– Они ещё со времён Мушаррафа там свихнулись!

– Ты так говоришь, как будто обеспечить молчание Госдепа так просто

Бреннан испытующе посмотрел на меня.

– Кого ты представляешь? Поверить не могу, что ты приехал сам по себе.

– Но это так, сэр. Я был у Аль-Барадеи.

– Это кто?

– Самый вероятный кандидат на демократических выборах – до переворота.

– И что ты увидел?

– Дерьмо на расписной тарелочке.

Бреннан молчал. Я понимал что решается моя судьба – такие визиты в любом случае оставляют свой след.

– Хорошо – решился Бреннан, строго посмотрел на меня – но если провалишься, я тебя не знаю. ЦРУ тоже.

* * *

Начальником станции в Бухаресте была Марша Уолкер, но я знал не её, а Тома Александера. Этот бонвиван начинал в Багдаде – и теперь был рад назначению в Восточную Европу. Все недорого и в то же время – почти европейская цивилизация.

Том вызвал знакомых девочек на вечер – а они тут были красавицами – а пока мы говорили о том, о сём…

– Том, какого вообще хрена происходит. Что тут делает Бреннан? Что тут мы делаем?

Том хохотнул

– Вопрос хороший.

– А ответ?

Том прищурился

– Знаешь про базу Михал Когэлничану?

– Нет.

– База на Чёрном море. Одна из крупнейших. Плюс громадные и почти ничем не заполненные порты. Мы отрабатываем погрузку

– Постой-ка. Мы что, собираемся влезть на Восток всерьез?

– Может да. А может…и другие варианты есть.

– Какие?

Том молчал

– Нет, ты шутишь, – вдруг понял я, – Россия? Это же суицид.

– Какая Россия? Страна, начинающаяся на У.

Эту страну в ЦРУ мало кто знал. Но я знал.

– Украина?!

– В семнадцатом году у русских заканчивается аренда Крыма

– И что? Мы зайдём туда? Нет, ты точно шутишь.

– Ну… это как сказать. Все восточноевропейские станции получили приказ готовиться. На Украине что-то намечается.

…

– Что-то нехорошее…

Мелодично прозвенел звонок, Том поднялся, пошатываясь

– Пойду, открою

Вернулся он с двумя гуриями, совершенно очаровательными на мой вкус. Мою звали Илона, она была студенткой и так подрабатывала, чтобы учиться дальше.

Мне нравился способ, каким она зарабатывала на жизнь. Намного искреннее, чем выйти замуж за парня, а потом отнять у него всё после развода.

Но мне это не грозит.

Каир, Египет

Найти контакт с египетскими военными было проще простого – они и сами шли на контакт, привыкли. Учились в нашем Вест-Пойнте, получали от нас жалованье. Интересно, сможем ли мы хоть что-то получить от тридцати лет инвестиций.

Встреча проходила в Гелиополисе, в переводе с древнегреческого – Город Солнца. Когда-то его строили как сверхсовременный город, но сейчас он превратился в такую же пыльную развалину как и вся остальная страна. Трамваи, которые тут ходили – можно было снимать в фильмах ужасов.

Ещё я был еврей, а тут это не самая популярная национальность. Хотя я принёс пару бутылок виски из посольства и тем самым завёл несколько друзей.

Если честно, я не первый раз общался с арабами – и вот что меня поражало: им всё время надо жаловаться. Они тебя ненавидят – и они же тебе будут жаловаться. Ну и – у них всегда кто-то виноват. Кто-то – но не они сами.

Военные выпили, немного развязались языки. Я сидел и думал – какого хрена мы платили жалование этим придуркам? Тридцать лет!

Потом я стукнул по столу и сказал – хватит

Наступила тишина.

– Сейчас перед вами стоит выбор.

…

– Или это ваша страна, как было до этого несколько десятилетий. Или вы отдадите её братьям- мусульманам. Американцы не могут решать ваши проблемы за вас. США существуют не для того, чтобы решать чужие проблемы.

Собравшиеся на виски египетские военные замолчали. Среди них не было никого, чином младше генерала. Потом один начал.

– Но Госдепартамент…

– Хватит, я сказал!

…

– Что вы не поняли из мною сказанного? Это ваша, черт возьми, страна! Ваша, а не Госдепартамента. И это вас подвесят за ноги, как подвесили кое-кого в Ливии. Если вы окажетесь тряпками и не сделаете то, чего должны. Ради всего святого, мне выбрать из вас кто будет диктатором? Или вы способны хотя бы на это?

…

– С Госдепом я разберусь. Заткну рот насколько смогу. Но работу придётся сделать вам. И сделайте её хорошо, черт возьми.

* * *

Знаете… один из признаков стран третьего мира – так это то, что политики приходят раз и навсегда. У нас – сколько бы нас не пинали – все равно существует некая сменяемость власти, пусть курс и остаётся в целом неизменным. В странах третьего мира – оппозиция приходит к власти не для того чтобы построить демократию – а для того чтобы самим стать властью – той же самой, против которой они боролись. Борцы против коррупции сами начинают воровать. Борцы против тирании – сами моментально становятся тиранами. Главная претензия оппозиции к власти в том, что у власти не они.

Но в Египте все было ещё сложнее. Причём намного.

Мухаммед Мурси… он был не таким уж плохим кандидатом, если вдуматься. У него была степень доктора наук, полученная в университете США, он был инженером-ракетчиком. У него была одна жена и несколько детей, все они получили неплохое образование. Проблема в том, что Мурси был братом-мусульманином, и этим всё было сказано. В этой партии были и люди либеральные по своим убеждениям – но они не могли ни реформировать свою партию, ни порвать с ней. Партия не поддавалась реформированию, потому что Коран запрещал любые нововведения. И потому что её основу составляла религия, только это было общим между довольно-таки успешными людьми из верхушки партии и бурлящим каирским дном. Религия. Она не предусматривает полутонов – ты или веришь, или нет. И нельзя быть слишком мусульманином.

Первым шагом Мурси, который вызвал немалое возмущение – стал указ, лишающий суды права распускать парламент (это была сдержка от доминирования братьев-мусульман) и предоставляющая президенту право править в стране при помощи чрезвычайных декретов. Вторым – губернатором провинции Луксор был назначен Адель Аль-Хайт, причастный к организации масштабного теракта против иностранных туристов в этой провинции в 2007 году. Все те, кто жили от туризма – а в Египте таких немало – почувствовали результаты правления Мурси на своих карманах и сразу. Заигрывая с низами, Мурси публично назвал евреев потомками обезьян и свиней. Всё это происходило на фоне лихорадочных поисков инвесторов для этой нищей, в общем-то, страны. Но время стремительно уходило в песок…