— И машину сдуру помыл? — усмехнулся Плошников.

— Нет, не сдуру… Испачкал сильно…

— А почему это Катина кровь здесь могла быть? — спросил Табачный.

— Она говорила, что добром это все не закончится…

— Что не закончится?

— Ну, не просто же так Диму зарезали. И ей достаться могло. Она боялась.

— И кто мог его зарезать? — скептически усмехнулся Табачный.

Он видел, что парень совсем не прочь переложить свою вину на чужие плечи.

— Ну, мало ли…

— Ей кто-то угрожал?

— Ну, жена Кривичева угрожала. Сказала, что, если она от ее мужа не отстанет, ей худо будет. Сказала, что возможности у нее для этого есть…

— И все? — хмыкнул Табачный.

— Ну, я понимаю, что все это слова… — сконфуженно вздохнул Сипачев.

Дверь «Лексуса» открылась, из машины, поправляя шубу, вышла Кривичева. Растрепанная, помятая, но уже протрезвевшая. Во всяком случае, на ногах она держалась уверенно.

— Это слова слабой женщины! — с язвительным укором сказала она Сипачеву, тыкая в его сторону пальцем. — И ты, сильный мужчина, ими прикрываешься!..

Табачный с удивлением смотрел на нее. Он знал, что Кривичева здесь, но как-то упустил ее из виду. А она была в машине и, по всей видимости, подслушивала разговор. Или просто слушала.

— Только какой ты сильный мужчина? — продолжала она. — Как вор себя вел! Как подлый трусливый вор! Дима за порог, а ты к его любовнице, как стервятник на падаль!..

— Катя — не падаль! — вяло запротестовал Сипачев.

— Да, но ты — стервятник!.. Не удивлюсь, если это ты Диму добил!

— Добил, — кивнул Табачный.

Ему понравилось это слово. Действительно, Сипачев мог добить своего соперника. Катя могла подсесть в машину к Кривичеву и отвезти сюда, или он сам приехал к ней. Как там было, не столь важно, главное, что Катя оказывала Диме медицинскую помощь, когда Сипачев ударил его ножом.

Видимо, Кривичев рассказал Кате, как было дело, и у Сипачева возникла мысль подставить Риту Гаеву. Он же не совсем дурак и мог сообразить, что следствие выйдет на нее и она во всем признается. Кривичев мог умереть в этом доме, а его труп можно было вывезти потом куда-нибудь. Дескать, ехал с колотой раной в шее, остановился, потерял сознание и умер… И все шишки — на Гаеву. Она же все начала, ей и отвечать.

На стене в каминном зале действительно оказались следы крови. И на стене, и на диване. Чья это кровь, Зацепин пока сказать не мог. Но то, что это кровь, а, например, не кетчуп, сомнений не было. И отпечатки пальцев Сипачева нашлись — как в доме, так и в машине.

Табачный задержал Сипачева, надел на него наручники, но в управление отправлять не спешил.

— Кровь смыть можно было, — сказал он, с насмешкой глядя на парня. — А ты, Вадим Антонович, не догадался. Как же ты так сплоховал?

— Если бы я знал, что это кровь Кривичева… — Сипачев закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

— А вдруг это не его кровь?

— Ну, вы же говорите…

— Мы можем ошибаться.

— Да нет, пусть лучше это будет его кровь! — Парень встрепенулся, открыл глаза.

— Это не в твоих интересах.

— Я не хочу, чтобы это была Катина кровь!

— Ты серьезно думаешь, что это ее кровь? — Табачный внимательно посмотрел на него.

Возможно, парень пытался разыграть перед ним трогательную сцену с безутешным влюбленным. А вдруг с Катей Майоровой действительно приключилась беда? Может, Сипачев на самом деле пытается, но не может ее найти?..

— Ну, может, ее по носу ударили. А потом увезли.

— Кто увез?

— Не знаю.

В дверях появилась Кривичева:

— А может, это я сделала?

Сама уезжать она не торопилась, а прогнать ее Табачный не решился. Вдруг возникнут вопросы… За все время, что в доме работал эксперт, Кривичева ни разу не дала о себе знать. Сидела в машине или тенью бродила по дому. Бродила и слушала…

— А вы могли это сделать? — спросил Платон.

— Ну, если этого послушать, то да… — презрительно поморщилась Вика, глядя на Сипачева.

— А если Катю действительно увезли?

— Ему видней… — усмехнулась Кривичева.

— Ну, может быть, — кивнул Табачный.

Сипачев действительно мог избавиться от Кати, если та отказалась играть на его стороне. Может, он убил девушку, а труп вывез на ее же машине. А потом вымыл «Мерседес». Надо бы поговорить с мойщиками, вдруг они заметили кровь в машине или еще что-то подозрительное.

— Я, наверное, домой поеду, — сказала Кривичева, глядя на часы.

— Так вас, Виктория, никто не держит.

— Да я понимаю… Просто голова тяжелая, плохо соображаю… Я хотя бы Янине позвонила? — приложив ко лбу ладонь, напряженно спросила она.

— Это вы о чем? — Табачный внимательно посмотрел на Вику.

Но Кривичева уже не обращала на него внимания. Она поспешила из дома. Майор подошел к окну и увидел, как из ее машины с сонным видом выходит недовольная Женя. Видно, пригрелась там, заснула, а Кривичева велела ей выйти.

Ворота открылись, «Лексус» выехал со двора. А ворота открылись, потому что у Вики были ключи и от дома, и от Катиной машины…

Но не могла Кривичева зарезать своего мужа. Да и зачем ей это?.. Если только для того, чтобы положить конец изменам. И отомстить за свою поруганную честь… Но это вряд ли. Да и зачем ей убивать собственного мужа в чужом доме?..

Сипачева забрал наряд, который вызвал Табачный. Платон Александрович не хотел сам ехать в управление, но Юру с Женей к дому подвез.

— Завтра утром на службу, — предупредил начальник.

— Как штык!

Юра вышел из машины сам, помог выбраться Жене. Ночь уже во второй своей половине, спать хочется, сил нет. А еще домой ехать. Впрочем, ему не привыкать к таким перипетиям.

— Он что, не даст тебе выспаться? — зевнула в кулак Женя.

— На пенсии высплюсь.

— На какой еще пенсии?

— У нас так говорят…

Они зашли в подъезд, поднялись на четвертый этаж, Женя своим ключом открыла дверь.

— Спокойной ночи! — Плошников потянулся к ней, чтобы поцеловать в щеку.

Но Женя подставила губы. Правда, поцелуй длился всего мгновение.

— Ты что, уезжаешь?

— Ну, мне пора…

— Мог бы и остаться. — Женя взяла его за руку и уверенно втащила за собой в квартиру.