— До времени, когда мне обычно звонит мой неизвестный собеседник, ещё почти час. Но на всякий случай, включу спикерфон, чтобы было слышно на всю комнату, — сказал Ставицкий.

Выражался он более витиевато, чем обычно. Дашка не сомневалась, что его волнение быстро нарастает. Прошло ещё несколько минут.

— Может, послушаем музыку? — спросил Ставицкий с вымученной улыбкой, и бросился к стоящему в углу кухни музыкальному центру. По дороге он зацепил ногой табуретку, громко чертыхнулся и отпихнул её к стене.

«Не надолго же Вас хватило, — решила Дашка, наблюдая за его метаниями. — Когда я только вошла, мне показалось, что Вы неплохо держитесь».

— Поставить что-нибудь из классики? — Ставицкий, перебирая диски разговаривал сам с собой. — Нет, пожалуй, может показаться слишком мрачно. Лучше что-нибудь легкое, современное, — решил он и включил «Бони Эм».

«Настоящий романтический вечер, — подумала Дашка, отправляя в рот очередной кусочек мороженого. — Разве что свечей не хватает, но это к лучшему. Если бы были свечи, Ставицкий обязательно опрокинул их, как только раздался звонок. Пришлось бы ещё и пожар тушить». Дашка взглянула на часы. Если злодей не собирается сегодня нарушать традиции, то до звонка ещё осталось не меньше, чем полчаса. Не успела Дашка подумать об этом, как телефон вдруг ожил. Ставицкий сорвался с места, как будто его снесло ураганом. Весь его вид говорил о том, что он не только боится, но и недоумевает. Почему именно сегодня неизвестному взбрело в голову позвонить так рано?

— Привет, — услышала Дашка.

Этот голос она уже хорошо запомнила. Звонил главный бухгалтер фирмы «Океаны мечты».

— Привет, — отозвался его босс помертвевшим голосом.

— Что там у тебя стряслось? — недовольно спросил бухгалтер. — Ты говоришь так, будто на завтра объявлен конец света.

— Нет, никакого конца света не объявлено, — пробормотал Ставицкий. Просто голова разболелась. Как раз шел за таблетками.

— Мне бы твои проблемы! — заныл вдруг бухгалтер. — Вот у меня и правда серьезное огорчение.

— А что такое? — спросил Ставицкий безо всякого участия.

— Куда-то пропала моя Шарлотточка! — сказал бухгалтер в конец упавшим голосом. — Представляешь? В её фирме мне заявили, что ничего о ней не знают. Шарлотта не объявлялась уже несколько дней. Хозяйка заявила, что она может уйти от них в любой момент и не обязана никому об этом сообщать заранее! Мне посоветовали подыскать себе другую госпожу!

«Знаю я, куда пропала твоя Шарлотта, — подумала Даша. — Зина мне все уши прожужжала о своем разговоре с ней. Таких как ты, у госпожи хватает. Но, я думаю, мало кто доставляет ей столько проблем. Ведь не обо всех клиентах расспрашивают сотрудники детективных бюро? Откуда Шарлотте знать, что за расследование мы проводим, и какую роль в нем играешь лично ты? Ей намного спокойнее отфутболить такого ненадежного раба куда подальше». Ставицкого проблемы главбуха мало волновали, и до собеседника это наконец-то дошло. Разговор перешел на другую тему.

— Я понимаю, тебе сейчас нелегко, — сказал Ставицкий, выдавив из себя какое-никакое подобие сочувствия, — но сейчас никак нельзя расслабляться. Не забыл, где ты должен быть завтра?

Оказалось, несмотря на огорчение, бухгалтер ничего не забыл. Он пообещал позвонить сразу после запланированной поездки и попрощался.

— Если не секрет, куда Вы отправляете своего главбуха? — Дашка внимательно наблюдала за Ставицким.

— К одному нашему хорошему клиенту, — ответил тот с каменным лицом.

«Так, хорошему, значит, денежному, — перевела Дашка. — И отправляете, скорее всего, за оплатой ваших услуг. За крупной суммой то бишь».

— И не страшно Вам за своего сотрудника? — спросила она так, как будто Ставицкий сам объяснил ей все, о чем она сейчас подумала.

Этот прием часто срабатывал. Не подвел он Дашку и сейчас.

— Как я в последнее время убедился, совсем не страшно бывает только дуракам, — гордо изрек Ставицкий.

«Посмотришь на Вас, и сразу видно — умнее человека не найти. Конечно, если судить по тому признаку, который Вы назвали», — подумала Дашка.

— Но я не очень беспокоюсь, — продолжал Ставицкий как под гипнозом. Наш бухгалтер — довольно неприметная личность. Увидишь такого в толпе, и тебе никогда не придет в голову, что он не продукты везет на дачу, а определенную сумму.

Его взгляд снова остановился на часах. Дашка уже начала уставать от этого. Чтобы не растерять остатки бодрости, она попросила у хозяина ещё кофе. «Скорее бы все это кончилось, — размышляла она, принимая из дрожащих рук Ставицкого изящную чашечку. — А вдруг сегодня никто так и не позвонит? Ладно, раз уж разговор зашел о сотрудниках фирмы, самое время узнать, не знает ли Андрей Павлович, куда подевался Дрыгин. Хотела я поговорить об этом после звонка, но, наверно, лучше сейчас. А то вдруг после Ставицкий будет совсем не в духе?».

— Скажите, пожалуйста, Вы не знаете, что случилось с Вашим поставщиком экзотики? — спросила Дашка. — Я уже давно пытаюсь ему дозвониться, но все бесполезно. Он обещал мне кое-что достать.

Как оказалось, Ставицкий тоже не имел понятия, куда запропастился Дрыгин. Он хмуро заявил, что сам очень хотел бы это знать.

— Дрыгин совсем обнаглел! Срывает фирме поставки. По его милости мы можем потерять своих лучших покупателей. Когда он объявится, я выставлю ему счет…

Раздался звонок. Дашка и Ставицкий как по команде тревожно замерли, словно попав под воздействие какого-то мощного поля. Через пару секунд гостья подумала, что уже достаточно эффектных переживаний. Они же собрались здесь ради дела, а не на любительский спектакль ужасов. Ставицкому пора приходить в себя. Иначе с какой стати она, Даша, торчит здесь целый вечер? Надо же послушать телефонного лиходея? К тому же, может, это снова вовсе и не он звонит? Стоит на чем-то сосредоточиться, и начинаются неожиданности. Если с трепетом ждешь звонка от любимого, то о тебе немедленно вспоминают все твои старые друзья-приятели, которые, казалось, давно уже забыли, что ты есть на свете. Эти мысли за какой-то миг промелькнули у Дашки в голове. Ставицкий все медлил.

— Может, все-таки подойдете? — недовольно шепнула ему Дашка.

Она хотела, чтобы её слова прозвучали как можно спокойней, но получилось так себе. Ставицкий с покорностью зомби взял трубку и произнес:

— Да, слушаю.

— Тебе осталось две недели.

Понять, кому принадлежит голос — мужчине или женщине — действительно было нельзя. Похоже, недруг Ставицкого не поскупился на специальную аппаратуру, чтобы не мучиться со старыми приемами вроде прикрывания телефонной трубки платком или нацепления на нос бельевой прищепки. Или он неплохой актер. «Мог бы озвучивать в мультфильмах всяких инопланетных чудовищ», — оценила Дашка. Когда она ехала домой, её не покидало чувство, что за ней внимательно наблюдают. Поворотник не раз объяснял ей, как обнаружить слежку. Но Дашка ничего такого не замечала, а напряжение оставалось.