То, что тут фон – мама не горюй, я почувствовал сразу, ощутив знакомый прилив сил, который с недавнего времени настигал меня возле источников повышенной радиации.

В данном случае это были краны, которые фонили так, что капли росы на их ржавых опорах светились слабым голубоватым светом, отчего смахивали на драгоценные камни. Я даже невольно поежился – если б не мой дар, я бы уже сейчас хватанул смертельную дозу радиации. Кстати, потому бандиты и не парились особо насчет наблюдения за территорией – какой безумец полезет на эти краны, полыхающие как работающий реактор?

Сбоку у подъемника была ржавая лестница. Интересно, бандиты настолько перепились, что вообще ничего не видят и не слышат? Если нет, то ничего хорошего из моего плана не выйдет – снимут, сволочи. А если спьяну и не попадут, то шуму наделают, подмога прибежит с дамбы, благо тут недалеко.

В общем, долго размышлять было некогда, еще полчаса – и темнеть начнет, потому я, недолго думая, вынырнул из травы и шустро полез вверх по лестнице, надеясь, что если меня заметят, то пока взгляд сфокусируют да стрелять начнут, я уже буду в кабине крана. Какая-никакая, а защита.

Короче, получилось! Обычно если небезосновательно опасаешься словить пулю в тушку, по лестницам начинаешь ползать со скоростью бешеной белки.

Кабина ожидаемо оказалась экстремально грязной, проржавевшей, с разбитыми стеклами и двумя громадными бобинами с намотанными на них тросами, которые почему-то никто не спер, в отличие от остального. Больше внутри ничего не было, кроме этих бобин, осколков стекла и куч засохшего дерьма. Интересный все-таки зверь человек! Тут подхватить острую лучевую болезнь в тяжелейшей форме как два пальца об асфальт, если ты, конечно, не матерый сталкер, отмеченный Зоной, – у многих ветеранов вырабатывается некоторый иммунитет к радиации. Однако от такого фона, как здесь, никакое ветеранство не спасет. Но это ерунда по сравнению с возможностью облегчиться внутри памятника Зоны!

Кстати, одного прям тут и накрыло – высохший труп сидел за бобинами, прислонясь спиной к одной из них, и потому я его не сразу заметил. Колоритный персонаж, кстати, был при жизни – джинсы, рубашка-ковбойка, шляпа широкополая. Сапоги, правда, с тела кто-то стащил, взамен вставив в зубы мертвеца окурок сигареты. Типа, шутка юмора, ага. Надеюсь, шутник недалеко от этого крана ушел, сдохнув неподалеку от полученной дозы ионизирующего излучения.

Но это все лирика, мне же на стрелу крана надо было – с кабины обзор не тот, и я базу бандитов практически не видел за верхушками деревьев. Ну, я и пополз по стреле, снабженной приваренной лестницей. Полз осторожно, чтоб не светиться особо до поры до времени, ибо мне нужен был только один выстрел, ради которого имело смысл постараться.

У меня получилось и на этот раз!

Неподалеку от конца стрелы находилась небольшая площадка, с которой окрестности были видны как на ладони, а через оптику СВД – так тем более. Я первым делом ближайшие вышки сверху осмотрел. Нормально. На одной бандиты вообще на полу сидят, руками машут, что-то выясняя, на другой один спит, второй типа службу несет – жрет хлеб с колбасой, запивая водкой прямо из бутылки. Думаю, кран он, конечно, видит, но весьма расплывчато, ибо поллитровка была пустой на три четверти.

Ладно.

Следом я осмотрел базу, расположенную метрах в четырехстах от крана.

Тоже нормально. Бандиты шарились по периметру по своим делам, и среди них периодически мелькала знакомая фигура в кожаном плаще, судя по жестам, раздающая указания направо и налево.

Шах. Лидер данной бандитской группировки. Тот, ради кого я и полез на этот кран.

Хороший командир может спутать любые планы. А Шах был неплохим лидером, это я успел оценить за время нашего короткого знакомства. Волевой, жестокий, умный, решительный. Такие умеют быстро оценивать обстановку и принимать верные решения – что мне было никак не с руки.

Давно известно, что в любом деле начинать надо с главного, остальные сами разбегутся. Вот я с него и начал. Аккуратно прицелился – и столь же аккуратно нажал на спусковой крючок…

Эх, жаль, не было у меня времени подольше пообщаться со своим оружием! Даже пристрелять не вышло – взял, бегло осмотрел, и уже надо было выдвигаться.

Винтовка оказалась изношенной больше, чем я ожидал, и с ходу с ней договориться, как я умею, не получилось. Это как с подозрительной старой собакой, которую много били и мало ласкали: ты к ней по-доброму, а она от тебя в сторону и скалится. Снайперку с дульного среза чистить – будто домашнего питомца частой стальной расческой чесать, выдирая клочья шерсти с мясом и кровью. В общем, ушатали старушку, хотя сработала она для своего состояния неплохо.

Шах дернулся, крутанулся волчком. Ясно, пуля вместо лба в плечо угодила. Тут же к главарю группировки ринулась пристяжь, что от него не отходила, вполне профессионально прикрыв своими тушами, но я успел еще одну пулю вогнать меж ними, и при этом понял – попал. В Шаха. Но куда именно – хрен его знает.

Дальше по базе с крана работать было опасно. Еще пара выстрелов, вычислят по вспышкам и начнут мою огневую точку из пулеметов поливать. Поэтому я развернул винтовку на девяносто градусов, направил ствол вниз, и оставшимися в магазине патронами в скоростном режиме зачистил обе вышки. Сто метров – это не четыреста, и по фактически неподвижным пьяным целям даже моя старушка отработала легко и непринужденно.

Все. Пора было уходить. Сейчас со смотровых площадок, расставленных по периметру, бандиты через бинокли активно оглядывают окрестности. И как бы мне ни хотелось те вышки зачистить – нельзя. Слишком опасно для снайпера с одной точки долго трудиться, ибо такого настойчивого работягу, забывшего о смене позиции, валят с вероятностью в сто процентов.

С ржавого крана я спустился без приключений. Бандиты знали о том, насколько сильно он фонит, и не особо к нему приглядывались – какой псих полезет на объект, который хреначит как активная зона атомного реактора? Даже у меня с моим иммунитетом к радиации голова разболелась и подташнивать начало. Хотя это могло быть с голодухи и от усталости. Путешествие по радиационным могильникам и битвы с аномалиями здоровья не прибавляют, и у Грачева мне чай-кофе-печенюшки не предложили. Ладно, поужинаем попозже, сначала дело.

Я оперативно вернулся к наемникам, которые, к счастью, не свалили в закат, а терпеливо дожидались меня.

– Как оно? – озвучил один из них, бородатый как Карабас-Барабас из старого советского мультика.

– Норм, – отозвался я, не вдаваясь в подробности и очень надеясь, что все действительно норм. Бандитский плащ, конечно, защита неплохая, но все ж не броник шестого класса защиты, который держит пулю СВД со стальным термоупрочненным сердечником. Потому, думаю, Шах сейчас как минимум нетрудоспособен – что, собственно, и требовалось.

Мы двинулись краем огромного болота, густо поросшего камышами высотой в полтора роста человека. Ну а что удивительного, когда на одном краю того болота пункт захоронения радиоактивных отходов «Подлесный», на другом пункт временной локализации радиоактивных отходов «Нефтебаза»? Они там временно аж с восемьдесят шестого года, и уже несколько десятилетий исправно питают водоем отравой, от которой аномальная растительность очень хорошо себя чувствует.