Эрику пришлось вернуться к тому, что удавалось ему лучше всего. Разбойничая на севере Британских островов, он узнал, что йоркцы изгнали Ситрика. Датское население Нортумбрии было недовольно англосаксонским правлением, и Эрик, воспользовавшись ситуацией, захватил Йорк и провозгласил себя его новым королем.

Однако он быстро оказался между молотом и наковальней: новый английский король Эадред был талантливым стратегом и не желал допускать, чтобы в Йорке обосновался очередной викинг. Он начал подстрекать скоттов к набегам на Нортумбрию, а сам в то время выступил на север и пригрозил жителям Нортумбрии суровыми карами, если они не изгонят Эрика. И снова местное датское население не захотело сплотиться вокруг скандинавского монарха: Эрику пришлось покинуть Англию.

После этого Олаф, сын Ситрика, снова решил попытать счастья в Йорке, но всего через три года собственные подданные изгнали его обратно в Дублин. К этому времени стало очевидно, что частая смена правителей подрывает всякое доверие к власти, и давняя мечта Ситрика о соединенном королевстве Йорка и Дублина оказалась обречена. Даны Йоркшира все еще называли детей скандинавскими именами и жили по датским законам, но уже не считали себя викингами. Большая часть данов приняла христианство и превратилась в оседлых землевладельцев. Авантюристов из Норвегии и Ирландии они теперь воспринимали не как земляков и соплеменников, а как опасных нарушителей спокойствия, если не считали их откровенными врагами. Стабильное правление христианских королей Уэссекса устраивало их куда больше, чем власть свирепых морских королей, и с этого периода область датского права начала по-настоящему включаться в состав Английского королевства.

При другом стечении обстоятельств скандинавские короли, вероятно, смогли бы закрепиться в Англии. Первое поколение викингов было слишком беспокойным, чтобы из их числа вышли достойные правители, но их преемники, несомненно, могли бы учиться на их ошибках. И Ивар Бескостный, и Гутрум наделяли своих ветеранов землями и во многом подражали англосаксонским королям. Со временем скандинавское население усвоило религию, обычаи и даже сельскохозяйственные методы англосаксов, что вполне могло бы привести к возникновению сильного государства викингов на севере Англии, подобного тому, которое сложилось в Нормандии.

Этого не случилось лишь потому, что Альфреду и двоим его преемникам хватило предусмотрительности: они позволили викингам Денло сохранить свои традиции, а сами в то же время строили сильное, централизованное Англосаксонское государство. И в конце концов оказалось, что скандинавов Англии объединяют между собой разве что пережитки общего языка и традиционные кулинарные предпочтения. Для поддержания национального единства этого было недостаточно. Жители Денло осознавали, что с южными соседями у них куда больше общего, чем с выходцами из Скандинавии, и с этого момента поглощение датской области Англосаксонским королевством стало лишь вопросом времени.

Викингов хватило лишь на одну попытку отвоевать Йорк. В 952 году Эрик Кровавая Секира вернулся в Англию во главе небольшого войска, разбил союзную армию валлийцев и скоттов и был принят йоркцами как король. Но человеку с таким прозвищем не стоило надеяться на завоевание симпатии населения, разочарованного правлением викингов. Эрик правил настолько жестоко, что всего через два года жители Йорка свергли и убили его, предотвратив попытку набрать еще одну армию из числа своих подданных[81]. Йорк вошел в состав Английского королевства, и викинги навсегда потеряли над ним контроль.

По другую сторону Ирландского моря дела у викингов тоже шли неважно. Дублинское королевство угасало. Отчасти причиной тому были неоднократные попытки отвоевать и удержать Йорк, истощившие силы викингов в Ирландии. Шанс завоевать Ирландию был принесен в жертву фантазиям о морской империи, и Дублину теперь приходилось расплачиваться за эти недальновидные мечты.

После изгнания из Йорка Олаф, сын Ситрика, попытался расширить сферу своего влияния в Ирландии, но столкнулся с серьезным сопротивлением со стороны верховного короля Ирландии – Маэлсехнайла Мак Домналла, который правил в области Миде непосредственно к западу от Дублина. В 980 году Олаф, которому было уже под шестьдесят, решил положить конец этой угрозе, призвав на помощь викингов с побережья Шотландии и Гебридских островов. Две армии сошлись неподалеку от холма Тары – традиционной резиденции верховного короля.

Эта битва обернулась самым тяжелым поражением из всех, какие викинги до сих пор терпели в Ирландии, и фактически положила конец господству Дублина[82]. Старший сын и наследник Олафа был убит, армия викингов рассеялась. Ирландцы захватили Дублин и обложили его жителей тяжелой данью. Олаф либо отрекся, либо был отстранен от власти насильственно, после чего удалился в монастырь на острове Айона, где и прожил остаток своих дней как простой монах. Отныне викинги в Ирландии стали второстепенной силой: соперничающие между собой короли использовали их как союзников, но какой-либо серьезной угрозы коренным ирландцам они больше не представляли. Король Маэл вышел победителем из затяжной борьбы с викингами, укрепив позиции Миде и утвердив статус верховных королей. Единственным реальным соперником Миде оставался Мунстер – юго-западное королевство во главе с честолюбивым Брианом Борумой, о котором шла слава великого воина, очистившего от викингов Западную Ирландию[83].

По существу, Бриан был выскочкой – второразрядным правителем захудалого королевства. Но к этому времени он успел завоевать себе место под солнцем в жестоких мирах политики и войны. Младший из двенадцати сыновей в семье, Бриан пережил в детстве нашествие викингов. Он вырос в одном из монастырей Мунстера, где научился играть на арфе. После его смерти, арфа в память о нем стала символом Ирландии. Кроме того, Бриан изучил несколько языков, в том числе латынь и греческий. Особое впечатление на него произвела история жизни Юлия Цезаря: Бриан почитал его как великого полководца и восхищался его умением заучивать планы сражений наизусть, чтобы их не перехватили враги.

Взойдя на трон Мунстера, Бриан обратил тактику викингов против них самих. Он стал отправлять отряды в короткие молниеносные набеги, нередко используя как прикрытие захваченные корабли противника. Так он взял под контроль весь юго-запад Ирландии, а в 997 году вынудил верховного короля Маэлсехнайла разделить с ним власть. За Маэлом оставался его титул, но Бриан был признан независимым правителем юга. На практике это означало, что Ирландией теперь правили два верховных короля одновременно.