– Таисия Никитична, зачем вы вообще на это согласились? Такой творческий человек, и занимается такой ерундой. Как-то у меня это с вами не вяжется.

– Да они пункт мне в договор внесли, не предупредив, а я не заметила и подмахнула.

– Договора, дорогая, надо читать, иначе смертный приговор себе подпишите.

– Теперь научена горьким опытом. А потом еще один немаловажный фактор, дорогой Игорь Ратмирович, за это деньги довольно приличные платят. Мне они сейчас не помешают.

– Хоть выбирайте в следующий раз для рекламы что-нибудь более приятное.

– Я выбирала, во-первых, из того, что осталось, а во-вторых, в чем была уверена. Деньги деньгами, но не желаю обманывать читательниц и навязывать им всякую гадость. Мне вот средство для похудения предлагали. Не сказать, чтобы вредное, но знакомые мои пробовали и потом из дома выйти боялись.

Игорь фыркнул:

– Что, до того исхудали, что страшно смотреть? Последняя стадия дистрофии?

– До этого не дошло, но есть им стало опасно. Любой проглоченный кусочек организм тут же перерабатывал и выбрасывал.

– Таисия Никитична, вы совершили непростительную ошибку. Реклама этого средства чрезвычайно эффектно сочетается с вашей туалетной бумагой. Правда, она бы тогда использовалась по назначению, а по контракту вам это не разрешено. И для средства для похудения вышла бы скорее антиреклама. Ой, – спохватился он. – Тема у нас с вами получается какая-то чересчур интимная. Лучше расскажите, какую продукцию вам еще предлагали? Из более интересной.

– Колбасу «Дедушкина радость».

– О-о! – восхитился он. – Чего же вы отказались?

– Как раз взяла. Ее и упомянуть-то требовалось лишь один раз. К тому же я ее пробовала. Вполне нормальная. В магазине на название купилась.

– И в вашем романе ее поедал беззубый дедушка?

– Не угадали. Кошка. Она всю ее с аппетитом съела, а потом напрудила лужу, которую моя героиня и вытерла вышеуказанной туалетной бумагой. Кстати, бумага тоже очень хорошая и мягкая.

– Да нет, колбасу лучше бы дедушке поручить, – заспорил он. – Вдруг вас теперь оштрафуют. Мол, колбаса годится только для кошек.

– Ах, Игорь Ратмирович, как далеки вы от народа. Дедушка старенький любую колбасу слопает, а избалованная домашняя кошка – только хорошую. Гадость есть не станет. Так что мой выбор точнее.

– Мудро, – признал он свое поражение. – Ну да Бог с ней, с рекламой. Что вы помимо этого-то поделываете? Понимаете, надо бы встретиться по нашему с вами будущему проекту. Возникли кое-какие вопросы.

– Встретиться с вами и с Феликсом? – Я насторожилась.

– Как раз наоборот. Я хочу предварительно с вами встретиться как раз без Феликса. Это очень важно.

– Ну вот закончу книгу, вернусь в Москву…

– А вы не в Москве?

– Скажем так, в Подмосковье.

– А-а. Медовый месяц… – Голос его поскучнел.

Сама не знаю почему, но мне захотелось немедленно его разуверить.

– Я тут совершенно одна.

– В медовый месяц! – голос его вновь обрел ехидные интонации.

– Медовый месяц давно прошел. Я тут работаю.

– Так давайте я к вам подъеду, чтоб ваше время не тратить.

– Вас Феликс ко мне подослал?

– Тася, при чем тут Феликс?

– При том, что я здесь ото всех скрываюсь. И от Феликса, и от мамы, и даже от мужа.

– Интересный поворот.

– Вы сами мне велели подумать.

– И что ты надумала?

– Пока ничего. Работаю.

– Тася, я никому не скажу ни слова, но поговорить мне с тобой надо.

Если честно, я испугалась. За последнюю неделю я почти не вспоминала о нем. Он наконец перестал мне сниться, и я подумала, что избавилась от этого наваждения. Но стоило ему позвонить, и я превратилась во влюбленную тринадцатилетнюю школьницу. Сердце бешено колотилось, руки вспотели, лицо пылало. А главное, я с ужасом сознавала, что он единственный человек, которого хочу здесь видеть. Ляльку и ту не хочу, а его хочу. Человека, с которым встречалась всего два раза в жизни, да и то мельком. Зачем, зачем мне это надо? Я только-только сумела успокоиться и прийти в себя.

В трубке послышался смех:

– Таи-исия Никитична, не бойтесь меня. Я вас не съем и даже не укушу. Приеду, поговорим, и уеду. Диктуйте адрес. Ну не узнает ваш муж, где вы прячетесь.

И я, не веря собственным ушам, словно со стороны услыхала, как мой голос диктует Игорю адрес старого дачного поселка.

– Что-нибудь привезти? – спросил он.

– Совершенно излишне, – ответила я. – У нас тут вполне приличный магазин.

Мы договорились, что, добравшись до поворота с шоссе, он позвонит, и я его встречу у въезда на территорию. Зачем ему зря плутать по поселку?

Дождавшись звонка, я вышла и встала у шлагбаума.

– Тася! – почти сразу окликнули меня. – Как же давно я тебя не видела!

Ко мне приближалась Галина Филипповна, чья дача располагалась на углу нашей улицы. Она знала меня с детства и дружила с моей бабушкой.

– Поздравляю! Говорят, ты замуж вышла? – Она пристально оглядывала меня с головы до ног.

Я кивнула.

– Давно пора. Вот бабушка бы твоя порадовалась, Царствие ей небесное. Читаем, читаем твои книжки. Очень нравится. Еще писать будешь?

– Пишу, пишу, – прокричала я ей в ухо; она еще при жизни бабушки была глуховата.

– А стоишь-то тут что? Ждешь кого-нибудь?

– Да! – снова крикнула я.

Тут у ворот остановилась машина. Из нее высунулся Игорь. Помахав ему, я нажала на кнопку. Шлагбаум поднялся. Въехав на территорию, Игорь выскочил из салона, чмокнул меня в щеку и поклонился Галине Филипповне.

– Тася, – кивнул он в сторону магазина. – Секундочку. Забегу сигарет купить, а то у меня по дороге кончились.

Галина Филипповна проводила его завороженным взглядом.

– Муж? Красавец! Правильно сделала, что за него вышла, а не за того, с которым раньше приезжала.

Бабушкина подруга скорчила брезгливую мину, и, пока я соображала, как ей потактичнее объяснить, что она все перепутала, продолжила:

– А тот-то какой прохвост оказался. Ребенка родил, а жениться не хочет.

Я обомлела.

– Вы о ком?

– Да о твоем бывшем. – Снова брезгливая мина. – Как его там звали-то? А-а, Виталий. Он аспирантке своей ребенка сделал, а как жениться – в кусты. Встречаться встречается, деньги на дочку дает, а жить вместе не хочет.

– С чего вы взяли, что это он?