Они кружили друг вокруг друга, согнув колени, пригибаясь, чтобы не превращаться в откровенную мишень.

Она атаковала, целясь ему в голову. Он отбил удар концом посоха, рискуя сломать его. Контратакующий выпад он нацелил ей в талию и вышиб бы из нее дух, не увернись она вовремя.

Она ответила градом тяжелых ударов, отбиваясь от которых, он жонглировал посохом не хуже циркача. В момент передышки он перехватил инициативу, однако кидаться на нее было бесполезно, потому что она отбивала удары с легкостью.

Они отскочили друг от друга и разошлись в стороны.

Ему нравилось. От возбуждения сердце билось чаще, голова работала быстрее. Что касается женщины, то она оказалась поразительным бойцом; для таких схваток лучше и желать нельзя.

Они сошлись опять. Его посох просвистел в воздухе. Она ушла от удара и мгновенно развернулась. Посохи бились друг о друга. Он уклонялся от выпадов, атаковал сам, тут же отступал.

Она не столько уходила, сколько утекала от его ударов, словно жидкость, а потом платила той же монетой. Они сражались, перемещаясь по пристани, стуча посохами, делая мощные рывки вперед, а при необходимости отступая.

Потом она сделала выпад, целясь ему в плечо. Он уклонился. Ее посох застрял между досками и переломился.

Он схватил ее за руку. Она рассмеялась. Отбросила сломанный посох.

Обломки застучали по доскам.

— Назовем это ничьей?

Он кивнул, отбрасывая свое собственное оружие.

— В воинском деле ты, действительно, мастер, — тяжело дыша, сказала она.

Он ответил тем же:

— Ты тоже испытанный воин.

Их взаимное уважение возросло. Он же находил особенно привлекательными вид ее поблескивающих мышц, с наслаждением вдыхал пряный запах ее пота.

Прошло несколько секунд.

Она спросила:

— Так ты достиг своей цели? О которой говорил, что она для тебя очень важна?

— Нет. На моем пути много препятствий. Пожалуй, слишком много.

— Но ты можешь преодолеть их.

Он на это смотрел иначе.

— Ведь орки преодолевают препятствия.

— Верно. Но иногда перышко может переломить меч.

Его смятение было очевидным.

Неподалеку плеснуло. В воде показалась рыба, оранжево-золотая с черными усиками. Она тыкалась носом в водоросли под пристанью.

Она кивнула в сторону рыбы.

— Это создание не знает ограничений собственного мира и в неведении по-своему счастливо. — Опустившись на колени, она провела руками по воде. Рыба ушла в глубину. — Будь как рыба, и все, что стоит у тебя на пути, станет не более чем водой.

— Я не умею плавать.

Она расхохоталась громко, однако и без тени насмешки.

— Я имею в виду только одно: подумай, насколько ты лучше рыбы. — Пока он обдумывал эти слова, она встала и добавила: — Почему каждый раз, когда мы встречаемся, мне кажется, будто в тебе есть что-то почти… эфемерное?

— О чем ты?

— Словно ты из другого мира. Словно ты здесь, но не совсем здесь. Наши предыдущие встречи запомнились мне не как реальность, а скорее как сны.

Он хотел расспросить ее подробнее и сказать, что и сам чувствует буквально то же. Но опять погрузился в пустоту.

Очнулся он в мгновение ока.

Руки держали поводья. Вместе с отрядом он ехал по тропе, ведущей в Рафетвью.

Утро было в разгаре. Сыпался мелкий дождь, небо хмурилось.

Он потряс головой, потом потер переносицу большим и указательным пальцами.

— С тобой все в порядке, Страйк?

Рядом ехала Коилла. Вид у нее был обеспокоенный.

— Да. Просто чуть-чуть…

— Еще один сон?

Он кивнул.

— Но ты закрыл глаза всего лишь на полминуты.

Он опешил:

— Ты уверена?

— Может, даже меньше. На несколько секунд.

— А мне показалось… гораздо дольше.

— А о чем был сон? — осторожно спросила Коилла.

— Женщина была… там, — в голове у него по-прежнему царил полный сумбур. — Она говорила вещи, которые я вроде бы понял, но… не до конца. Он перехватил ее взгляд. — Не смотри на меня так.

Коилла всплеснула руками в умиротворяющем жесте:

— Просто немного странно, вот и все… А что еще?

Страйк нахмурился, припоминая:

— Она говорила, что наши встречи кажутся ей… нереальными.

Не зная, что сказать, Коилла ответила:

— А почему бы сну и не видеть сны? Это было слишком глубоко для него.

— У нас была шуточная дуэль, — добавил он.

Коилла приподняла бровь. Все знали, что в определенных обстоятельствах шуточная дуэль у орков выступает в роли заигрывания.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал он. — Но ведь это было во сне!

— Может, — осторожно предположила Коилла, — ты мысленно создал свой идеал?

— О, это сразу делает меня здравомыслящим! — саркастически отозвался он.

— Нет, нет, нет, я имела в виду другое. В каком-то смысле происходящее понятно. Ты никогда не был женат. Очень немногие из нас связывают себя браком, при той жизни, которую мы ведем. Но невозможно вечно… подавлять естественные желания. Вот они и проявляются в снах.

— Как я могу думать о союзе с тем, кто не существует? Разве только и в самом деле схожу с ума…

— Ты не сходишь с ума, поверь мне. Возможно, женщина из сна не та, которую ты можешь иметь, а та, которую хочешь.

— Я так не чувствую. И потом… — он замялся. Скажу тебе одну вещь, которая действительно сбивает меня с толку. Я так и не удосужился узнать ее имя.

Несколько часов прошли без событий.

Около полудня Страйк отдал приказ сделать привал. Перед последним рывком к Рафетвью надо было пополнить запасы пищи и воды. Разослали группы — охотиться и ловить рыбу. Других назначили собирать дрова, коренья и ягоды.

Страйк увлек Коиллу в сторону от остальных, подальше. Они устроились в зарослях на берегу.

— Что-нибудь новое? — спросила она, думая, что он опять хочет поговорить о своих странных снах.

— Кое-что, замеченное мною ранее. Не знаю, как это расценить. — Сунув руку в поясной мешок, он извлек звезды и разложил на траве. — Я смотрел на них и… Ну-ка, посмотрим, может быть, опять получится.