— Давай в субботу вечером, сразу после свадьбы, ты придешь ко мне домой, мы поговорим и решим, что делать. Вместе. — Хотя что-то ему подсказывало — их будущее уже давно предрешено. — Согласна?

— Нечего решать. — Минг выбралась из машины. — Мы — друзья, и этого ничто не изменит.

Глядя ей вслед, Джейсон понял: все и так уже изменилось.

Остановив машину перед родительским домом, Минг крепко обняла сестру и сказала:

— Мы обязательно со всем справимся, главное — держаться вместе.

Пусть сестры и не всегда сходились во мнениях, но в трудную минуту они никогда не оставили бы друг друга.

Не успели они еще дойти до дома, как к Маффин бросился шестилетний немецкий дог.

— Диззи, не приставай к щенку! — закричал Патрик Кэмпбелл.

Пережив излишне крепкие отцовские объятия, после которых их ребра только чудом остались целы, сестры поймали собак и наконец-то вошли в дом, сразу же погрузившись в божественные ароматы. Наверняка мама все выходные специально готовила их любимые блюда.

Когда Минг садилась за полностью уставленный всякой снедью стол, она думала, что от волнения ей кусок в горло не полезет, но она ошиблась. Минг с жадностью набросилась на еду, а вот Лили почти весь вечер просидела, лениво ковыряясь вилкой в тарелке.

А потом они взяли специально приготовленные к празднику лунные пряники и вышли на веранду, где Хелен Кэмпбелл, преподававшая в Хьюстонском университете китайский язык и литературу, по традиции принялась рассказывать им историю:

— Когда-то Китаем правила монгольская династия Юань, и наш народ был недоволен, но правительство запрещало любые собрания, так что китайцы просто не могли согласованно начать восстание. И тогда члены общества Белого лотоса испекли множество лунных пряников, спрятали в них записки с призывом восстать против монголов 15-го числа 8-го месяца и привели к власти династию Мин. И сегодня мы едим лунные пряники в память о тех событиях.

Минг уже много раз слышала эту историю, но не переставала ей восхищаться. В детстве они с Лили отчаянно боролись с материнскими попытками привить им культуру Китая, но чем старше они становились, тем больше начинали восхищаться историей своего народа.

Минг уже не раз ездила вместе с матерью в Шанхай, где до сих пор жили их родственники, которые, к счастью, одинаково свободно говорили и по-английски и по-китайски, ведь ее собственные успехи в китайском, даже несмотря на то, что мама с детства разговаривала с ней на этом языке, были весьма скромными. И теперь она с нетерпением ждала, как представит своего ребенка китайской родне.

Когда они наконец добрались до чая, Минг просто объявила:

— Я решила завести ребенка.

Хелен сразу же отставила тарелку и приготовилась к битве.

— Сама по себе?

Лили поспешно принялась собирать грязные тарелки.

— Возможно, я и мечтала, что все будет немного иначе, но да, я собралась завести ребенка сама по себе.

— Я, конечно, знаю, как сильно ты хочешь ребенка, но ты уверена, что все хорошенько обдумала?

— Хелен, ты ведь знаешь, она может справиться со всем, что решила, — вмешался отец, всегда готовый встать на ее сторону.

— Я понимаю, что мне придется нелегко, но я решила стать матерью.

— Матерью-одиночкой? — не сдавалась Хелен.

— Да.

— И ты знаешь, что я об этом думаю. А как к этому относится Джейсон?

— Он рад за меня.

— Он — хороший человек. — Минг еще никогда не видела мать такой спокойной. — Ты надеешься, что он тебе поможет?

— Нет, у него и так забот хватает.

— Я помню, как он возился с твоими двоюродными братьями. Я всегда думал, что из него получится замечательный отец, — заметил Патрик.

— Думал? — Самой Минг такие мысли никогда не приходили в голову, но теперь, когда отец об этом заговорил…

— Я хотела сказать… Ты рассчитываешь, что Джейсон поможет тебе сделать ребенка?

— С чего ты взяла?

— Ну, вы с ним так близки. Такое решение само напрашивается.

— Это навсегда испортило бы нашу дружбу.

— Почему? Вы вполне можете обратиться в клинику.

Минг этот разговор совершенно не нравился.

— Что ж, неплохой выход. — Вот только Джейсон на него не согласился. — Ладно, я пойду помогу Лили на кухне.

Оставив родителей переваривать услышанное, Минг убежала к сестре.

— Все, я призналась, теперь твоя очередь.

— Я передумала.

— Эван будет в восторге. — Эти слова вырвались у Минг прежде, чем она успела сообразить, что говорит.

— Эван? — Лили безуспешно попыталась изобразить непонимание. — А ему-то какое дело?

Теперь поздно отмалчиваться. Минг решила признаться, что ей все известно, хотя и понимала: скрывая при этом свои настоящие отношения с Джейсоном, она ведет себя как самая настоящая лицемерка.

— Потому что ты с ним встречаешься.

— Что за бред?

— Эван признался Джейсону, а тот сказал мне.

— Извини, что сама не сказала.

— А тебе не кажется, что именно это ты и должна была сделать?

— Просто я действительно не думала, что у нас с ним что-нибудь выйдет.

— И когда ты об этом не думала? Когда вы только начали встречаться? Когда впервые поцеловались?

— Я не хочу, чтобы все это стояло между нами.

— Я тоже. — Но одних желаний мало, чтобы изменить реальность.

— Но и с ним расставаться я тоже не хочу. Не могу.

— Все настолько серьезно?

— Он признался мне в любви.

— Ух ты! — удивленно выдохнула Минг.

Ведь сама она услышала это заветное признание лишь после того, как провстречалась с Эваном целый год. Ей вдруг нестерпимо захотелось свернуться клубочком и заскулить. Да что с ней не так? Она ведь не любит Эвана и уже давно пережила их разрыв. Почему же она не может просто порадоваться за сестру?

— А ты к нему чувствуешь то же самое?

— Да.

— И давно вы встречаетесь?

— Пару месяцев. Я понимаю, кажется, что у нас все идет слишком быстро, но он мне нравился еще со школы, но раньше я думала, что он видит во мне лишь твою младшую сестренку.

Лили была младше на пять лет, но теперь это уже далеко не та огромная разница, что разделяла их в школе.

— Да, похоже, он наконец-то тебя разглядел.

— Я хочу, чтобы ты знала — я никогда нарочно не стала бы с ним встречаться.