Но даже если кто-то еще видел, как Лиля положила в руку отца камень (или что-то еще), незамеченным пробраться к могиле деда Миллера теперь стало невозможно. Я поразилась количеству людей на кладбище (как адекватных, так и явно неадекватных), когда мы туда приехали на эксгумацию в сопровождении ОМОНовцев. Потом в частной беседе мне их командир сказал, что несанкционированные митинги разгонять гораздо проще.

В первую очередь парням в бронежилетах пришлось защищать меня — народ жаждал сниматься и давать мне интервью. Вот она — обратная сторона известности. Неважно, что я веду «Криминальную хронику», я же журналист, значит, надо меня использовать.

В конце концов подзаряжающуюся или общающуюся с духами публику от могилы деда Миллера отогнали. Наверное, стоило воздвигнуть какие-то щиты, чтобы некроманты не видели происходящего, но об этом никто не подумал. ОМОНовцы встали живой стеной, вернее, прямоугольником, внутри которого оказались сотрудники органов, включая моего приятеля Андрюшу, следователя Сан Саныча, патологоанатома Василия, а также мы с Пашкой, Шурик, как сын усопшего, и два могильщика. Лили не было, хотя ей пришлось дать показания под протокол.

— Снимай все, — сказала я Пашке.

То же самое орали из-за стены омоновцев. Требовали прямой трансляции в Интернете. Потом некроманты проявили находчивость, стали залезать на деревья, притащили скамейки с других мест на кладбище, стали вставать на них, кто-то забрался к кому-то на плечи.

Чуть позже нас появился директор кладбища, который несколько раз спросил у меня, как бы разогнать этих сумасшедших. Я ответила, что после эксгумации они по идее должны сами убраться. Что им здесь делать, если тело извлекут из могилы?

— Так его же в склеп переместят, — напомнил директор кладбища.

Я скривилась. Этот факт как-то вылетел у меня из головы. Командир омоновцев сказал, что часть буйных граждан они сегодня заберут с собой и попытаются охладить их страсть к общению с духами.

— Поможет только время, — заметил мудрый следователь Сан Саныч. — Скоро новость потеряет актуальность. И в нашем городе появится какая-то новая «горячая» точка. У нас же все время что-то случается. Тут, конечно, журналисты виноваты.

— Это камешек в мой огород? — спросила я.

— Нет, Юля. Ты, можно сказать, девчонке жизнь спасла. Это другие каналы и другие печатные издания, которые на эзотерике специализируются. И их понять можно. Это их работа, их хлеб. У меня теща все это смотрит и читает, а потом нам с женой пересказывает. Садимся вечером ужинать — и слушаем. Так что я в курсе того, кто тут собрался. Большинство отсюда уйдет, когда перестанут снимать. Это же бесплатная реклама услуг всяких магических, эзотерических, кармических и всех прочих подобных центров. Знаешь, сколько рекламы уже прозвучало в эфире?

Тем временем два могильщика продолжали работать. Летом было бы проще, но земля все-таки пока не промерзла полностью, как могло бы быть в январе. Сильных морозов еще не было, фактически промерз только верхний слой.

— Стойте! — вдруг рявкнул Андрюша.

Мы все повернулись к нему.

— Нога, — сказал он и показал пальцем.

— Паша! — рявкнула теперь я.

И мы все, собравшиеся вокруг могилы, уставились на показавшуюся из-под земли ногу в светло-бежевом замшевом ботинке (явно не зимнем) и синих джинсах. Судя по размеру ноги, это был мужчина.

— Аккуратнее! — закричал теперь уже Сан Саныч.

Защелкал фотоаппарат прибывшего вместе с сотрудниками органов специалиста. Сан Саныч с Андрюшей вызывали подкрепление. Командир ОМОНа тоже вызывал подкрепление, поняв, что его бойцам с обезумевшими некромантами не справиться и их натиск не сдержать. Собравшиеся на кладбище безумцы орали, что они так и знали, что в могиле не один труп, а больше. Оказывается, сигнал был очень сильный! И поле было какое-то особенное. И какие-то фигуры в полночь светились потусторонним светом над могилой и хотели что-то сказать, но не смогли. А у кого-то даже видения были, умершие взывали о помощи. Ведь в могиле должен быть один человек, а к нему второй влез. А так не должно быть — им же тесно, вот они и просили о помощи. Мне так и хотелось спросить: а что ж вы не помогли? И каким образом, чисто технически, это можно было сделать?

Один могильщик из могилы вылез, сбегал в здание администрации и вернулся с небольшой метелкой, которой и стал сметать землю с тела. То есть с двух тел.

Вскоре показались еще три ноги — одна из них принадлежала обладателю светло-бежевых ботинок, две другие были обуты в белые кроссовки. Через некоторое время картина открылась полностью — обладатель кроссовок целовал шею обладателя ботинок. То есть создавалось такое впечатление. А обладатель ботинок пытался оторвать от себя обладателя кроссовок. У него даже пальцы искривились.

— Он ему сонную артерию прокусил, — высказал свой вердикт патологоанатом Василий. — Вон, посмотрите. Паш, вот отсюда сними. С этой точки лучше всего видно.

В этот момент Шурик Миллер рухнул в обморок, и никто из нас не успел его подхватить. Мы-то все привычные — трупы в разной степени разложения видели, а он даже на отца родного, умершего своей смертью, в гробу не смотрел.

Пашка и Шурика заснял, рухнувшего на трупы. Шурика с них снимали и наверх поднимали два могильщика. Василий занялся приведением парня в чувство. Потом Сан Саныч распорядился, чтобы чувствительного молодого человека временно отвели в здание, занимаемое администрацией кладбища. Нечего ему тут стоять, пока следственные действия ведутся. И так уже своим падением в яму несколько смазал картину. Хорошо, что ничего не сломал.

— А… папа? — тихим голосом спросил Шурик и посмотрел на меня.

— Когда доберемся до твоего папы, тебя позовем, — сказала я.

— Без вас никак, — добавил Андрюша. — Папу только с вами.

— А вы сегодня до него доберетесь? — спросил Шурик, поддерживаемый Василием, но все равно нетвердо стоявший на ногах.

— Неужели ты думаешь, что мы хотим еще раз сюда приезжать? — Сан Саныч посмотрел на него как на полного идиота. — Второй раз никто здесь ничего копать не будет.

— Не зарекайтесь, — тихо произнесла я.

— Типун тебе на язык, Юля! — в сердцах сказал Сан Саныч. — И так уже это место всех достало. В который раз уже сюда приезжаем! Сколько можно-то?! И дед ведь своей смертью умер. Хотя я теперь ни в чем не уверен.

— Может, в самом деле какая-то аномальная зона? — хмыкнул Василий.

— А тело Миллера на экспертизу брать будете? — спросила я.

— Нет! — рявкнул Сан Саныч.

— Надо вначале посмотреть, в каком он виде, — спокойно заметил Андрюша. — Если он вообще там.

— То есть как не там?! — подал голос Шурик, бросил взгляд в яму и опять «поплыл», но на этот раз Василий был наготове и успел подхватить впечатлительного молодого человека.

Шурик опять посмотрел на меня вопросительно.