А может лучше, если начинать с нуля, то в другом месте?

Новая кофейня. Место, которое не будет напоминать о прошлом и действовать на нервы.

Но и сдаваться — тоже последнее дело.

Разве я могу подарить этой грёбанной «счастливой парочке молодожёнов» дело своей жизни? Ни в коем случае. Только не им. Не отдам. Моё. Пусть и из чистого упрямства.

Иногда — лишь оно и помогает не сдаваться, двигаться к своей цели, достигать финишной прямой, становиться победителем.

Вариант попроще никогда не был моим.

К тому же…

— Грустишь? — оборвал последующую мысль голос Габриэля.

Пропустила его появление. Вот и вздрогнула от неожиданности, уставившись на португальца, устроившегося на самом краю лавочки, разглядывающего меня с какой-то особенной пытливостью. Словно я опять что-то натворила, а он ждёт, когда начну сознаваться и просить прощения. Сознаваться мне было не в чем, так что закономерно приподняла бровь в немом вопросе.

— Не хотела мешать тебе спать, — обозначила причину выбора своего местонахождения.

Сразу не ответил. Какое-то время продолжал рассматривать меня с нездоровым придирчивым энтузиазмом.

— Грустишь, — вынес вердиктом, словно и не слышал вовсе моих слов.

Презрительно фыркнула на такое заявление.

— С чего бы вдруг?

— Дай-ка подумать, — протянул философским тоном, сделал вид, будто реально призадумался. — Кофе не пьёшь, хотя он уже остыл, — привёл первым аргументом, — уставилась в одну точку, — добавил вторым доводом, — телефоном не пользуешься… — скосился на гаджет.

— Причём тут телефон? — изумилась.

Он тоже изобразил удивление.

— Как это причём? — поинтересовался встречно. — Что вы там девчонки обычно делаете с утра до ночи с этими своими телефонами? Селфи-фоточки, переписываетесь с подружками, в сеть — всё, что едите и пьёте, выкладываете, — выдал с умным видом. — Девчонка ты или как? — предъявил в довершение. — Давай, доставай свой Инстаграм или как там его. Ты же в отпуске, в этой стране — впервые, надо обязательно запостить местные достопримечательности… — замолчал, но совсем ненадолго, подскочил на ноги, меня за руку схватил.

— Куда? — опешила от такой резвости.

Габриэль лукаво улыбнулся.

— Как это куда? — улыбнулся шире прежнего, с мальчишеским озорством. — Селфи-фоточки делать и набираться новых впечатлений!

И если поначалу я позволила себя тащить в неизвестном направлении, с растерянностью разглядывая широкую спину, обтянутую белой футболкой, то через несколько десятков шагов всё-таки опомнилась. Затормозила.

— А тебе разве не нужно выписаться сперва? Тебя же доктор так и не осмотрел! — возмутилась такой беспечности.

Мужчина тоже остановился. Вынужденно. Одарил меня укоризненным взглядом.

— Считаешь, я настолько легкомысленный? Я уже справился со всем, пока ты тут, — кивнул в сторону оставленной нами лавочки, — гуляла.

Верилось… с трудом.

— Да? — засомневалась уже вслух.

Как давно я проснулась?

Едва ли час прошёл.

— Осталось уладить небольшую формальность, — отмахнулся Габриэль. — Мой помощник закончит с этим.

— Помощник?

Что-то никакого помощника я не видела.

— Что за помощник? — добавила.

— Руи, — отозвался невозмутимо собеседник. — Машину тоже он пригнал, кстати, — хмыкнул, потянув меня за собой по прежнему курсу.

Немного погодя и обозначенная машина показалась. Припаркова чуть поодаль от центрального входа в медицинское учреждение — та самая, на которой мы вчера покинули виллу, и которую пришлось оставить у придорожного кафе, когда у Габриэля случился приступ аллергии.

— М-м… ясно, — на свой лад оценила расторопность сподручных португальца.

Тот на мои слова ничего не сказал. Лишь в очередной раз радушно улыбнулся. Что, к слову, начинало подбешивать.

Подозрительно добренький он какой-то сегодня…

И стал ещё более подозрительно добрым, когда сперва усадил меня на переднее пассажирское сиденье, заботливо пристегнул ремнём безопасности, потом аккуратненько выкинул мало пригодный к употреблению напиток из моих рук в урну, а немного погодя купил мне новую порцию свежесваренного кофеина. Затем вовсе отвёз на… ярмарку. Самую настоящую!

Говорят, «festas» (по-нашему — праздники), проводятся в Португалии почти круглый год, каждый из них отмечают со всем размахом португальской души. И в этом я убедилась, стоило оказаться посреди царства веселой суеты и цветастых палаток, перекрывающих собой главную улицу. К ним мы шли пешком.

— А когда, говоришь, мы увидим твоего деда? — вспомнила о самом главном на сегодняшний день.

Вернее, вечер, если учесть, что это должен быть ужин.

— Вечером, — подтвердил мою последнюю мысль Габриэль. — Погуляем немного по городу, а после встретимся с ним.

Кивнула, принимая его слова.

И, наконец… расслабилась.

Просто потому, что глядя на улыбки и радостное настроение окружающих, невозможно не улыбаться им в ответ. А первым пунктом нашей прогулки стало… стрельбище. Безусловно, слишком громкое обозначение для палатки с розовой ватой и мягкими игрушками в качестве приза за попадание в воздушные шары, но ружьё, что мне вручили, ощущалось весьма внушительно, да и весило немало.

— Помочь? — услужливо поинтересовался мой сопровождающий.

Окинула его снисходительным взглядом.

— Да уж как-нибудь справлюсь, — сосредоточилась вновь на ружье.

Такого плана видела впервые, но ведь основной принцип у всех одинаковый, так что…

— Попадёшь во все, добавлю бонусом к этому, — кивнул в сторону сладостей и пушистых зверюшек Габриэль. — М-м… Что хочешь. Одно желание. Любое, — предложил великодушно.

Ну, как тут удержаться?

— Что, на необходимость подписи соглашения это тоже распространяется? — съехидничала, прицеливаясь.

— Это было моё желание. Не твоё. Выбери себе другое. Своё, — нисколько не проникся мужчина.

Явно рассчитывал легко отделаться.

Не верил он в меня ни разу, как и в то, что данное слово придётся держать, в общем…

Невольно усмехнулась. И в цель попала.

Честно говоря, метила не столько в шары, сколько в дурную голову своего бывшего, которого внезапно очень ярко представила на месте безобидной мишени.

Не то чтоб я была особенно кровожадной…

Но ещё пять шаров ба-бахнуло в течении последующей минуты. Мой сопровождающий, к слову, такой скорой победой с моей стороны, сильно впечатлился. И пусть на его губах расплылась одобрительная улыбка, но на мои руки с ружьём глянул с заметной опаской, а ещё призадумался о чём-то.