Млисс советовала ему написать отцу. Попытайся смотреть на вещи под другим углом зрения. Ее слова. А как, интересно, смотреть на ее отношения со Стэнли? Отношения? Но ведь никаких отношений не было! Но тогда какого черта она понадобилась ему ночью? Вся эта история с матерью не стоит и выеденного яйца. Он разве что не с букетом приперся к дому Мелиссы. Ты ведь знаешь, каково быть без дома… Надавил на жалость, сосунок. Но что, если ей действительно стало его жаль? По-человечески жаль. Она могла принять всю эту бредовую историю близко к сердцу. Ведь то, что произошло с ней, не меньший бред, чем болтовня Стэнли. Могла ведь и захотеть помочь во имя человеколюбия. Трэвор вспомнил оклики Млисс. Зачем было звать его, если у нее были виды на Стэнли?

Сознание собственной глупости потихоньку наваливалось на Трэвора. Да… Не исключено, что он в очередной раз свалял дурака. Если так, то что делать? Возвращаться с извинениями? Поздно и не менее глупо. На что это будет похоже?

В гостиницу Трэвор зашел почти на автомате. Взял ключ у сонного портье, направился было к лестнице. И тут его осенило.

— Скажите, а сегодня в гостинице есть свободные номера?

Портье, пожилой мужчина со скорбным лицом, поднял на него усталый взгляд. Ну неужели Ричмонд похож на город, в котором масса туристов и приезжих? Более идиотского вопроса он не слышал за все время своей работы в «Ричмонде Дрим».

— У нас всегда есть свободные номера. — Он многозначительно выделил слово «всегда». Дойдет ли до этого парня, что вопрос он задал не слишком умный? Или не дойдет?

Всегда?! Значит, Стэнли солгал. Мало того, солгал намеренно. Более того, солгал с четким расчетом: Млисс пустит. Как ни крути, странный способ ухаживать за девушкой. Ожидание ночью под забором, заранее придуманная легенда, откровенная ложь. Если Млисс двигала исключительно жалость, то Стэнли — похоть. Что, если этот тип навредит Млисс? Она осталась с ним одна в доме. Заступиться некому, а потом объясняй, зачем ты его к себе пустила!

Трэвор должен вернуться. Если оправдаются его первые предположения, что ж, он окончательно постигнет тайну женской сущности. А если нет… Трэвор вернул ключ недоумевающему портье и выскочил из «Ричмонде Дрим». Удастся ли ему поймать машину? Полчаса — путь неблизкий. За полчаса может случиться все, что угодно. Он уже потерял эти пресловутые полчаса по дороге в гостиницу.

Улица, как назло, пустовала. Да что это за город?! Млисс специально выбирала себе тихий городок. Выбрала. Трэвор закутался в пиджак и поднял воротник — холодно. Придется идти пешком.

Он никогда еще не сталкивался с таким интересным способом ухаживания за девушкой. Может, у Стэнли другие цели? Но какие? Тревога нарастала с каждой минутой. Трэвор ускорил шаг, перейдя почти на бег. Давно он так не спешил. Давно так не волновался о ком-то. Мелисса… Она не могла так поступить с ним, теперь он точно в этом уверен. Млисс — странный и замкнутый человек, но она всегда была искренна с ним. И не могло быть по-другому — ведь он был единственным, понимавшим ее, помогавшим ей. Почему был? Он и остался таким. Он не бросит ее, он будет за нее бороться. Во что бы то ни стало. Она чистая, честная. Вспомнить хотя бы ее дневник. Как же он мог, как он смел выдумать о ней такое? Какой грязью он облил ее, пусть даже в своем воображении! Простит ли она его? Он бы очень хорошо подумал на ее месте. Таких идиотов, как Трэвор Лоу, надо еще поискать.

Рядом раздался звук рычащего мотора. Замигали огромные глаза фар. Трэвор настойчиво замахал рукой, остановись, мол, дело срочное. Мимо. А как по-другому — ночной Ричмонд. Тревога росла, заполняя каждый миллиметр души Трэвора. Только не паниковать, успокаивал он себя. Надо просто идти быстрее. Куда быстрее — он уже несся галопом, не взирая на начавшийся моросящий дождь и судорожные порывы ветра. Несся в диком припадке страха за жизнь любимой им девушки с хризолитовыми глазами и сладким именем Мелисса.

