Справились, хоть и с трудом, выгнали всех героев на сушу. Постепенно запал у них стал пропадать — трезветь начали, принялись укладываться. Хвала олимпийцам! А особенно — одной олимпийке с веслом. Эх, как же прекрасно выглядела рассерженная богиня с веслом в руке! Жаль, в команде нет ни одного скульптора, чтобы изваять статую, а те, кто в Элладе, любят изображать Артемиду с луком или с копьем.

Так бы и сходил к этому царю, сказал бы ему все, что думаю. Но это я так, нервничаю. Нечего царя обвинять. В рот силой никому не лил, сами дорвались. Дорвались, ехиднова сила. И вино у колхов неплохое, мягкое. Правда, я раньше считал, что оно дает не в голову, а в ноги, когда сидишь себе в хорошей компании, потягивая винцо, беседуешь на отвлеченные темы, голова ясная и светлая, а потом ты оказываешься на полу. В той жизни со мной так было, раза два, в бытность мою студентом, когда ездил в гости к приятелю в Зугдиди. Потом, по понятным причинам, ездить перестал, но общения мы не прекратили. Вот, коли вернусь, обязательно навещу. И заодно посмотрю — насколько изменилась Колхида с двенадцатого столетия до нашей эры.

Да, а какое задание-то Аэт дал Ясону? Что-то вроде усмирения двух быков, которые в мифе, или нечто иное? Сразу спросить не успел, а теперь они уже и ответить не в состоянии.

Тьфу, пропасть.

На всякий случай, пересчитал упавших на камни героев. Что делать, учительская привычка — пересчитывать деточек. Насчитал сорок пять, а должно быть на одного больше. Ага, нет самого Ясона, а он, как сказали — говорили же, или нет?, остался во дворце. Не то своими ногами дойти не смог, не то не захотел. Или какие-то дела отыскались?

Хм…А ведь еще кого-то нет. И кого это мы потеряли? Нас всего сорок шесть, если считать с приблудой. Сорок шесть, минус Ясон. Значит, должно быть сорок пять (себя я тоже не забыл посчитать), но насчитал сорок три. Куда еще три человека девалось? Поднять бы их, да перекличку устроить. Показал бы я им проверку личного состава во время КМБ. А может, я обсчитался?

Еще раз. Так, на корме, там где руль, сидит Артемида, ждем дорогого супруга, показывая жестами — не нужна ли помощь? Помощь мне не нужна, попытаюсь сам.

Обычно, рядом с богиней спят Гилас и Аглавра. Парнишка уже свернулся калачиком, дрыхнет, а сатирессы-то нет. Так… Автолика тоже не видно. Все ясно. Привела девушка в сознание героя, а теперь они куда-то пропали. Наверняка ушли в темень, где стоят вытащенные на сушу галеры колхов. Надо Гермеса похвалить — живуч у него сынок! Гилас опять испереживается, но что делать? Натура у Аглавры такая, кошачья. Пусть скажет юнцу, что оказывала Автолику первую медицинскую помощь. А еще пропал Фрикс-приблуда. Не скажу, что я этим очень расстроился, скорее, насторожило. Почему он вообще появился, а теперь исчез? Как бы сказали в моем мире — а не засланный ли это казачок? Версия ничем не хуже, нежели та, что нам изложил сам Фрикс о желании вернуться на историческую родину. Поживем — увидим.

— Забодали эти пьяные герои, — пожаловался я, устраиваясь на палубе рядом с женой. Пришлось еще распрямить Гиласа, чтобы занимал поменьше места. А иначе — двинет пяткой в бок.

— Бедный, — пожалела меня богиня, нежно обнимая и прижимая к себе. И тоже пожаловалась: — Рука устала, пока веслом махала.

Мне стало жаль бедняжку. Но сил на ответ уже не хватило. Отрубился.

Утро началось почти сразу, как только сомкнул глаза.

— Почему корабль до сих пор в море? Ничего без меня не могут. Саймон⁈

Чем бы кинуть в нашего капитана? Орет, словно кот среди ночи. И под рукой ничего нет. Может, Гиласа кинуть? Нет, парень вчера держался молодцом, да и помогал изрядно. Надо было камушек на палубу прихватить, не догадался

— Ты чего орешь, коли люди спят? — услышал я голос Аглавры. — Болтался где-то, а мы тут с ума сходили.

— Ага, капитан хренов, команду бросил, — присоединился к ней Автолик.

А на корабле назревает бунт! Аглавра ладно, женщинам можно что-то повякать против «первого после бога», но тут еще и Автолик.

