Славная на наше появление никак не отреагировала, ни один мускул не дернулся на ее лице, и смотрела девушка на Давыдова исключительно с профессиональным интересом. Меня посетили разумные сомнения, что их рабочие отношения имеют продолжение в горизонтальной плоскости.

Светочка на каждую особу женского пола в приемной зыркала как львица, защищающая прайд. Она всячески показывала, что шеф – ее территория. Пометь она однажды его, и никого в офисе уже не удивила бы.

Виктория же вела себя совершенно иначе.

Давыдов подождал, пока я заберу сумочку из студии, а потом помог сесть в свою шикарную спортивную тачку. Когда она плавно тронулась с места, у меня дух захватило  только от одной мысли, на какой разгон способна эта малышка.

Я не задавала вопросов, ждала, когда Иван сам решит посвятить меня в свой план.

Мы вошли в один из самых шикарных ресторанов нашего города, сели за столик, Давыдов сделал заказ, и я не выдержала:

– Ты хочешь перехватить Виталия в ресторане?

– Виталия? – искренне удивился он, и моя чуйка тут же встала в стойку, словно гончая.

Что ж ты раньше дремала, зараза?

– Боброва, – напомнила ему, прищурившись.

– Нет, Маша, в ресторане я хочу поужинать, – улыбнулся мужчина. – Вкусная еда, приятная компания – что еще нужно для прекрасно проведенного вечера?

Я опешила от такой наглости.

Заманил, получается?

–  То есть твои великие дела – это банальный ужин в ресторане? – разозлилась я, но пришлось отложить разговор: официант принес заказ.

Я не настолько низко упала, чтобы устраивать сцены на людях.

– Ну почему же? – ответил мне Иван, как только мы вновь остались в своем подобии одиночества. – Дела впереди, а сейчас мы поужинаем, отдохнем и как раз обсудим план действий.

Я поджала губы. Вроде он и ничего крамольного не совершил, но все равно хотелось сорваться. Почему я дважды отказывалась от совместного ужина? Боялась, что если позволю Давыдову начать сближение, то нас уже будет не остановить.

Мужчина пригубил сок из своего бокала, меня же дожидалось красное вино.

– Ты подумала, что я просто затащил тебя сюда под предлогом помощи  с этим делом? – склонил голову набок он и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: – Я могу набить Боброву морду, но это не решит наших проблем с заказчиками.

– Наших? – выгнула брови я.

– Фотограф мой, значит, и проблемы наши.

Что душой кривить, такой ответ дал несколько дополнительных баллов Давыдову в моих глазах.

– И что ты придумал?

– Завтра будет благотворительный вечер по сбору средств на строительство больницы для онкобольных детей. Мы наверняка встретим там этого Боброва.

– Мы?

Иван округлил глаза:

– Только не говори, что заставишь меня идти в гордом одиночестве! К тому же это не мне этот тип задолжал публичные извинения.

– Думаешь, Виталий так просто возьмет и извинится, признавшись в клевете? – хмыкнула я. Этот бобер, почти что скунс, вряд ли смелая тварь. Скорее вечно дрожащая.

– Предоставь это мне, Маша, – как-то хищно усмехнулся мужчина. – Извинится и обелит тебя перед заказчиками.

– Звучит слишком невероятно, – заметила я, но верить все равно хотелось.

–  Да и отметелить его я всегда успею.

То ли Давыдов говорил слишком уверенно, то ли я устала быть сильной женщиной, но доверилась и успокоилась.

Мы поужинали в приятной атмосфере, я получила удовольствие от прекрасной кухни и спортивных баек Ивана.

Конечно же, мужчина вызвался подвезти меня домой.

Пока мы ехали, в салоне играла тихая музыка, говорить не хотелось, но как только припарковались возле моего дома…

– Не хочешь меня спросить, как будем реабилитировать твою карьеру? – повернулся ко мне Иван.

– Публичных извинений разве не хватит? – хмыкнула я.

– Этот Бобров знал, на что бить, если медиаспециалисту подмочить репутацию, то к нему мало кто решится обратиться в будущем. Даже те, кому, в общем-то, плевать на суть скандала, – сказал Давыдов. – Поэтому тебе нужна белая сенсация, перекрывающая черную.

– И что ты предлагаешь? – я прекрасно знала все то, о чем говорил мужчина. Проработала ведь в этом акульем бизнесе немало. И уже просчитывала варианты, как можно было вернуть доверие клиентов. – Поучаствовать в благотворительности? Сделать фэшн-выставку?

– Взять у меня интервью.

– Что? – едва не расхохоталась я. – Ты не даешь интервью!

Иван довольно хмыкнул.

– Ты следила за моей карьерой?

– Пф-ф-ф! Больно надо! Просто слышала… – Прямо почувствовала, как к лицу жар прилил! – Известные люди, оберегающие свою  личную жизнь, редкость в нашем бизнесе.

– Бокс мне полностью компенсировал публичность, – пожал плечами он. – Столько лет у всех на виду.

– Мне казалось, ты именно этого и хотел, – тихонько добавила я, кусая губы.

Давыдов отвел взгляд.

– Хотел и получил. – Линия плеч мужчины стала напряженной. – Возьмешь у меня интервью, сделаешь ряд снимков, и заказчики опять пойдут косяком.

– Я не журналист!

– Ты всегда хотела писать, разве нет? – вдруг спросил Иван, пристально глядя мне в лицо.

И от этого его взгляда все воспоминания стали ярче.

Я действительно когда-то мечтала окончить филологический, но все, что сумела, – курсы фотографов и заочное высшее в политехе. Дети, работа… журналистская карьера отнимала бы непростительное количество времени, которое я не могла забрать у мальчишек. Да и перегорело как-то… Фотография меня теперь привлекала значительно больше.

– Что было, то прошло. Мне нравится то, чем занимаюсь.

Я ведь и замуж выйти за Давыдова мечтала. Так что теперь?

Наши мечты на то и мечты, что не обязаны сбываться.

– Не пригласишь меня на кофе? – вдруг спросил Иван, опять возвращаясь к образу наглого себя.

А ведь я только успела расслабиться!

В окошко с моей стороны постучали. Я открыла дверцу.

– Ну наконец-то, Машенька! – едва ли не пропел Широкий. – Заждался уже! Машинка сломалась? Починим!

Я и слова сказать не успела, как он помог выбраться мне из авто и подмигнул вконец опешившему Давыдову:

– Спасибо, шеф, что доставили мою радость!

Судя по лицу Ивана, ему эта благодарность Артема явно поперек горла-то встала…

Не будь Давыдов Давыдовым, стерпи он все это молча и останься в машине!

Нет, выбрался наружу, уставился на Широкого волком. Того и гляди дыру протрет аккурат между глаз!