Мелисса отложила в сторону книгу. Не читается. Не спится. Только думается. А мысли в голову лезут отнюдь не радостные.

Млисс начала рассматривать рисунки на обоях. Может, это поможет ей заснуть? Белые с золотыми точками обои. Зеленая трава, пестрые цветы, порхающие бабочки. Веселый рисунок, по-детски радостный. Интересно, она сама выбирала обои или ей помогала Грэйс?

Далекая сестра, которую она так хотела найти. Возможно ли это? Завтрашняя поездка в Волтингтон вполне может не дать никаких результатов. Стоит ли ей обратиться в полицию? Описать все, что с ней произошло, все, что она смогла вспомнить. Но чем ей помогут полицейские, которые даже не смогли установить ее личность? К тому же у нее нет золотого ключика Трэвора — денег. Да, она нашла кое-какие сбережения, которые хранила в том же ящике, что и дневник, но все это меркнет по сравнению с миллионами Трэвора. И все же полиция — это вариант, который не стоит сбрасывать со счетов.

Но сначала она попробует найти квартиру, которую сестра снимала в Волтингтоне. Едва ли Грэйс все еще в ней — судя по тому, что сказал Франческо, Млисс, приехав туда в последний раз, сестру не застала. И все-таки искать нужно в Волтингтоне, Млисс почему-то уверена в этом. Может, их с сестрой связывает незримая нить, что-то вроде интуиции? Млисс когда-то читала о том, что между близкими людьми, даже если они разлучены, сохраняется связь. Правда, она не верит в мистику. Мистика — не то, на что стоит полагаться. Скорее всего, в прошлом Млисс что-то знала о Волтингтоне. Что-то, чего теперь не помнит.

Млисс вновь подумала о Трэворе. Неужели он приревновал ее к Стэнли? Как можно додуматься до такого? Да Трэвор просто псих! Она ни взглядом, ни жестом, ни улыбкой не давала понять, что симпатизирует Стэнли. Она практически не знает этого человека, к тому же о ней совершенно безразличен. Но это Трэвор Лоу. Ничто он может превратить во что-то. Такой уж он сложный и тяжелый человек.

Надо забыть о нем, о его поведении, но мысли так и крутятся вокруг неразберихи в их отношениях. Если бы Трэвор пришел завтра утром, как ни в чем не бывало, она была бы так счастлива! Пусть не извиняется, пусть ревнует. Только бы пришел! Нет, он не придет. Он больше никогда не придет. Слезы наворачивались Млисс на глаза. Нечего плакать. Пара капель тихонько скатилась по щекам, оставляя на них крохотные соленые следы. Млисс отерла слезы. Стыдно плакать — ты уже взрослая девочка. Проживешь и без Трэвора. Но почему тогда щемящая тоска так больно хватает за горло и мешает дышать? Почему?

Млисс вспоминала их смешные перебранки, глупую сцену на пороге книжного магазина, когда он впервые обратился к ней на «ты», ужин в волтингтонском ресторане, где она заснула прямо за столом, их кухонные посиделки, когда он сказал, что ему нравится ее нелепость, последнюю прогулку в парке. Они знакомы совсем недолго, а сколько воспоминаний! Как нежно он поцеловал ее в парке, с каким чувством провел рукой по ее лицу. Теплая рука, касающаяся изгибов ее лица, чуть дрожащая от волнения. Он хотел узнать о ней больше, хотел открыть ее… Губы, руки, его горячее тело — все рождало в ней безумное желание. Млисс нетерпеливо поерзала в кровати. Кажется, ее желание не будет удовлетворено. Никогда. С другой стороны, может, лучше так, чем с тем парнем, о котором она вспомнила сегодня днем. Ерзанье потных тел под одеялом. Зато о Трэворе она не будет вспоминать с отвращением. Нашла, чем себя успокаивать, вздохнула Млисс.