обжигая кожу, вынуждая вспомнить, как он умеет любить. — Нельзя испортить этот оттенок на губах… — он невесомо поцеловал уголок моего рта, и начал вести губами вниз, еле задевая ими кожу.

Это было настолько волнительно, и в тоже время как то необычно и странно… Я буквально на уровне смешанных дыханий, лишённых поцелуев чувствовала себя так, словно сейчас взорвусь. И то, что он не целовал меня в губы, только сильнее заводило меня. Это было сродни тому, словно мы совершали преступление и могли в любой момент быть схваченными. Поэтому, чтобы не оставлять улик, Даниэль намеренно почти не касался меня, но всё что мне было нужно, было в его глазах.

Он приподнял меня, и я на выдохе прислонилась к нему лбом, схватилась за крепкие плечи руками, почувствовав как тугой узел внизу раскручивается, под резким натиском его плоти. Его правая рука крепко удерживала мою талию, пока другая сжимала кожу на пояснице, направляла и рождала ещё большее возбуждение от того с какой силой его пальцы впивались в неё.

Дыхание стало рваным и тяжелым, движения более резкими, а удовольствие более острым, потому что мы не разрывали зрительный контакт ни на секунду, смешивая взгляды… Смешивая движения… Смешивая лишь дыхания, лишенные прикосновений и поцелуев. Это было чистое желание, которое давало мне возможность насладиться этим мужчиной в полной мере, смотреть на то как на дне его глаз отражаются мои, как темнеет и расширяется зрачок, и как с каждым толчком, он всё сильнее вторгается в меня, в попытке показать чего я себя лишила… Кровь била в виски, а удовольствие начало накатывать резкими волнами и наконец унесло нас за собой…

— Ты… — он глубоко и отрывисто дышал, пока силился не поцеловать меня, и плюнуть на все эти встречи. — Когда то ты действительно лишишь меня рассудка…

Его губы дразнили мои, еле к ним прикасаясь, пока мы медленно приходили в себя.

— Может плюнешь на эту помаду? — расплылась в счастливой улыбке я, но он лишь покачал головой.

— Моя госпожа, должна быть безупречна!

— Потому что она твоя? — хохотнула я.

— Да, потому что она моя!

Встреча проходила в неформальной обстановке, куда я пригласила половину акционеров, что были на моей стороне, и хорошо помнили моего отца. Поэтому из уважения к нему, они решили встретиться со мной.

Это был японский ресторан, выдержанный в восточном стиле, с низким широким столом посредине, что ломился от закусок. Естественно моё появление было весьма эффектным, а всё потому что Даниэль напрочь отказывался остаться снаружи. Я же боялась опять в любой момент наброситься на него, ведь пока мы ехали всё о чем я могла думать, это о моей руке на коробке передач, накрытой его ладонью.

— Госпожа О Ханна!

Как только я вошла в закрытый зал, отделённый от остальной части ресторана традиционными японскими ширмами, мужчины повскакивали как ошпаренные.

— Вечер добрый, господа! — я поклонилась и увидела одобрительные кивки, и улыбки напротив себя.

Это воодушевляло, как и то, что у входа стоял Даниэль со сложенными за спиной руками, и неотрывно смотрел на меня. Его поза была безупречной, в ней всё говорило, что он мой телохранитель. Поэтому его появление подозрений у господ акционеров не вызвало совсем. Мне же всё труднее становилось даже дышать, ловля его взгляд на себе. Видимо идея не прикасаться ко мне губами, уже самому Даниэлю не нравилась, потому что распалила нас ещё хуже.

— Зачем вы нас собрали, госпожа Ханна?

Мужчина, что сидел от меня слева, был давним деловым партнёром отца, и поэтому был мне ближе всех.

— Господин Чхве, я не буду ходить вокруг да около, и скажу прямо, что у меня две новости.

Мужчины нахмурились, а господин Чхве переглянулся со всеми, и опять вернулся ко мне с вопросом.

— Значит, вы уже в курсе расследования налоговой полиции?

— Эту новость я хотела оставить напоследок! — уклончиво ответила я, и приняла чашку с саке из рук господина Чхве, поклонившись как того требовал этикет трапезы.

— Тогда мы вас внимательно слушаем! — ответил он, и мы поочередно выпили спиртное.

— Я хочу вывести фонд из рынка, и обналичить часть его капиталов, — мужчина нахмурился, но я продолжила. — Я понимаю ваше волнение, но у меня нет другого выбора. Мой собственный муж пытался подстроить мою гибель от несчастного случая, и я уверена, что он собирается и дальше использовать фонд в своих грязных целях.

После моих слов повисла по истине пугающая тишина, которая меня насторожила. Я тут же словила взгляд Дана, и он еле заметно кивнул мне, чтобы я не останавливалась.

— Из этого и вытекает моя вторая новость. Совсем недавно я подала на развод…

— О Ханна! — господин Чхве не выдержал и перешел на неформальное общение.

— У меня нет другого выбора, дядюшка Чхве Ин!

— Ты же должна понимать, что вы итак на грани банкротства из-за корпорации "Джилиан"! Приемник Ли Шин Дана, Кан Ноэль уже заявил о скором поглощении. Если пресса прознает и про развод Ким Чон Сок разорится в тот же вечер. Ваши акции на биржах итак упали в цене на несколько позиций! Ты сознаешь, что в твоих руках судьба целой семьи, а ведь это ещё и другие её члены — кузины, братья отца Чон Сока!

Я сжала чашку в руке, и уверено проговорила:

— Вам выбирать чью строну принимать, но скажу сразу — я не передумаю! У вас три дня, чтобы дать мне ответ. Мне нужно шесть ваших голосов, держите это в уме, как и память о моем отце!

Я встала, и низко поклонилась. Мужчины зароптали, но я не слышала их протестов. Они действительно восприняли мои слова серьезно.

Более ничего не говоря, я обернулась к Дану, и он тут же открыл передо мной ширму.

Мы шли, а в душе я ликовала. Да мои победы, хоть и маленькие, но были таковыми. Естественно они омрачались мыслями о дочери, но это уже не было агонией. Я знала где она, и в любой момент, даже допустив скандал в прессе и осуждение общества, могла отстаивать право быть её матерью! Но сперва мне нужны мои деньги! Так я и вернулась туда с чего начинала это всё! Только теперь в мои планы однозначно входил мой мужчина! Да, сейчас я понимала, что обрела то, чего мне так не хватало. Нашла мужчину, что возможно в будущем станет хорошим и любящим отцом для моей дочери! Я поверила в это, и мне стало настолько легко, что выйдя из ресторана, даже не заметила, как меня