— Вот еще, деньги на шлюх тратить, — насупился Кароль. — Все равно, что в речку выбросить. А податливую прачку найти, времени у нас нет.

— Ну, коли ты не желаешь, так я его сам свожу, — отставил я утюг на подставку. — Сам уже давно без бабы. Напрягает это и на нехорошие подвиги тянет. Утюг кому‑нибудь нужен, пока в нем угли горячие? Если да, то сами каптенармусу этажа потом отнесёте, — и стал развешивать китель на плечики, а штаны на спинку кровати. — Спать хочу, силы нет…

— Так еще отбоя не было? — заметил Кароль.

— А у нас и фельдфебеля нет, чтобы его прокричать, — возразил я. — Вечер поздний. Тремать нас в казарме некому. Вы как хотите, парни, а я на боковую. Только лампу со стены снимите, чтоб мне в глаза не била.

Снилось мне, что я бегу, извиваясь под разрывами снарядов взметывающих в небо фонтаны земли, лезу через колючую проволоку по накинутой шинели, а винтовка — гадина длинная все цепляется ремнем за колючку.

Наконец перелез и сразу обеими ногами попал в 'путанку' тонкой проволоки на земле и я упал как подкошенный. А над головой ударил вражеский пулемет и пули, чирикая воробышками, густо летят над моей головой.

И такой меня ужас пробрал, что еще в два кола впереди колючки гадской осталось. А у меня ноги стреноженные.

Наши откатились назад. Атака захлебнулась. Один я остался между кольев колючего заграждения перед самыми вражескими траншеями.

А мне по — русски кричат из ближних окопов:

— Эй, имперец — перец, ползи сюда. Тебе у нас в плену хорошо будет: каша березовая, сало козлиное и молоко из‑под бешеной коровки. Зато кажон деть по три раза!

И здоровый солдатский ржач вдогон…

Тут наша артиллерия как дала шрапнелью, и в мою спину штук десять пуль вонзилось одновременно. Больно так…

Проснулся в холодном поту. Перекрестился машинально. И первый раз в этом мире молитвенно подумал о таком.

— Господи, а кто там с той стороны фронта‑то? Вдруг русские? И вообще есть ли здесь Россия как таковая? И если есть, то я получается власовец?

Грустно стало от такой перспективы.

В конце концов, решил, что пора заняться мне местной географией, а там… будет день — будет пища.

Королевский дворец ничего особого собой не представлял, разве что большой он. Но далеко не Зимний… не Царское село… и даже не Гатчина. Вот дворец армейского штаба, в котором мы были вчера — тот точно в будущем станет памятником архитектуры уровня списка ЮНЕСКО.

Королевский дворец в Будвице — это двух с половиной этажное здание с полуподвалом. На уровне мостовой невысокие вытянутые окошки с решетками. Высокий первый этаж — до окон голова не достает и сами стрельчатые окна не меньше трех метров в высоту. Нормальный второй этаж. И квадратненькие оконца низенького третьего этажа — помещения для слуг. С улицы дворец неказист, разве что веселенько окрашен по штукатурке в нечто оптимистически бирюзовое на фоне былых оконных простенков. Даже не скажешь, что тут король живет.

В плане дворец напоминает букву 'П' или как говорили в старину 'построен покоем' в три корпуса. Внутри 'буквы' не парк, а ровный плац, уложенный большими квадратными плитами похожим на диабаз камнем. На этом плацу ежедневно происходит развод королевской гвардии. Сам не видел, но шепчут что это красивое зрелище. Наверное что‑то типа того что в Лондоне у английской королевы — видел как‑то по телику. Пафосно. Для привлечения туристов самое то.

От казармы нас везли как больших бар, на пролетке с кучером в гвардейском лазоревом мундире, фетровой треуголке с галунами и белых штанах. В сопровождении также обмундированного фельдфебеля. Фактически — лейтенанта, учитывая, что в королевской гвардии чины считаются старшинством на два класса выше перед армейскими. Все чинно, благородно. Извините… Подвиньтесь… Только после вас… Даже строить нас фельдфебель не пытался. Удивительно…

Высадив нас внутри дворцового плаца около ажурных чугунных ворот, фельдфебель приказал нам идти за ним одной шеренгой и повел по широкой наружной лестнице на главный этаж между двумя рядами гвардейцев в красных мундирах. Те, как только мы заступили на лестницу, взяли винтовки с примкнутыми штыками 'на караул' и где‑то за нашими спинами глухо забили барабаны и вскоре к ним визгливо присоединились фанфары.

Однако почет нам оказали даже не по первому классу, а люксу.

Войдя же внутрь дворца, я сильно удивился, как внутреннее убранство не соответствует внешней скромности здания. Внутри была даже не роскошь, а самое отвязанное расточительство, которого я никогда не понимал. Однако, все со вкусом и очень красиво.

В тронном зале нас поставил в центре зала в один ряд с двумя генералами и капитаном… простите, уже инженер — майором Вахрумкой.

А многочисленная расфуфыренная 'до немогу' придворная публика жалась к стенам и окнам. Причем женщин в этой толпе наблюдалось больше чем мужчин.

Сам выход монарха по сравнению с придворным окружением показался даже обыденным. Низенький, толстенький с обвисшими щеками старик в красной мантии поверх синего гвардейского мундира, на ногах белые панталоны до колен, белые чулки и черные башмаки на высоких каблуках с золотыми пряжками. Король вышел, держа спину настолько прямой, что казалось, он аршин проглотил. Но посмотрев на большую массивную корону, со сверкающими на золоте крупными самоцветами, я подумал, что и сам бы так вышагивал, чтобы ее с головы не потерять.

В глазах у меня рябило. Несмотря на высокий расписной потолок и большую кубатуру зала чувствовалась некоторая духота. И вообще я был несколько не в своей тарелке. Не знал как себя вести, куда наступать и что говорить… Даже не сразу отреагировал на шепот, раздавшийся около моего уха.

Высокий человек в обильно расшитом золотом белом мундире до колен, с золоченым посохом в руках из‑за спины шептал мне инструкции.

— На короля сверху вниз не смотреть, за руку его не хватать, руку не лобызать. Если король протянет ладонь для рукопожатия, то ответить на него нежно. Вас много, а он один. Если все будут его величеству давить ладонь, то отдавите ее напрочь. Если понятно, то не кивайте мне, а только моргните глазами.

Я моргнул.

— Прекрасно. Когда вас назовут, то вы четко выходите на середину зала и останавливаетесь в трех шагах от трона. Особо топать не следует… Вы не на плацу.

Я снова моргнул.

— Молодец. Удачи, — и он уже что‑то шептал уже Йозе, видимо те же инструкции, что и мне.

Когда король вышел в зал, то дамы присели в глубоком реверансе, а мужчины склонили головы. И оставались в такой позе до того как монарх не занял своего места перед троном. Садиться на него монарх не стал.

Следом за королем, дождавшись, когда тот займет свое место, вышла королева Недвига — сухонькая преждевременно состарившаяся женщина с морщинистой шеей, торчащей из ключиц. Драгоценностей на ней висело не меньше килограмма. И все блестело.