Однако, хотя греки и римляне исповедовали банную культуру, подразумевающую обнажение и пребывание в воде, сама вода была далеко не кристальной. При раскопках римских бань в городке Карлеон, расположенном к северу от современного Ньюпорта в Уэльсе, были обнаружены стоки, забитые куриными костями, свиными ребрышками, поросячьими ножками и бараньими позвонками. Это были «легкие закуски», которые ели «у бассейна». В целом купание рассматривалось как полезная процедура, и врачи даже рекомендовали его для лечения некоторых болезней, однако предостерегали тех, у кого были раны на теле[110], так как грязная вода могла вызвать заражение. В общем, во времена Римской империи купание могло скорее вызвать болезнь, чем предотвратить[111].

Римляне гораздо благосклоннее относились к воде (какой бы она ни была), чем их преемники. Вестготы, разгромившие Западную Римскую империю и утвердившие свою власть на римских холмах, эти усатые варвары со сверкающими пряжками на ремнях, были далеко не чистюлями. Падение Рима привело к общему упадку культуры в Европе, люди стали меньше читать, меньше писать, меньше строить (включая сооружение водопроводов) и гораздо реже мыться. Перемены пришли надолго. Не считая некоторых локальных и ничего не значащих исключений, так продолжалось почти 15 веков, от падения Западной Римской империи около 350 г. н. э. и некоторое время в XIX в.[112] Европейцы той эпохи мылись так редко, что многие вообще не помнили, как это делается. Римляне сами изготавливали мыло, но теперь во многих регионах за ненадобностью рецепт был забыт. В 1791 г. французский химик Николя Ле Блан изобрел дешевый способ производства кальцинированной соды (бикарбонат натрия), которую можно было смешать с жиром и таким образом получить кусок твердого и хорошего мыла. Но даже после этого мыло продолжало оставаться предметом роскоши. С мылом или без, в лучшем случае банные процедуры случались раз в месяц, а то и реже. Без мытья обходилось не только простонародье. Европейские царствующие особы подчас упоминали ежегодные ванны[113].

Последствия культурного упадка, наступившего после падения Западной Римской империи, ощущались до самого Возрождения и даже после. В эпоху Ренессанса возродились науки и искусства, но не привычка к мытью. Даже любимая женщина Рембрандта, изображенная на его полотне входящей в ручей, едва ли делала это часто. Возможно, она и не собиралась окунаться в воду целиком, а предпочла просто ополоснуть ноги и руки. Учитывая, что в те времена реки и каналы использовались для опорожнения ночных горшков и сбрасывания других нечистот, гораздо гигиеничнее было оставлять остальные части тела немытыми. Но пусть экологи рассеивают флер, витающий над этой, казалось бы, романтической сценой.

В общем, главный вопрос, связанный с историей купания, состоит в том, почему люди все-таки вернулись к этой традиции. До самого последнего времени большинство обходились без этого. Человеку надлежало издавать запах, который придают ему кожные бактерии, такие как представители рода Corynebacterium, живущие в подмышках. В городской толчее смрад, издаваемый множеством подмышек, уступал, вероятно, разве что зловонию, исходящему от других частей тела. Добавьте ко всему этому, что и одежду наши предки стирали не особенно часто. Думая о них в духе современных представлений, мы склонны воображать, что они мылись в ванне или стоя под лейкой с водой при всякой возможности. Но это не так. Ни Левенгук, ни Рембрандт этого не делали. Обычай регулярно купаться возродился только на заре XIX в. Как именно это случилось, лучше всего изучено на примере Нидерландов, но и в других странах произошло то же самое. Дело было не столько в гигиене, сколько в росте благосостояния и развитии инфраструктуры.

В начале 1800-х гг. городские жители Нидерландов брали воду для своих нужд из каналов или коллекторов дождевой воды. Колодцы использовались сравнительно редко. В то время поверхностные воды городских и даже многих сельских каналов уже были порядком загрязнены промышленными и бытовыми стоками. Грязная вода нередко попадала и в колодцы, как это случилось во время вспышки холеры в лондонском Сохо. И, как и в Лондоне, колодезная вода порой издавала такой смрад, что пить ее было невозможно. Люди побогаче старались собирать дождевую воду, но ее не всегда хватало для ежедневных нужд. В конце концов в некоторых голландских городах появились водопроводы нового типа, куда вода поступала издалека, из озер или подземных источников. Первыми такими городами были Амстердам и Роттердам. В густонаселенном Амстердаме подземных источников было мало, а воды требовалось много, и не только для горожан, но и для снабжения заходивших в порт судов. В Роттердаме, где подземных вод много, была другая проблема: в каналах воде не хватало напора, чтобы уносить в море сброшенные в воду фекалии. Поэтому приходилось накачивать воду не столько для питья или других бытовых нужд, сколько для смыва нечистот.