В прежние времена капитан бы уже орал — дескать, он тут царь и бог, и воинский начальник, и он лучше знает, когда и что орать! Но Ясон сделал вид, что не услышал реплики сына Гермеса. Услышал, конечно, а теперь «переваривает» услышанное. Наш капитан разглядывал спящих товарищей. Зрелище, надо сказать, еще то. У многих наличествовали синяки и ссадины, а головы украшены повязками — у сатирессы теперь вместо юбки осталась набедренная повязка.

— А что, вы с кем-то сражались? — с недоумением спросил Ясон, сбавляя тон.

Но капитану никто не отвечал. Люди еще как следует не проснулись, вступать в дискуссии здоровья не было. И вообще, мы сейчас не на море, а на берегу. И Ясон, как капитан, оставив команду, что приняла бой без него, крупно проштрафился. Чисто формально мы имели право провести перевыборы и избрать себе нового предводителя. Хоть того же Тесея, а хоть и Геракла. Про себя я не говорю — мог бы и поучаствовать, но я кормщик.

Капитан, осторожно переступая через валявшихся на причале аргонавтов, ловко запрыгнул на палубу. Конечно же, пошел прямо к корме.

— Саймон! — затеребил меня капитан. — Что здесь произошло? С кем воевали?

Кажется, на нашего капитана напало чувство вины. Пусть его.

Артемида, приподнявшись на локте, уперлась ладонью в грудь предводителя и отодвинула его от меня.

— Ясон, иди отсюда, — попросила богиня. — Не видишь, мы устали, пока ты по чужим опочивальням ходил.

По женским, хотел я добавить, но не стал. Если от нашего предводителя за версту несет женским телом и приторным парфюмом, можно не разъяснять. Кстати, в моем мире так густо душились лишь девочки-тинейджеры, да и то, лет до пятнадцати. Те, кто постарше, уже начинали осознавать чувство меры и не лили на себя по полфлакона дешевых духов.

— Саймон, ну имей же ты совесть… — спросил наш капитан шепотом, в котором слышалось отчаяние. — Стоило мне задержаться, как все пошло насмарку… Корабль-то воды набрал, как вытягивать станем?

Ясон в отчаянии? Ну и ну. Он же всегда спокоен, аки северная скала.

Я не успел и слова вставить, как ответила моя жена:

— Ясон, что тебе надо? Народ проснется — сам обо всем и спросишь. А уж про совесть тебе лучше помолчать. Ты вообще помнишь, что вчера было? Сколько нас на борту осталось, сколько ушло? И вообще — кто сказал, чтобы «Арго» пока на плаву был? Явился ни свет, ни заря, раскомандовался. Решил в большого начальника поиграть?

Для вескости фразы, супруге следовало бы добавить — «Зевс долбаный», но она про такие высказывания не слышала, а я не стал подсказывать. Все-таки, не стоит дочке поминать имя своего папки всуе.

— Не знаю, что тут вчера у вас было, но за четыре-то дня могли и без капитана догадаться, что нужно «Арго» вытащить.

— За сколько? — опешила Артемида.

Я тоже удивился, а Гилас, делавший вид, что спит, подскочил и принялся яростно чесать ухо.

— Ясон, а тебя по голове не стучали? — спросила богиня с жалостью. — Может, вошел в чужую опочивальню, а там муж ревнивый с палицей? Или по дороге о камень брякнулся?

— Аталанта, это ты о чем? — вытаращился Ясон.

Вот теперь уже настал черед отвечать мне, вместо супруги:

— Она о том, что на пир ты вчера ушел, как и прочие, а вернулся под утро. А что, для тебя целых четыре дня прошло?

— Как вчера?

У Ясона уже не только глазенки вытаращились, но и челюсть отпала.

М-да, дорогой предводитель. Крепко же тебя зацепило. Правда, никогда не слыхал про такое, что одна ночь в спальне смазливой девицы (а к иной бы Ясон не пошел), показалась равной четырем дням. Вот, про другое, когда несколько дней сливаются в один, прекрасно знаю. Начинаешь провожать Старый год, встречаешь Новый, а потом просыпаешься второго января и пытаешься вспомнить — а куда первое подевалось? Все-таки, оставалась у меня смутная надежда, что женщина, с которой Ясон уединился, все-таки не Медея. Конечно, Медея — волшебница, но не помню, чтобы она умела договариваться с временем. В кресле зубного врача время тоже тянется медленно. Но не настолько же. Что-то тут не то.

Разумеется, свое предположение высказал и паршивец.

— Ясон, а кто же тебе ночь-то так растянул? Неужели дочка Аэта? — полюбопытствовал Гилас. Подмигнув капитану, юнец повернулся