убийца будет казнен. Вначале хотелось кричать во весь голос, доказывая, что её подставили, но всё, что хотели слышать это признание, и чем дольше это продолжалось, тем меньше у Сандры оставалось уверенности в своих же словах. После одного дня в темнице она уже ничего не отрицала и не возражала, ей просто хотелось спрятаться подальше от этого мира, исчезнуть как будто она и вовсе не рождалась. Не было ни одного человека, кто бы верил её словам, будто весь мир против неё и весь мир её ненавидит, в какой-то момент она даже начала верить, что действительно отравила своего отца. Три дня в темнице изменили её до неузнаваемости, ещё неделю назад её дух и волю было не сломить, но после, когда в ней разочаровались даже самые близкие люди, она потеряла главную опору. Дошло до того, что когда Сандру вывозили в открытой клетке из столицы, и народ в неё кидался всем, что только попадет под руку, она не злилась. Казалось, так и должны поступать с человеком, которого все ненавидят, может даже повезёт и какой-нибудь камень всё закончит.

Весь путь от дома лекарей до ворот нейтральной гильдии охотников настоятельница провела в молчании, припустив голову. Как не старайся, когда в её жизнь возвращается прошлое, она не может избавиться от чувства, что её все ненавидят, и самое странное, Сандра тоже начинает себя почему-то ненавидеть, быть может, за убийство, которое не совершала.

– Ну, ты как? По виду совсем не очень… – на ходу начал разговор Севастьян, как только убедился, что его не слышат.

– Нормально… – однозначно ответила настоятельница. – Теперь скажешь, что вы хотите от меня и Фадеона?

– Я передам Фадеону тебя и послание от Агеона. Ты правильно поняла, мы не можем просто закрыть глаза на твоё присутствие. Глава гильдии будет требовать твоего немедленного отправления из храма, в Мэнгорн или Аренхолд, без разницы. В худшем случае нам придётся доложить братству, чтобы не ставить под угрозу гильдию.

– Но ведь я жила в храме больше семи лет и никто обо мне не знал…

– В нашей гильдии не принято обсуждать приказы, мне и так было трудно уговорить Агеона, будь хоть на этом благодарна.

– Спасибо… – вновь опустила голову Сандра, понимая, что всё уже не будет как раньше. – А можно я сама уйду? Фадеон и так для меня много сделал, я не хочу, чтобы он принимал это решение.

– Я буду действовать так, как сказал Агеон, на этом всё, – серьёзно, и даже немного угрожающе, произнёс молодой охотник.

– Хорошо, я поняла. Позвольте последний вопрос… а что произошло с тем человеком, по имени Альневер?

– А… это тот, что пытался тебя задушить? Не волнуйся с ним всё хорошо, он понял, что лучше не связываться с гильдией и пообещал никому, ничего, не говорить. В благодарность мы взяли его сына на лечение.

– Вы ведь лжёте Севастьян…

– Нет не лгу, впрочем… это в любом случае уже дела гильдии.

Понимая что разговора явно не получиться, настоятельница решила не испытывать терпение Севастьяна и молча продолжила путь. Только сейчас она осознала, что из-за неё погиб Альневер, и из-за неё тот мальчик остался без отца. Как бы Севастьян ни пытался увильнуть от ответа, Сандра отнюдь не глупа, гильдия никогда бы её не отпустила при наличии посторонних свидетелей.

– Советовал бы тебе не надевать обратно кулон и придумать новое имя, – неожиданно начал Севастьян.

– Я не хочу скрываться, я не делала ничего плохого… – на грани говорила настоятельница, незаметно вытирая слёзы.

– С таким подходом ты явно долго не проживёшь, – стараясь не показывать эмоций, продолжал охотник.

– Это не жизнь! Только что из-за меня погиб человек, и так будет везде. Где бы я ни находилась, люди вокруг будут в опасности. Мне уже надоел этот выбор: либо я, либо кто-то другой…

– Видимо, я открою тебе секрет, но Альневер сам на тебя набросился. Кто ещё виноват, если не он?

– Я слышала его историю… по подозрению в пособничестве моему побегу, его семью казнили так же, как и многих других придворных. Если бы не я, более сотни невиновных сейчас были бы живы. Всё это время мне хотелось верить, что никто больше не пострадает по моей вине, даже, казалось, я искупила некоторую часть смертей, но это не так… само моё существование несёт смерть.

Чем больше говорила настоятельница, тем всё труднее ей было сдерживать слёзы. Она обещала быть сильной, но всё, что удалось сделать, это надеть маску, чтобы Фадеон перестал волноваться. Как можно «перешагнуть» через прошлое и жить дальше, если прошлое навсегда осталось в воспоминаниях, оно преследует Сандру, где бы она ни была, и не исчезает даже во время сна, перерождаясь в страшнейших кошмарах. Обычно со временем становиться легче, но только не Сандре, уже восемь лет она утаивает в душе желание исчезнуть навсегда, и это желание с каждым годом становится только сильней. Смерть Альневера «последняя капля», она так надеялась, что больше никому не причинит зла, боялась этого больше, чем самого страшного кошмара и всё напрасно, теперь у Сандры не осталось ничего, во что можно верить.

– Зачем ты мне это говоришь? – всё так же, без единой эмоции говорил охотник.

– Сама не знаю… простите меня Севастьян, это явно вас не касается. Прошу, не обращайте внимания и делайте что нужно.

Севастьян только делал вид, что ему совершенно безразлично происходящее, на самом деле и у него хватало поводов для раздумий. Из-за нападения Веленгельма он лишился братьев и родителей, ему пришлось бежать в нейтральные земли и во всём он винил королевскую семью. В происходящем есть некая ирония, кто бы мог подумать, что спустя двенадцать лет он будет собственноручно спасать принцессу из той самой королевской семьи. К счастью для настоятельницы, Севастьян уже давно знает настоящих виновников нападения, более того он прекрасно понимает, что Сандру подставили.

– Легко сказать «не обращайте внимания», ты тут скоро в слезах утонешь. Даже если исходить из твоей логики, то ты спасла намного больше жизней, чем погубила, и спасёшь ещё больше, если продолжишь жить.

– Севастьян, ответьте честно, почему вы меня спасли? – начиная успокаиваться, серьёзно спросила настоятельница.

– Так сразу и не скажешь… – задумался охотник. – Много причин. Я знаю, что ты хороший человек, знаю, что ты никого не убивала, во всяком случае, специально, а также у меня должок перед Камвритом и его сыном, в своё время они спасли мне и моей подруге жизнь.

– Почему вы думаете, что знаете меня? – уже