— Я тоже рада видеть себя в здравии. — Я села на диван и передвинула ноутбук к себе. — Позволь. Володя, садись, будем смотреть. — Порошин послушно сел рядом.

Я отмотала запись назад, до того момента, как неизвестный вошел в квартиру Мордакиной. Потом переключилась на камеру, установленную в спальне Светланы, посмотрела, что он делал в то время, когда я преодолевала путь от соседки к квартире Светы. Мои подозрения оправдались, он хотел снова окропить постель кровью, но не успел этого сделать, застыл, прислушиваясь к чему-то. Вновь переключившись на камеру в прихожей, я поняла, что его испугало, а точнее, напрягло. Это я. Медленно захожу, иду вдоль стены. Оказывается, он уловил мое присутствие и выжидал. Затем камера запечатлела нашу встречу. Признаться, противник мне достался непростой, это явно не дилетант, движения профессиональные, отработанные. Он на два шага вперед просчитывал мои действия. Неприятный момент моего поражения, я вижу, как медленно сползаю на пол, он ничего не предпринимает, просто ждет, когда я окончательно отключусь. Дождался и… сложил ладони на уровне груди, как буддийский мальчик, поклонился моему побежденному телу, подобрал свой сверток, который так и не успел использовать, и спокойно удалился. Затем эффектное появление Мордакиной, она меня трясет, бьет по щекам, потом хватается за телефон.

— Дальше, думаю, можно не смотреть, — сказала я, останавливая запись.

— А ты молодец, классно дерешься. — Порошин решил поддержать меня. Не каждому выпадает счастливая возможность увидеть свое позорное поражение со стороны.

Я на комплимент отвечать не стала. Снова отмотала запись на самое начало.

— Хочу увидеть его лицо.

— Я уже пробовала, ничего не получается, — сообщила Мальвина. — Он все время в капюшоне.

— Когда я с ним дралась, капюшон упал с головы.

— И все равно лица его не видно, — доказывала Ларина.

— Сейчас посмотрим.

Я еще раз пять просматривала запись, делала стоп-кадры, увеличивала их, но уловить черты лица незнакомца было невозможно. Какое-то размытое пятно, никакой четкости.

— Интересно, что это за стиль, — сказала я, выключая компьютер. — Он необычно дерется.

— Какое-то восточное единоборство, — догадался Порошин.

— Я и сама знаю, что восточное. Но какое именно? Я не узнаю его. Это не карате, не дзюдо, не тэквондо.

— И на самбо не похоже, — снова вмешалась Мальвина.

— Да уж. — Я внимательно посмотрела на юную стажерку, похоже, самбо — это единственный вид борьбы, который она знает.

— А какая разница, борьба и борьба. — Порошин вставил свое слово.

— Это имеет значение, Володя, большое значение.

В голове все еще гудело, глаза болели. Невероятная слабость была во всем теле, ужасно хотелось спать. Я понимала, что сейчас не самое подходящее время для отдыха, но в таком обессиленном состоянии я ни на что не годилась.

— Мне надо немного поспать, — сказала я тихо.

— Как, опять спать? Ты же только что проснулась! — Веселое настроение Порошина и его попытки подколоть меня уже не раздражали, слишком велико было желание выспаться.

Я открыла глаза, посмотрела на настенные часы. Восемь. Повернула голову, рядом со мной, свернувшись калачиком, спала Мордакина. Она тихо посапывала и вздрагивала. Я попыталась осторожно подняться, не потревожив ее сна, но нет, Светлана спала очень чутко и сразу вскинула голову.

— Что случилось? — Тревожный возглас. Увидев меня, Мордакина расслабилась. — Ты проснулась, как здорово. — Она заразительно зевнула и поежилась. — Мне было так страшно, а ты все спишь и спишь.

— А где все?

— Все ушли, уже давно. Рабочие люди, что с них взять.

— Нам тоже надо работать. — Я встала с кровати, тряхнула головой, убедилась, что мое физическое состояние пришло в норму, меня больше не штормит, голова не кружится, спина не болит. — Сейчас умоюсь и сделаю кофе.

— Борис звонил. В шесть утра, представляешь! — Светлана пошла в ванную вслед за мной.

— Чего хотел?

— Тебя хотел. Спрашивал, почему твой телефон все время вне зоны действия сети.

— И что ты сказала?

— Сказала, что не знаю. Обещала в течение дня связаться с тобой.

— Правильно сказала. — Я включила кран и настроила воду попрохладнее.

— А что ты собираешься делать?

— Умываться.

— Нет, я не об этом… — Она энергично замахала рукой.

— Нам надо встретиться с Зерновой.

— А как мы это сделаем? — искренне удивилась Светлана. — Она же сбежала.

— Она в больнице, я узнала.

— В больнице! — сочувственно воскликнула Светлана, внимательно наблюдая за каждым моим движением. — Тогда, конечно, надо навестить ее. Как думаешь, перелом у нее серьезный?

— Не знаю. — Я выключила воду, посмотрела на Светлану. — Я бы хотела душ принять.

— Да, конечно, — ответила она в задумчивости.

Я аккуратно подвинула Мордакину в сторону и потянулась к дверной ручке. Света, как ни в чем не бывало, продолжала наблюдать за мной с отсутствующим видом.

— Можно я останусь одна в ванной?

— Ой! — Она вздрогнула. — Конечно, извини.

После освежающего душа и бодрящего кофе я окончательно пришла в себя. Мы стали собираться в больницу. На утренний макияж мне потребовалось значительно меньше времени, чем Светлане. Она долго красилась в ванной, напевая какую-то веселую песенку, потом придирчиво выбирала наряд.

— Джинсы и свитер, — самая подходящая одежда в нашей ситуации. — Я помогла своей клиентке «добрым советом», она к нему прислушалась, и дело пошло куда быстрее.

Я уже стояла наготове, держась за дверную ручку, и подгоняла Светлану. Она поправляла прическу, стоя перед зеркалом.

— Света!

— Бегу, бегу, — кокетливо взвизгнула она, но тут же спохватилась: — Ой, блин, чуть не забыла. — Мордакина резко изменила траекторию своего движения и свернула на кухню.

— Света, — с раздражением повторила я.

— Иди, я сейчас.

Привычное для меня действие, отработанное буквально до автоматизма, — я всегда первая покидаю квартиру или любое другое помещение. Оцениваю обстановку. Мои клиенты зачастую даже внимания на это не обращают. Так и сейчас, в ожидании Светланы я вышла на лестничную клетку, осмотрелась, прислушалась. Все спокойно.

— Ой-ой-ой! — Из кухни вылетела Света, на вытянутой руке она несла белый пакет. — Разойдись, в сторону.

Я прижалась к двери.

— Что это?

— Это мусор. Некогда было вынести, всю квартиру уже провонял, — пояснила Светлана. — Ой, капает, капает. — Она проскочила мимо меня и направилась к лестнице.