– Руки мыл?! – слышу голос Василия, пытающегося подражать Евгению Леонову из фильма «Джентльмены удачи».

Бригада смеётся.

– Нет, Василий, не мыл, к сожалению. Какая-то редиска, то есть нехороший человек, воду выпил. Не знаешь кто? – спрашиваю я, направив свой фонарь в упор на шутника.

– Редиска, нехороший человек, – заржали взрослые мужики, словно дети, показывая на Василия. Вторую половину смены я провёл в том же режиме, что и до обеда. Не отходя далеко от наставника, задавая ему вопросы, глядя, что и как он делает. Несколько раз сбегав в вентиляционный штрек укрыться от взрыва, я решил последовать примеру мужиков. Спрятался за стойкой. Лежу, сжавшись в комок, вобрав голову в плечи, зажав уши руками и закрыв глаза. Жду взрыва. Приоткрываю глаз и вижу сидящего Василия, облокотившегося спиной на стойку.

– Ты чего разлёгся, как на пляже? Нужно как можно глубже зарыться, – говорит он, и в это время гремит взрыв. Ещё не замолкло эхо, не осела угольная пыль, а Василий уже на ногах.

И вот конец смены. Обратный путь мне показался бесконечно долгим и тяжёлым. Нужно было пройти то же расстояние, что и утром, только в обратном направлении, но уже поднимаясь вверх. Я шёл, еле переставляя ноги. И это притом, что я не работал. Так, прохлаждался, можно сказать.

Добравшись наконец до раздевалки, я стал медленно раскладывать принадлежности для душа. Два полотенца, две мочалки, два куска мыла, одно из которых – «земляничное». Ни о каких гелях для душа и шампунях тогда и речи не было. Мужики же мылись хозяйственным мылом от головы до ног. При этом делали это за пять минут. Я ещё голову не намылил, а они уже ополаскивались. В то время сигареты и мыло были в дефиците, поэтому их рабочим выдавали на шахте. И однажды, когда этого не произошло, произошло событие, изменившее многое в нашей стране. Шахтёры приехали в Москву стучать касками. Но сейчас об этом мы уже знаем, поэтому нет смысла останавливаться.

– У тебя спина чёрная, плохо промыл, – пытался я подсказать одному работяге, на что получил ответ, который меня обескуражил.

– Так завтра же опять на работу.

Только позже я понял: главным желанием сейчас для них было поскорее покурить. Быстро помывшись, пробежав по телу полотенцем, нахлобучив на мокрую голову шапки, они выскакивали на улицу и с жадностью затягивались сигаретами. В это время я тщательно отмывал въевшуюся за смену угольную пыль, меняя мочалки, мыло, затем долго сушил волосы, не торопясь одевался. Выйдя на улицу, я понял, что мужики давно покурили, сели на шахтовый автобус и укатили. На остановке я стоял в гордом одиночестве. Чистенький, одетый в модную куртку и со спортивной сумкой через плечо. Городские автобусы до шахты не ходили, поэтому шагать до ближайшей остановки мне пришлось не меньше сорока минут. Придя домой, я был абсолютно уверен, что это был мой первый и последний рабочий день в шахте. Ни за что на свете в шахту меня больше не заманить. Я был и остаюсь по сегодняшний день комфортистом, но слабаком, трусом, лентяем не был никогда. Поэтому, проснувшись утром, я собрал тормозок, надел полушубок вместо модной куртки и зашагал на остановку.

Пройдёт немного времени – и грянет перестройка. На «Волге» я так и не поездил. Зато «Мерседес» в городе у меня был у одного из первых. Пахал по 15 часов в сутки. Без выходных. Потому что в команде было два человека. Я да приятель. Это потом уже бизнес вырос до приличных размеров, когда я смог спонсировать детский театр, издавать свою газету, помогать детским домам, заниматься благотворительностью и быть депутатом. А в начале была только работа. Прошло много лет, многое изменилось в нашей жизни. Я жил в Европе и Москве, открыл несколько предприятий, но всегда помню свою шахту и тех мужиков, с которыми мне посчастливилось работать. Иногда, хотя всё реже и реже, я вижу кого-нибудь из них, бывая в родном городке.

– Добрый день, – обращаются они ко мне на вы и по имени отчеству.

– Да бросьте, мужики! Забыли, что ли, как мы вместе в шахте уголь добывали, – смеюсь я и не без гордости жму им руки.

Сегодня важный день в моей жизни. Важный, интересный и приятный. Моя женщина пригласила меня к себе на ужин.

Мы встречаемся чуть больше недели – в основном ходим в ресторан, в кино, и я провожаю ее до подъезда. И всё. Несколько раз я приглашал её к себе, но получал один ответ: «Не торопи, я не готова».

И тут такой поворот. Приглашение на ужин. Я рисовал в своих фантазиях романтическую встречу. Ужин при свечах, шампанское. И конечно, как я останусь у неё до утра.

По дороге к ней я остановился у цветочного павильона, выбрал роскошный букет роз, затем купил бутылку шампанского. Она открыла мне дверь в красивом облегающем платье кораллового цвета.

И вот мы за столом. Пузырьки шампанского стремятся вверх в изящной формы бокалах из тонкого стекла, белые розы источают нежнейший аромат, вечер начинается превосходно, и никакие силы на свете не смогут его испортить.

– Ой, – вскрикивает она и бежит на кухню, на ходу накидывая фартук. – Мясо чуть не сгорело. Я на минуточку оставлю тебя, ты не скучай, хочешь – телевизор пока включи, – слышу её голос из кухни.

Потом я слышу, как открывается духовка, заполняя пространство вкуснейшим запахом запечённого мяса. Чтобы не давиться слюной, пытаюсь отвлечься от мыслей о еде, включаю телевизор. Идут новости.

– Вот и мясо, – с этими словами она ставит дымящееся, источающее вкуснейший аромат блюдо на стол. – Можно я поухаживаю за тобой? – улыбается хозяйка и выкладывает мне на тарелку кусок запечённой говядины. Затем делает то же самое для себя.

– За тебя милая, красивую женщину и прекрасную хозяйку, – говорю я и снова наполняю бокалы шампанским.

– Если хочешь, давай выключим телевизор, мне он не мешает, привыкла, что вечерами дома одна. Он всегда включён как фон. А тебе не мешает? – она поднимает бокал и улыбается мне.

– Нет, нет, что ты, милая, пусть работает, мне он тоже не мешает, – спешу успокоить её я. – Пусть всё будет по-домашнему, как ты привыкла.

Сделав пару глотков шампанского, мы приступаем к еде.

– М-м-м-м, вкусно-то как, просто потрясающе, где ты этому научилась? Мясо просто тает во рту. А соус так подходит к блюду, что мне кажется – ничего вкуснее не ел, – хвалю я хозяйку, отправляя очередной кусок мяса в рот.

– Ку– ку, – слышу я из телевизора и поднимаю голову. Какое-то время смотрю, не понимая, почему кукушка всё никак не может вылететь из настенных часов-ходиков? И почему она вдруг коричневая, когда по природе своей всегда пестрая была, серо-белая? Может альбинос На секунду задумываюсь, тщательно пережёвывая мясо. Наконец кукушка вылетает, а миловидная девушка с удовольствием информирует, что стоит принять рекламируемый препарат – и с запором покончено.

Мои челюсти сбавляют ход.

– Давай чокнемся за нас с тобой, – предлагаю я и делаю глоток, с трудом проглатываю мясо и не переключаю канал. – Какие у тебя планы на выходные? Смотри, в новостях показывают ЦДХ на Крымском Валу. Новая экспозиция. Может, сходим? – предлагаю я.