Но когда месячные не начались вовремя, Лесе пришло в голову, что у тошноты и головокружения может быть другая причина.

Она едва дождалась своего выходного, чтобы поехать в Москву. У Ксюши как раз было дежурство, и она легко согласилась подбросить ее. Геннадий, как всегда молча, вел машину, а они болтали на заднем сидении как закадычные подружки. Ксюша со смехом рассказывала, как по глупости лишилась водительских прав, и теперь, живя загородом, вдали от остановок общественного транспорта, в ближайшие полтора года без помощи Гены на работу не попадет, одна надежда – поскорее забеременеть.

Лесе хозяйка все больше нравилась, и она ей совсем не завидовала. Девушка вовсе не помышляла о том, что сама могла бы оказаться на месте Ксюши. Трудное детство научило Лесю трезво смотреть на вещи, и она понимала, что у нее нет ни Ксюшиной красоты, ни очарования, ни изысканных манер. Она, в самом деле, считала, что хозяева – отличная пара, была благодарна им за приют и работу и от души желала Протвинским счастья.

Геннадий высадил ее у кинотеатра на Новом Арбате. Здесь Леся договорилась встретиться с Викой. Но прежде хотела успеть заскочить в аптеку и купить тест. К счастью, Серж выдал ей щедрый аванс, и она могла себе позволить и билет в кино, и посиделки в кафе со старой подругой.

Они устроились в японском кафе на втором этаже.

– Мне звонила твоя Белка, – вместо приветствия заявила Вика. – Она тебя по всей Москве разыскивает, даже у мамы твоей была. Я, конечно, сказала, что не знаю, где ты, но… ты бы позвонила ей.

– Пока не могу. Не знаю, что ей сказать. Столько всего произошло…

И Леся как на духу выложила все свои новости.

– Ну и?

– Что – и?

– Ты сделала тест?

– Пока нет. Я боюсь.

– Вот ты дурочка! Чему быть, того не миновать! А вдруг ты вообще зря переживаешь? И слышать ничего не хочу! Сейчас же иди в туалет, – велела Вика.

Пять минут спустя все было ясно. Точнее, ничего ровным счетом было не ясно. Ответ на один вопрос породил мириады новых. Они вихрем кружились в сознании, не давая Лесе хоть на секунду остановиться и придумать хотя бы один ответ.

Она нарочно купила самый дорогой электронный тест. Тот самый, который показывает не только беременны ли вы, но и каков ваш срок в неделях.

За долгие месяцы безуспешного планирования Леся сделала вывод, что стандартные бумажные тесты – слишком тяжелое испытание для и без того расшатанных нервов. Сколько можно вглядываться, пытаясь различить на бумаге хотя бы призрак второй полоски? И ведь кто ищет, тот обязательно найдет на тесте эту едва заметную, почти прозрачную линию. А это значит, потом идти в лабораторию рядом с домом – сдавать кровь на ХГЧ. И администратор знает уже тебя в лицо, и ты опять несколько часов будешь ждать результат анализа, попутно отыскивая у себя все возможные признаки беременности и заранее зная, что результат окажется нулевым – ведь ты понимаешь, что сама выдумала ту вторую полоску на тесте. Но ведь так хочется, пусть ненадолго, поверить в чудо… И, что самое интересное, в следующий раз ты снова купишь в аптеке именно этот простой, бумажный тест, потому что он дарит надежду. И гордо пройдешь мимо полки с электронными тестами.

Но на сей раз у Леси не было ни времени, ни желания тешить себя иллюзиями. Она купила два самых дорогих и самых точных. И вот эти самые тесты в один голос сообщали, что у Леси четыре недели беременности.

Кто-то настойчиво дергал снаружи за ручку туалета и Лесе, как ни хотелось, не удалось пересидеть здесь торнадо бушевавших в голове мыслей, пришлось покинуть временное убежище и вернуться за столик.

Вика обо всем догадалась по ее лицу.

– Ур-ра!!!!! По-моему, это прекрасная новость!!! Ты же так этого хотела! Так долго к этому шла! Я поздравляю тебя!

– Ну да, осталось только решить, как дальше жить и на что.

– В смысле, как и на что? Теперь вы точно помиритесь с Димой и будете счастливо жить у него дома на его зарплату.

– Я не думаю, – вздохнула Леся. – Понимаешь, Дима тут не причем.

– То есть ты хочешь сказать…

– Да, именно это. В последнем цикле мы с Димой вообще сексом не занимались. Он либо приходил домой уставший, либо вообще не приходил. Это совершенно точно ребенок маминого дружка. Который не удосужился сообщить мне свое имя.

– Черт…

Вике жаль было подругу. Так хотела ребенка и вдруг такой поворот.

– Ясно. И что, ты будешь делать аборт?

– Ох, Вика, об этом я не хочу даже думать.

– Слушай… А ты скажи Диме, что ребенок от него. Чуть больше срок, чуть меньше – никто сверять не будет. Я так понимаю, речь идет о днях, максимум о неделе.

Леся постаралась припомнить день, когда у них с мужем в последний раз была близость.

– Где-то так… Но я этого не сделаю. Я не могу врать, тем более ему.

– Ага. То есть это ты не можешь, а то – не хочешь. А что же делать тогда? Ты думаешь, твои работодатели согласятся, чтобы ты жила у них с ребенком.

– Нет, ну они конечно добрые люди, но это перебор, – вздохнула Леся.

– И как тогда?

– Я не знаю… Не знаю.

* * *

Дима Шаблинский наконец-то был по-настоящему счастлив. Оксана переехала к нему, и теперь можно было ни от кого не прятаться. Если с Лесей они все время сидели дома, то с Оксаной почти каждый вечер куда-то выбирались. Ей нравилось быть на виду, и Дима не имел ничего против – он гордился своей женщиной и всякий раз самодовольно улыбался, когда ей оборачивались вслед.

Его совсем не смущало, что вся зарплата пилота уходила на эксклюзивные платья и брендовую косметику. Дима готов был отдать ей все. Когда денег не хватало, он занимал у Белки.

Они летали отдыхать на Бали, и там Оксана приняла участие в конкурсе купальников, который, разумеется, выиграла. На следующий день после прилета она заявила дома за ужином:

– Завтра надену на работу белый плащ, будет загар мне оттенять. Но к нему нужно надеть белые сапоги.

– Логично, – сказал Дима, потому что надо было что-то сказать.

– А разве у меня есть белые сапоги? – прищурилась красавица.

– Ну не вопрос, утром заедем, купим.

Вот это номер. После Бали в карманах пусто, а на сапоги дешевле, чем за пятнадцать тысяч, она и смотреть не станет.

Вечером он подошел к Белке.

– У меня денег нет. Я последние тебе на путевку одолжила.

– Ну, придумай, что-нибудь, ну пожалуйста, Белочка моя саблезубая!

– Денег нет, – решительно повторила Катя. – Если бы это был вопрос жизни и смерти, я могла бы, конечно, постараться и достать, но ради белых сапог я стараться не буду.

И тогда Дима занял у друга.