— Это огромная сумма денег, — тихо сказала его мать.

— Мам, это мои деньги. И тебе не следовало подслушивать.

— Это мой дом, и ты мой сын. Я пойду на что угодно, чтобы защитить вас обоих. Такер, что ты знаешь об этой девочке?

— Все, что мне нужно.

— Она стоит сотни тысяч долларов? Подумай, прежде чем ответить мне. Сын, исследуй свои мотивы. Чейз уже женат. А Дикон, тот вообще обзавелся готовой семьей. Ты всегда старался быть похожим на них.

— Мам, я никого не копирую.

— Это нормально — заботиться об этой девочке и ее ребенке, но нужно ли так сильно озадачиваться ее проблемами? Возможно, она талантлива. По словам Дикона и Диллона, так оно и есть. Но сколько времени понадобится, чтобы она вернула тебе эти деньги?

— Я не хочу, чтобы она возвращала их.

— Такер, я не понимаю тебя.

— Мам, а я не понимаю тебя. Мне казалось, Зои понравилась тебе.

— Понравилась. Но она не подходит тебе. Такер, у нее есть ребенок. Не от тебя. Ты руководишь огромной компанией, которая входит в сотню самых крупных в нашей стране. А она… она мечтает работать в шоу‑бизнесе. Как вы будете жить? Ее постоянно не будет дома, чтобы заботиться о ребенке или о тебе. Или ты собираешься следовать за ней, как дрессированный пес?

— Мама, достаточно. Давай закончим этот разговор.

— Но я еще даже не начинала. Такер, тебе нужен настоящий дом и настоящая жена. Допустим, у вас двоих все получится. Сможешь ли ты оставаться в Вегасе, пока она будет жить в Нэшвилле? Или ты откажешься от всего, к чему так долго шел, и пожертвуешь собой ради нее?

Если честно, он не думал об этом. Единственное, в чем он был твердо уверен, так это в своих чувствах к Зои и Нэшу.

Прижимая Нэша к плечу, Такер смотрел, как Зои украшает глазурью торт.

— М‑м‑м, дорогая?

— Что? — Она подняла глаза, и он увидел каплю глазури на ее щеке и с трудом сдержался, чтобы не слизнуть ее.

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже? Я испекла торт и теперь украшаю его.

— Это понятно. Но для чего ты испекла его?

— Я… Мне нужно чем‑то заняться. Прошло три дня, как я тут. — Она разорвала пакет с кокосовой стружкой и начала посыпать торт. — Ты так ничего и не понял.

Что‑то в ее голосе заставило его напрячься, и он молча ждал, что она скажет дальше.

— Такер, я хочу быть певицей.

— Зои, но ты уже певица. При чем здесь торт?

— Ни при чем, — сдавленно выдавила она. — Просто… Мне хотелось сделать что‑нибудь приятное для твоей семьи.

Он машинально потянулся к ней, чтобы обнять, но она жестом остановила его.

— Сколько я себя помню, я всегда хотела быть певицей. Я хочу записывать альбомы и выступать на стадионах перед тысячами фанатов. Я хочу выиграть звание певицы года от Ассоциации музыки кантри.

Он не сумел сдержать улыбку, и Зои нахмурилась, а потом ее нижняя губа задрожала.

— Твои родственники жалеют меня. Знаю, люди смотрят на меня и видят посмешище, деревенщину, которой захотелось славы. — Она глянула на своего сына на руках Такера. — Слишком тупую, чтобы не забеременеть от незнакомого человека, а потом недостаточно умную, чтобы позаботиться о ребенке, потому что я так сильно дорожу своей карьерой.

— Зои, это неправда.

— Пусть я родилась в глуши, но так начинали многие звезды кантри‑музыки, включая мисс Долли. Я умею петь. Я не боюсь тяжелой работы, и я сделаю что угодно, чтобы исполнить свою мечту, и обеспечу своему ребенку достойное будущее. Ну… не совсем все, что угодно. Я добьюсь своего благодаря таланту, а не своей заднице.

— Зои…

— Нет. Выслушай меня. Я не хочу верить, что ты думаешь, будто я сплю с тобой, чтобы получить контракт с вашей компанией, но такая мысль не раз приходила мне в голову. — Она решительно посмотрела на Такера. — У меня есть мечты. Большие. Важные. Важные для меня. И меня никто не остановит.

— Зои, я не пытаюсь остановить тебя. На самом деле…

Такеру хотелось рассказать ей о контракте, который он хотел подписать с ней, но не потому, что совмещал работу с удовольствием, а потому, что верил в нее. Но тут на кухне появился Бридж. Он глянул на Зои и положил на стол газету и какую‑то визитку.

— Бридж? — встревожился Такер.

— Я нашел это в сумке с памперсами, когда переодевал Нэша.

Такер узнал газету со статьей о его любовном гнездышке. Он взял визитку и, прочитав имя ее владельца, стиснул зубы.

— Паркер Грейс? Что это? — Он перевел взгляд на Зои. — Ты поддерживаешь контакт с этой женщиной? — В его голове звенел голос Зои. «Я сделаю все, что угодно, чтобы исполнить свою мечту». Неужели он так сильно ошибся в ней? Неужели она сотрудничала с репортершей, которую ненавидела вся его семья?

Атмосфера в комнате сразу же накалилась.

— Она подкараулила меня у дома Дэнди Дона. Я сказала ей убираться. Ты можешь проверить. Я звонила в службу 911. — По глазам стоявших перед ней мужчин она видела, что они не верят ей. И тогда Зои взорвалась: — Какого черта, повашему, я захочу, чтобы мое имя смешивали с грязью в этих мерзких газетенках?

— Реклама, — бросил Бридж.

— Серьезно? Вы сошли с ума. Это ужасно, когда тебе перемывают кости подобным образом. Вы не знаете, каково это, когда люди смотрят на тебя, как на коровье дерьмо, прилипшее к подошве их ботинок.

— Зои. Мы никогда… Я никогда…

Она подошла к Такеру, вырвала Нэша из его рук и прижала к своей груди. Во взгляде Бриджа не было ни капли сострадания, а в глазах Такера одно смущение. На ее глаза набежали слезы, но она сдержалась. Она не станет плакать перед ними, чтобы они увидели, как ей больно. Ей следовало ожидать чего‑то подобного. В ее жизни постоянно случались плохие вещи, и она была настоящей дурой, что поверила, будто между ней и Такером может быть что‑то серьезное. Если он не доверял ей, значит, никогда не будет близок с ней по‑настоящему.

— Зои.

Такер бросился к ней, но она остановила его.

— С меня хватит, — отрезала Зои и выскочила из кухни. Она не могла оставаться с ним в одной комнате. Черт, она не могла бы остаться с ним даже в одном доме. Лучше уж ночевать в фургоне.

Собирая вещи, Зои внезапно придумала, что ей делать дальше. Она достала телефон и набрала номер Дэнди Дона.

— Здравствуйте, мистер Дон, — стараясь не выдать волнения, поздоровалась она.

— Дорогая, у тебя все в порядке? — по‑отцовски обеспокоенно спросил он.

— Ага. Все хорошо. Я хотела сказать, что возвращаюсь назад в Нэшвилл, чтобы вернуть вам фургон. Приеду завра утром.