Он приблизился к Марине, склонился перед ней, целуя ей руку. И, выпрямившись, произнес:

– Алессандро Сфорца-Малатеста к вашим услугам...

Подскочив к ним, Умберто пояснил:

– А это Марина... русская красавица, ваше высочество. Потрясающе разбирается в искусстве и истории!

Из-за спины герцога Умберто корчил Марине страшные рожи, видимо заставляя ее быть посмелее с герцогом. Но девушка решила, что не станет играть роль статистки в жалкой и бездарной комедии, и сухо обронила:

– Чрезвычайно рада, ваше высочество. Прошу, однако, извинить меня!

Она снова направилась в уборную. Там, стоя около зеркала, Марина представляла себе, как сейчас кипятится Умберто – еще бы, ведь его план пошел прахом! Пускай подсовывает своему герцогу кого-то другого, наверняка на приеме найдется масса женщин, согласных на ночь любви с его итальянским высочеством. Она же совершенно не собирается отдаваться какому-то надутому аристократу.

Выждав минут пятнадцать, Марина вышла из убежища – и заметила ошивающегося около входа Умберто. Тот был в ярости. Схватив девушку за руку, Марони пролаял ей в лицо:

– Как ты посмела бросить герцога. Вот, взгляни!

И он ткнул пальцем в его высочество, который беседовал со спутницей непосредственного шефа Умберто.

– Конечно, старый лис подсунул герцогу свою пассию! И та отправится с ним в постель! А в итоге он поедет в Нью-Йорк, я же останусь в этой чертовой России! Давай шевели жопой! Чего ты строишь из себя? Думаешь, я не знаю, что вам, русским бабам, надо? Двигай к герцогу, сострой ему глазки, поворкуй, и он станет твоим!

Марина холодно заявила:

– Ничего подобного я делать не буду. Если вам так приспичило, синьор Марони, сами и отправляйтесь в постель с его высочеством. Может быть, тогда вам повезет и вы поедете в Нью-Йорк.

На приеме ей делать больше нечего, поняла Марина. Оказывается, для итальянца она всего лишь проститутка, вещь, которую можно предложить своему патрону в подарок, потому что это может принести дивиденды. Она исполнила свою миссию, а теперь может отправляться восвояси.

Но Умберто задержал ее, прошипев:

– Куда намылилась, тварь? Ты должна отработать те бабки, что я заплатил тебе и твоей мымре из агентства! Иди к герцогу!

Тем не менее Марина повернулась к нему спиной и направилась к выходу. Но там ее задержали охранники. Синьор Марони, бурно жестикулируя, что-то объяснял дюжему начальнику секьюрити. Тот, приблизившись к Марине, спросил:

– Синьора, прошу вас пояснить, откуда у вас этот браслет?

И он указал на браслет, который дал Марине в агентстве Умберто. Девушка расстегнула украшение и протянула охраннику.

– Я забыла его отдать, – заметила она. – Прошу, возьмите...

– Синьор утверждает, что вы украли у него драгоценность, – продолжил секьюрити, – поэтому следуйте за нами.

Марина оторопела от подобного заявления.

– Я украла браслет? Но позвольте, синьор Марони его что, на запястье таскал? Полная ерунда!

Двое охранников, встав по бокам от Марины, повели ее куда-то. Девушка не знала, что с ней дальше будет. Ее передадут на руки советской милиции? Или устроят допрос прямо здесь? И что ей грозит за «кражу» браслета, который наверняка стоит целое состояние?

– В чем, собственно, дело? – услышала Марина громовой голос, и охранники остановились. Обернувшись, она увидела герцога Сфорца-Малатеста. Начальник секьюрити подскочил к нему и стал что-то объяснять.

Его высочество сделал нетерпеливый жест рукой и произнес:

– Не могу представить, чтобы сия дама украла браслет! Вы видели это собственными глазами?

Начальник указал на притихшего синьора Марони. Тот, судорожно глотая, промямлил:

– Ну... я сам не видел... Но браслет... фамильная реликвия... подарок моего прадедушки моей прабабке в день свадьбы... Он очень дорогой...

– Неужели? – Герцог нахмурился и властно протянул руку. – Разрешите взглянуть на вещицу! И как дама могла украсть у вас украшение – вы что, вечно носите его с собой как талисман?

Синьор Марони бормотал нечто совсем уж невразумительное, а начальник охраны уже отдал герцогу браслет. Тот, несколько секунд посмотрев на него на свету, безапелляционно заявил:

– Подделка, причем весьма грубая. И уж точно никак не может являться вашей фамильной реликвией. Цена бижутерии – от силы двадцать долларов. Вы, кажется, хотите что-то сказать?

Умберто, то краснея, то бледнея, запинаясь и заикаясь, пробормотал, что ошибся. Мол, Марина не пыталась украсть у него браслет, а всего лишь подняла его, когда он выпал у него из кармана.

– Следовательно, причин для того, чтобы портить госпоже Зиминой настроение, нет! – констатировал герцог. – А вы, милейший, кажется, работали на меня?

– Ваше высочество, меня зовут Умберто Марони... – воспрянул к жизни итальянец, пораженный тем, что аристократ его запомнил. – Я работаю в московском представительстве...

– Я же сказал, что вы работали на меня, – повторил упрямо Алессандро Сфорца-Малатеста. – Потому что с данной секунды вы на меня больше не работаете, синьор. Вы уволены! Поэтому можете забрать свою дешевую подделку и покинуть прием.

Охранники подступили к Умберто, а герцог подошел к Марине и произнес:

– Синьорина, прошу прощения за недостойное и стыдное поведение этого субъекта.

– Ваше высочество, я... я не знаю, как благодарить вас, – сказала девушка. Она в самом деле не имела понятия, что должна сказать или сделать.

– О, для меня огромная честь помочь вам, – ответил герцог. – Разрешите пригласить вас на коктейль?

Девушка не знала, как ей себя вести. Да, Марина оказалась обязанной герцогу, но это не значило, что в качестве благодарности она отправится с ним в постель. А, судя по всему, Сфорца-Малатеста проявил к ней интерес.

Старый аристократ представил ее итальянскому послу и его супруге, с которыми Марина разговорилась, постепенно чувствуя, что волнение проходит. Герцог не делал попыток соблазнить ее, вел себя безукоризненно. Когда его высочество отошел, чтобы переброситься парой слов с кем-то из важных гостей, посол заметил вполголоса:

– Герцог Алессандро Сфорца-Малатеста – гордость Италии! Он – представитель старой школы, и многие считают, что ему следовало бы родиться в восемнадцатом веке. О, это было бы его время!

– А как же герцогиня? – спросила Марина. – Она осталась в Италии?

Посол удивленно поднял брови:

– Ах, вы не в курсе? Герцог вдов, причем в течение последних без малого сорока пяти лет. Он женился когда-то на прелестной молодой аристократке, которую любил всем сердцем, но во время медового отпуска где-то на южных морях с ней произошел несчастный случай – бедняжка утонула. Все произошло на глазах его высочества, и он ничего не мог поделать... Такая психологическая травма! С тех пор его высочество носит по ней траур. Говорят, что герцог дал себе зарок – никогда больше не жениться, потому что никто не сможет заменить его Юлию. Но что касается плотских удовольствий...