А они и не на такое оказались способны.

Я не помнила всех мужей Лампы, кавалеров, не дошедших до ЗАГСа, тем более, но Большой оказался мужиком что надо. Не только мальчишек и бабулю покорил, мне тоже понравился!

Умный, рукастый, скромный, с отличным чувством юмора и без претензионной статусности. А что самое главное, Лампа ему действительно нравилась, это было заметно невооруженным глазом по его отношению к женщине и ее семье.

У меня даже на сердце потеплело от наблюдений за нескрываемой нежностью между этими двумя.

Вечер прошел в приятной семейной атмосфере. А еще я никак не могла вспомнить хоть один такой, когда бы Лампа искренне сияла не в свете софитов, а от простого женского счастья.

– Ну как он тебе? – украдкой шепнула мне бабуля, когда мы убирали со стола, а все мужчины были в гостиной. Даже мои мальчишки захотели посмотреть повтор Лиги чемпионов.

И по ее глазам я поняла: мой ответ действительно не на шутку волнует. Ни для кого из предыдущих кавалеров Лампа одобрения семьи не просила, а с Петром…

Похоже, только почти в семьдесят моя бабуля по-настоящему влюбилась…

– Тебе с ним хорошо? – спросила ее в свою очередь.

– Как никогда до этого, – словно девочка, вдруг разрумянилась она.

– Это главное, ба, – улыбнулась Лампе. – Мне кажется, Большой достойный мужчина и к тебе неравнодушен.

Глава рода Князевых так обрадовалась, что даже забыла меня уколоть по поводу запрещенной «ба».

Эти теплые посиделки напрочь выбили у меня все мысли о Давыдове. А вот утром, едва я пришла на работу, он о себе сразу напомнил.

– Ты что здесь делаешь? – Я едва сумку не выронила, когда увидела Давыдова в своей студии. – Ты как сюда зашел без ключа?

– Почему без ключа? – Он позвенел связкой. – На пункте охраны взял.

Я даже и не знала, как реагировать на такую наглость, поэтому просто прошла мимо Давыдова в свой кабинет, чтобы оставить сумку и свериться с графиком.

– У меня сейчас съемка, – напомнила ему, не оборачиваясь. И так знала, что мужчина пошел следом, чувствовала его. – Будь добр…

– Так я и так очень добр, Князева, – хмыкнул Иван. И что-то в его тоне голоса было такое… Заставило меня насторожиться. – Нет у тебя съемки сейчас, график изменился.

– Как изменился?

– А вот так, – он развел руками. – Я же говорил, заказчики сменили фотографа, так что твой адский по нагрузке график теперь девственно пуст.

Эта новость сбивала с ног.

– Совсем никого не осталось? – я не узнала собственный голос, горло сводило от чувств.

Я так долго поднималась вверх по карьерной лестнице! Столько усилий приложено, чтобы наработать свою клиентскую базу и уверенно встать на ноги в профессии! И что? Теперь все коту под хвост из-за прихоти Боброва разок-другой залезть мне под юбку?

– Как это никого? А я на что? – он улыбнулся. – Пришел на съемку, как и договаривались. Или ты забыла?

– А-а-а… интервью, – без энтузиазма отозвалась я, что Давыдову, несомненно, не понравилось. – Хорошо, подожди, я свет настрою.

У меня не было особых надежд, что эта его идея сработает. А вот собственную поруганную из-за бобра карьеру оказалось жаль до слез.

Пока я настраивала аппаратуру, выставляла осветители и соображала, какое лучше полотно фоном поставить, чтобы повыгоднее подчеркнуть мою сегодняшнюю модель, пришла Кристина.

– У нас сегодня портретная съемка? – кокетливо захлопала ресницами ассистентка. – Звезды спорта и титаны бизнеса?

Давыдов ухмыльнулся. Знал, гад, как на девушек действует.

– У меня не было возможности лично с вами познакомиться, на летучки меня не приглашают, но наслышана-наслышана, господин Давыдов. Я Кристина, ассистентка Марии Владимировны.

Я резко обзавелась отчеством, словно бы лет двадцать прибавила, а эта засранка еще и руку подала Ивану.

– Приятно познакомиться, Кристина, – улыбнулся он кокетке, руку  же в своей ладони задержал, как мне показалось, дольше положенного.

Девчонка захихикала и отвела глаза, словно бы застеснялась. На самом же деле даже не разрумянилась. Рыжая стерва!

Она, словно бабочка, вдруг запорхала вокруг Ивана. То галстук ему поправит, то воротничок рубашки, будто бы для съемки старалась, но я-то знала… Девчонка преследовала совершенно иные цели!

А Давыдов не сводил с меня глаз. Только это лишь сильнее меня бесило!

– В следующий раз, будь добра, обойдись без опозданий, – моим голосом можно было резать ледники. Сама от себя не ожидала такой реакции! – Мне пришлось самостоятельно настраивать свет, твое опоздание срывает съемку.

Кристина округлила глаза и захлопала ресницами от изумления. Никогда раньше я не устраивала ей отповеди, а тут лукавый просто кусал за пятки, чтобы уколоть посильнее.

– Простите, Мария Владимировна, я…

И вот это ее «Мария Владимировна» словно красная тряпка на быка для меня!

– Дашу мне вызови! – резко перебила девчонку. – Не видишь, у него лоб блестит! На снимках в пятнах будет. Пусть нанесет грим.

– Так я сама могу. Я сейчас быстренько, – засуетилась Кристина.

– Дашу!

Ассистентка поджала губы, не знакомая с непреклонностью моей натуры, и поспешила выполнить приказ.

– Князева, – вдруг донеслось до меня донельзя довольное от Ивана, стоило девушке выйти. – Мне кажется или кто-то ревнует?

– Ненавижу непрофессионализм, – отбрила его я. – За пределами моей студии чем хочешь можете заниматься, но съемку сорвать не дам.

Давыдов не поверил, ехидненько так хмыкнул, а потом невзначай поинтересовался:

– Завтрак не удался?

– С чего бы? – удивилась я. – Все, как всегда, прошло отлично.

И после моего ответа у Давыдова мгновенно испортилось настроение. А я ведь сразу и не поняла его намеков, честно отвечала, а он меня про Широкого выспрашивал…

Даша была прекрасным визажистом, матерью трех очаровательных девочек и глубоко счастлива в браке. На нее чары Ивана не подействовали.

Съемка прошла без сучка и задоринки, только вот Давыдов получался с такой миной, будто он не известный спортсмен, а киллер с непреодолимой жаждой убийства.

– Нет, так не пойдет, – не выдержала я после трех часов работы. – Пойдем-ка!

– Куда это? – недовольно пробасил мужчина.

– Поменяем дислокацию, – ответила ему. – Буду снимать боксера в привычной ему атмосфере. Не хочешь побоксировать?

Давыдов лишь брови выгнул, не став скрывать собственного удивления, но довольно скоро согласился на эту авантюру: