разумеется, стала ей близкой подругой – с подачи матери Сесиль), как постепенно влюбляется в своего учителя музыки Дансени (молодого человека, которого, в свою очередь, соблазнит маркиза). Мы видим, как мать Сесиль пишет президентше де Турвель, предупреждая ее о коварстве Вальмона. Письма переписываются, подделываются и перехватываются. Тем временем Вальмон и маркиза де Мертей следуют плану, ослабляя других игроков и подчиняя их своей воле с помощью лести, хитрости и обмана.

В разные моменты Вальмон и Мертей теряют терпение и грозят разорвать соглашение. Каждый из них опасается, что другой очарован скорее самим планом, чем будущей наградой. Оба слишком трусливы, не уверены в себе, преисполнены гордости и мертвы внутри, чтобы признать, что на самом деле любят друг друга. Вместо этого им приходится ломать всех вокруг, чтобы просто почувствовать себя живыми. Так поступают французы, ребята! (Вообще-то такое бывает не только во Франции. Так случается, когда ты слишком богат и не знаешь, чем заняться.) По мере того как роман подходит к кульминации, свадьба Сесиль становится все ближе и Вальмон соблазняет (а точнее, насилует) ее сам, чтобы ускорить процесс. Не в силах устоять, маркиза де Мертей соблазняет Дансени. Когда президентша де Турвель наконец поддается чарам Вальмона – и он по-настоящему влюбляется в нее, хотя и не может себе в этом признаться, – он наказывает себя, отталкивая ее, чтобы затем попытаться снова завоевать. И это ее убивает.

Пока президентша де Турвель лежит на смертном одре, униженная, отвергнутая, предавшая все, что было ей дорого, Вальмону приходится сразиться на дуэли с Дансени, и учитель музыки наносит ему смертельный удар. Перед смертью Вальмон передает письма, которые определяют судьбу маркизы де Мертей. Ее репутация в высшем обществе подорвана, и она сбегает за город, где заболевает оспой и слепнет на один глаз.

Les Liaisons Dangereuses – чудесный, игривый, неторопливый роман, и достигается такой эффект именно благодаря эпистолярной форме. Рекомендую его и для того, чтобы совершенствовать французский, если вам не хватает практики или если вы хотите осилить целый роман на иностранном языке. Я прочла его, когда не слишком хорошо говорила по-французски, и мне он показался вполне понятным. В конце концов, читать письма легче, чем художественную прозу, даже если эти письма вымышлены. Использование эпистолярного жанра так и кричит о «ненадежности рассказчика», и от этого письма Мертей и Вальмона становятся особенно любопытными: мы знаем, что они лгут авторам других писем, но также лгут друг другу и самим себе. Не думала, что мне когда-нибудь доведется провести такую параллель, но о неловкости, которую я ощущала, читая, в частности, письма Мертей, я вспомнила, узнав о новой книге Джеффа Кинни, автора серии «Дневник слабака». Это чрезвычайно популярные детские книги, написанные в формате дневника «героя», Грега Хэффли. Если верить (однобокому) рассказу Грега, он прекрасный парень, у которого есть надоедливый приятель Роули. Но в новой книге Роули обретает голос и рассказывает историю со своей точки зрения в собственном дневнике, и Грег предстает перед нами задиристым врединой. Вероятно, каждый, кто читал книги серии «Дневник слабака», уже понимал это на каком-то уровне. Когда мы знакомимся с одной точкой зрения, за скобками всегда остается история, которую мы не слышим. Кстати, если вспомнить киноверсию «Опасных связей», то Киану Ривз в ней будет Роули, а Джон Малкович – Грегом, только у них не возникнет споров о заплесневевшем сыре. (Хотя можно сказать, что сифилис вполне мог бы сыграть ту роль, которую в «Дневнике слабака» играет сыр: стоит дотронуться до старого заплесневевшего сыра – и умрешь.)

Именно нерассказанная история и остается с нами, когда мы читаем Les Liaisons Dangereuses. На мой взгляд, как раз этот эффект – а вовсе не фривольное, как принято считать, содержание – позволяет роману так долго оставаться актуальным. Хотя Мертей и Вальмон называют себя намеренно ненадежными рассказчиками, мы знаем, что даже за этими «честными» заявлениями скрывается кое-что еще, а именно то, чем герои не делятся друг с другом, хотя и делают вид, словно между ними нет тайн. В фильме Стивена Фрирза мы видим это в зеркале, когда маркиза де Мертей (в исполнении Гленн Клоуз) смывает макияж. Показать такое в эпистолярном романе сложнее, ведь «увидеть» это мы можем лишь глазами более «скучных» героев.

Жутковатая, затейливая, удивительная особенность Les Liaisons Dangereuses состоит в том, что мы примеряем на себя роль Роули из «Дневника слабака»: ведь это мы читаем между строк в письмах, которыми обмениваются Мертей и Вальмон, и ищем в героях слабость и человечность, пока они утверждают, что манипулируют слабостями и человечностью других. Мы знаем, что перед нами ужасные люди, которые подтасовывают факты. Главный фокус романа в том, что Шодерло де Лакло делает нас соучастниками Мертей и Вальмона: именно их история нравится нам больше остального в книге, именно с ними мы чувствуем самую крепкую связь, но при этом нам показывают, что их подлость и злость не заслуживают прощения. И вспоминаются слова Бодлера: «Hypocrite lecteur, mon semblable, mon frère». («О ближний мой и брат, читатель лицемерный!»[23]) Мы читаем, чтобы учиться и судить, но при этом понимаем, что судить других нам проще, чем себя. Это и делает нас лицемерами.

Фильм 1988 года великолепно преподносит эту мысль о лицемерии. Это картина о тщеславии – и его цене. Такое тщеславие предполагает обман: приходится притворяться, что испытываешь не те чувства, которые овладевают тобой на самом деле, и что твои чувства вообще-то не так уж глубоки. Фильм начинается с того, что Гленн Клоуз смотрится в зеркало. Первые четыре минуты нам показывают, как герои одеваются, причем маркизу де Мертей зашивают в платье, чтобы выделить декольте, а де Вальмон подносит к лицу маску, пока слуги пудрят ему волосы. Смысл сцены понятен: эти люди вовсе не те, за кого себя выдают, они играют роли в пантомиме. В фильме делается попытка проанализировать феминистские характеристики маркизы де Мертей, о которых также упоминается в академической критике. Ее можно считать примером исключительной дальновидности: она не дает мужчинам вертеть собой и находит способ действовать во вселенной, где женщин положено притеснять. Тетка Вальмона, подруга президентши де Турвель, поясняет, какая роль отводится женщинам в этом обществе: «Мужчина наслаждается счастьем, которое испытывает он сам, мы – тем, которое можем дать. Они не способны посвятить себя лишь одному человеку. И надежда обрести счастье в любви нередко приносит нам боль». Маркиза де Мертей не собирается играть по правилам, установленным другими. Однако, решая ввести собственные правила,