько в ней человек?

— Четверо.

Дэветт презрительно скривил рот.

— Это же безумие! — он махнул в сторону карты. — Тут же сотни квадратных миль. А вы имеете дело с Гарретом Хэнлоном — Насекомым. К северу от Пако он чувствует себя как дома. Ему ничего не стоит обвести вас вокруг пальца.

Шериф смущенно кашлянул.

— А вот мистер Райм считает, что слишком много народу только помешает.

— В такой ситуации не может быть слишком много народа! — воскликнул Дэветт, обращаясь к Райму. — Вам следовало послать пятьдесят человек, вооруженных автоматами, и прочесать все окрестности. А так вы ничего не добьетесь.

Райм отметил, что Бен с ужасом смотрит на распалившегося Дэветта. Несомненно, молодой зоолог считал, что с инвалидами необходимо обращаться бережно, как с грудными младенцами.

— Массовая облава приведет к тому, что Гаррет убьет Лидию, а сам затаится, — спокойно ответил криминалист.

— Нет! — с жаром воскликнул Дэветт. — Он со страху отпустит девушку. У меня на заводе сейчас в смене работает сорок пять человек. Ну, человек двенадцать из них женщины. Их нельзя втягивать в это. Но мужчины… Надо собрать их. Раздать им какое-нибудь оружие и направить к Каменному ручью.

Райм живо представил себе, сколько дров наломают тридцать или сорок охотников-любителей. Он покачал головой.

— Нет, ни в коем случае.

Их взгляды скрестились. В комнате наступила гнетущая тишина. Пожав плечами, Дэветт первым отвел глаза, но это было вовсе не признание правоты Райма. Как раз наоборот — выразительное предостережение: если Райм и Белл не послушают его совета, результаты могут оказаться самыми плачевными.

— Генри, — мягко заметил шериф Белл, — я доверил мистеру Райму руководство этой операцией. Мы ему очень благодарны.

Отчасти его слова были обращены к самому Райму. Белл извинялся за резкость Дэветта.

Но Райм наоборот очень обрадовался такому обращению. Он, не верящий ни в какие приметы, вдруг почувствовал, что появление Дэветта является знаком, предвещающим успешный исход операции. Райму так показалось потому, что этот жесткий деловой мужчина смотрел ему прямо в глаза и обвинял его в бездействии. Дэветт даже не обратил внимания на физическое состояние Райма, он видел только его поступки, его решения, его позицию. Искалеченное, немощное тело криминалиста Дэветта нисколько не волновало. Райм почувствовал уверенность, что волшебные руки доктора Уивер приблизят его на шаг к тому, что так с ним будут обращаться большинство людей.

— Я буду молиться за бедных девочек, — сказал бизнесмен. Затем он повернулся к Райму. — И за вас я тоже помолюсь, сэр.

Он задержал взгляд чуть дольше, чем того требовали правила приличий, и Райм почувствовал, что его обещание совершенно искреннее, причем его надо понимать в буквальном смысле. Дэветт направился к двери.

— Генри чересчур самоуверен, — вздохнул Белл, когда тот вышел.

— И у него в этом деле личная заинтересованность, так? — высказал предположение Райм.

— Мег Бланчард — девушка, скончавшаяся от осиных укусов в прошлом году.

На ней насчитали сто тридцать семь укусов…

Райм кивнул.

— Она работала в компании Генри, — продолжал Белл. — Ходила в ту же церковь, что и он со своей семьей. В общем, Генри считает так, как большинство жителей нашего города: без Гаррета Хэнлона в Таннерс-Корнере дышать станет легче. И еще он уверен, что его предложение всегда самое лучшее.

Церковь… молиться… Внезапно Райма осенило.

— Заколка в галстуке Генри, — обратился он к Беллу. — «И» значит «Иисус»?

Шериф рассмеялся.

— Совершенно верно. Генри, не моргнув глазом, разорит конкурента, но в церкви он староста. Ходит туда не меньше трех раз в неделю. Он так жаждет натравить на Гаррета целую армию еще и потому, что уверен: мальчишка безбожник.

Однако остальные буквы оставались для Райма загадкой.

— Сдаюсь. Что означают остальные буквы?

— «Что Стал Бы Делать Иисус?» Этот вопрос задают себе все наши прилежные христиане, сталкиваясь с трудной проблемой. Я сам понятия не имею, как бы поступил Сын Божий в нашем деле. А вот что я сделаю, мне известно: я срочно связываюсь с Люси и вашей подругой и направляю их по следу Гаррета.

* * *

— Каменный ручей? — переспросил Джесс Корн, когда Сакс передала маленькому отряду слова Райма. — С полмили в ту сторону, — махнул он рукой.

Он шагнул в заросли. Люси и Амелия последовали за ним. Замыкал группу Нед Спото, боязливо оглядываясь вокруг.

Через пять минут они выбрались на хорошо утоптанную тропу. Джесс указал направо, на восток.

— Это та самая тропа? — спросила Сакс у Люси Керр. — Та, по которой, как вы полагали, ушел Гаррет?

— Да, — ответила Люси.

— Вы были правы, — тихо произнесла Сакс, так, чтобы это услышала только Люси. — И все же мы были должны подождать.

— Нет, просто вы хотели показать, кто здесь главный, — резко бросила Люси.

«В общем, она совершенно права», — подумала Сакс. Затем добавила вслух:

— Но теперь нам известно, что на тропе, вероятно, установлена самодельная бомба. Раньше мы этого не знали.

— Я все равно была бы начеку. От этого мальчишки можно ожидать что угодно.

Люси молча направилась по тропе, пристально оглядывая землю под ногами. Доказывая, что она и без предупреждения Райма искала бы ловушки.

Через десять минут отряд вышел к Каменному ручью. Молочно-белая вода была покрыта слоем ядовитой пены. На берегу виднелись два следа — поменьше, от тапочек, глубокие, скорее всего, оставленные полной женщиной. Вне всякого сомнения, Лидией. И отпечатки босых мужских ног. Судя по всему, Гаррет избавился от оставшейся кроссовки.

— Перейдем ручей здесь, — предложил Джесс. — Мне хорошо знаком тот сосновый лес, о котором говорил мистер Райм.

Сакс шагнула было к воде.

— Стойте! — резко окликнул ее Джесс.

Она застыла на месте, пригнувшись и положив руку на пистолет.

— В чем дело?

Люси и Нед, переглянувшись, уселись на камни и сняли обувь и носки.

— Пройдя ярдов сто в мокрых носках, — снисходительно пояснила Люси, — вам бы потребовалась дюжина пластырей. Мозоли.

— Вам никогда не приходилось бывать на природе, да? — спросил Нед у Сакс.

Джесс Корн, деланно рассмеявшись, набросился на своего приятеля.