открывшийся рот, он сжал кулаки и, громко топая, дошёл до плиты. Поведя носом, скривил рот в гримасе и подцепив двумя пальцами кусок сладкого перца, отправил в рот. Медленно пожевав, прикрыл на мгновенье глаза и выскочил из кухни.

Спустя секунд двадцать я услышала как в гостевом туалете спустили воду. Выплюнул всё-таки. Значит, нам больше достанется.

Сделав яичную подушку, я расставила приборы на столе и сообразила еду для Лексы. Жить с ребёнком непросто, всё время, в той или иной степени подчинено этому маленькому человеку ещё не умеющему ходить. Спать, есть, даже в туалет теперь только по расписанию.

Когда все расселись по местам, а сестра получила бутылку со смесью и овощное пюре, я открыла вино и, подняв бокал, пафосно сказала:

— За новую жизнь, за старых друзей, за то, чтобы дорогие нам люди жили долго и желательно счастливо.

— За то, чтобы папа вернулся домой, — вдруг тихо произнёс Вова, пряча глаза.

— О чём ты? — Улыбнувшись, я потрепала его по всклокоченным волосам и добавила: — Папа по работе задержался, а мама ему помогает.

— Не ври. Я знаю, что отец болен раком и ему недолго осталось. — Брат отбросил мою руку и громко стукнул стаканом с соком по столу. — Два дня назад мама достала из сейфа бумаги и пока бегала к Алексе, я их прочёл. Не всё, но первой страницы хватило.

Мой маленький брат, такой большой и серьёзный. Украдкой вытерев слезу, я вздохнула и выпила вина. Ему всего двенадцать, по себе знаю, что такое терять родителя, так что сейчас ему не позавидуешь. Наверное тогда, больше десяти лет назад, я смогла отрастить толстую кожу, настолько толстую, что никогда не влюблялась, боясь потерять. А сейчас этому маленькому человеку предстоит пройти через то же самое, и я не знаю, как это отразится на нём.

Кейн отложил в сторону вилку, которой ковырял салат и поманил меня пальцем в коридор. Когда мы вышли, он прикрыл дверь и потёр лицо:

— И когда ты собиралась мне сказать, что твой отец при смерти?

— Никогда. — Я дошла до ванной и умылась холодной водой, стремясь скрыть следы переживаний. — Моя семья — это моя семья.

— Нет, Лиз. Твоя семья, теперь и моя. По крайней мере, на этот год, — поспешно поправился он. — Такие серьёзные вещи ты должна обсуждать со мной, потому что пресса. Сама знаешь. Я должен знать всё и немного больше, чтобы суметь вас защитить от нападок недоброжелателей деда. Да и моих, чего греха таить.

— А зачем? — Искренне удивилась я, обернувшись с полотенцем в руках. — Зачем тебе это?

— Как это зачем? Я же уже сказал…

— Вот только не надо строить из себя мать Терезу с яйцами! Я прекрасно знаю, какой ты из себя, Кейн. Я тебе не только не верю, но и не доверяю. Поэтому я никогда и ничем с тобой делиться не буду. Моя жизнь — это только моя жизнь. Я вышла замуж не по любви, даже не по дружбе, это просто сделка. Пусть сделкой и останется.

Бросив полотенце на раковину, я поправила волосы и вышла не оглядываясь. Через пять минут после того, как я вернулась к столу, со стороны двора послышался рёв машины.

Кейн уехал.

Я смогла передохнуть только вечером.

Дети давно уже спали, Тей открыл бутылку пива и устроившись на лежаке у бассейна, бросил взгляд вверх, на звёзды:

— Ты уверена, что поступаешь верно в этой ситуации? — Подперев голову рукой, он повернулся и подмигнул. — Сейчас в твоей жизни слишком много перемен и лишние руки никогда не помешают. С одной стороны, я понимаю твоё нежелание доверять МакАлистеру, но с другой… Мэттью ты никогда бы не смогла дать того, что он хочет. Я ведь прав?

Глотнув пива, я прикурила первую за день сигарету и задумалась. Конечно же, он прав. Полюбить Мэттью как мужчину я не смогу, он мне скорее брат, чем просто друг. Но это для меня. Судя по всему, он уже давно испытывал чувства и молчал как партизан. Чего только хотел этим добиться?

— Как он? Ты звонил ему?

— Нет. Мэтт сейчас в больнице.

— Что?! — Я резко села и выдохнула: — Кейн не мог ранить его так сильно, а из-за сломанного носа, трещин в рёбрах и перелома руки до вечера его никто держать не станет. Что происходит?

— Не знаю. Кажется Дениз в отделении неврологии, у неё был срыв.

— Срыв? — Плохо так говорить, но от сердца отлегло. Слава богу, не Мэтт.

— Лиз, что ты вообще знаешь о своём муже и Дениз?

— Ну, Дениз его гончая, помогает охотиться за женщинами, грубо говоря, она поставляет ему любовниц. Меня подставила несколько раз. Встречается с этим бледноволосым. Что ещё… даже не знаю.

— С Эриком? — вдруг хохотнул Тейлор и поперхнулся. — Да он же гей на все двести процентов!

— А? Не может быть. — Я отставила в сторону бутылку и свесила ноги в бассейн. — Они мне ясно дали понять, что встречаются, то есть, даже не так, Дениз его постоянный партнёр для секса.

— Это прикрытие, дорогуша, для таких доверчивых дурочек, как ты. — Положив руку на лоб, Тейлор улыбнулся и продолжил: — Эрик частенько навещает одну «девушку» из моего салона. Поверь мне, у него встаёт только на член.

— Фу, как грубо, — рассмеялась я. — Но зачем же вся эта игра в пару?

— Потому что Дениз много лет сохнет по Кейну. Не могу поверить, что Мэтт тебе не рассказывал. — Он вдруг сел и почесал большой пластырь на плече.

— Новая? — Кивнула я на татушку.

— Да. Сегодня только набил. Так почему же Мэтт тебе не рассказывал? — Тей скорчил озадаченную гримасу и мотнул головой. — Это очень странно, учитывая громкий скандал лет восемь назад. Да, точно, это было ровно год спустя после твоего переезда. Дениз и МакАлистер были помолвлены, учитывая их происхождение, это не удивительно, — пожал он плечами. Говорят, Кейн очень её любил, буквально боготворил.

— Невозможно, — рассмеялась я, — Кейн не умеет любить, он бабник.

— Он стал таким после того случая. — Тей поднялся и забрал у меня прикуренную сигарету, глубоко затягиваясь.

— Расскажи, — потребовала я.

— Ты уверена, что хочешь знать? Может, сама у мужа спросишь?

— Нет. Он никогда в жизни не расскажет мне правды. Особенно, после того, что я ему сегодня наговорила. — Я цыкнула, вспоминая взгляд Кейна. Мне его глаза теперь сниться будут.

— Ладно. Но обещай, что не будешь использовать эту информацию против Кейна.

— Чего это? — Я вскинула голову.

— Мужская солидарность. Ладно. В общем, Кейн любил Дениз и старался