фактом, что нужно начинать процедуру обручения. В нашем обществе отцы сговариваются об этом важнейшем процессе, когда дети ещё играют в песочнице. Например Мириам сосватали, когда ей было восемь лет, а её будущему мужу пятнадцать. Но судьба распорядилась иначе.

У меня не нашлось доводов против этого события, мы же заранее провели обряд сватовства. Поэтому сейчас нам осталось договорится о небольшом приданном за невесту, которое состояло в нарядах и украшениях, Иса ещё отдавал за дочь несколько её личных рабынь. Сумму моего "калыма", откупа за невесту, мы уже обсудили заранее. Я имею представление, что на обручение (помолвку) следует дарить подарки невесте и родителям.

У меня душа не лежала к этому событию, честно говоря у меня хватало забот, помимо свадьбы. Но поезд, несущийся под откос остановить уже невозможно. Иса и его клан играет немалую роль в моих планах. Именно его заслуга, что у меня так гладко идёт мой бизнес с бумагой. Поэтому делать нечего.

В день помолвки мы приехали в середине дня. Все в праздничных одеждах. В отсутствии родителя меня вёл Максуд, как старший мужчина моего клана. Я заранее купил себе серебряное кольцо, а невесте два золотых. Одно в подарок по случаю помолвки, второе обручальное.

Нашу мужскую компанию приняли в главной зале дома, рассадили и слуги принялись разносить сладости и угощения. Мою будущую жену я так пока и не увидел. После прочтения суры из Корана наконец привели невесту. Одетая в традиционный никаб — это накидка, скрывающая контуры фигуры и закрывающая лицо и оставляющая открытыми только глаза. Иса подвёл ко мне дочь и я при свидетелях одел её на палец кольцо. Господи, а пальчики тоненькие, детские. Она в свою очередь дрожащими руками одела мне кольцо. Всё, с этого момента мы жених и невеста. Последнюю сразу увели на женскую половину, а мы продолжили праздник. Играла музыка, танцевали прелестные девушки, а я думал — когда же это кончится. Под занавес гости исчезли и меня отвели в комнату, где у меня появилась возможность пообщаться с будущей женой. Только после помолвки разрешается начать общаться с будущей женой. Через несколько минут привели тоненькую молчаливую фигурку в сопровождении пожилой дуэньи. Последняя скрестила полные руки на могучей груди и принялась наблюдать за соблюдением приличий.

Ну и что мне с этим ребёнком делать?

— Мириам, ты можешь снять никаб?

Вместо ответа она сняла головной убор. В отличии от глухой паранджи никаб оставляет глаза открытыми, вот только у Мириам и там была сетка, скрывающая лицо.

Хм, красивое лицо, роскошные длинные волосы, убраны на затылок причудливой сеткой. Высокая, макушка на уровне моих бровей. Глаза большие и карие, в свете лампадки таинственно мерцающие. Смотрят с вызовом, я с удивлением смотрю на это чудо. Уже привык, что женщины не смотрят прямо в глаза, а только исподволь наблюдают за происходящим. А у этой девчонки дерзкий, с вызовом взгляд.

Да, тут явно всё непросто. Мне захотелось разрядить дурацкую ситуацию и я зарычал, как это делают щенки, когда у них забирают любимую игрушку. Девочка развернулась и вышла.

Прикольно, вот и пообщались. Старуха взметнула своими юбками, обожгла меня взглядом и тоже вышла.

В зале продолжалось пиршество, мои сопровождающие сидели кучно, жадно смотрели на практически голых танцовщиц. У меня настроение упало ниже плинтуса. Блин, придётся терпеть. Запру эту взбалмошную девицу на женской половине, пусть взрослеет.

К концу вечера мне захотелось подышать воздухом. От многочисленных светильников и гостей стало душно и у меня разболелась голова. В сопровождении верного Максуда я вышел в сад.

Фух, сегодня было жарковато и сейчас, к вечеру от реки повеяло прохладой. Поместье моего тестя примыкало к берегу большой по местным меркам реки Гвадалквивир. До неё пара сотен метров, которые мы пошли по прелестному парку. В нём никого попались только несколько слуг. Головная боль постепенно отпускает, метрах в тридцати от воды мы нашли беседку и я решил немного отдохнуть, осмыслить произошедшее сегодня.

С будущей женой мне конечно не повезло, зато с тестем у нас большие планы на расширение нашего сотрудничества. Имеется возможность удвоить производство бумаги, Иса входит в долю. Это быстро окупится, у наших конкурентов начались проблемы со сбытом продукции и поставкой сырья. При дворе халифа отдают предпочтение моей бумаге. Собственно это и является вкладом моего тестя в наше совместное предприятие. Я не идиот и не вчера родился. Для успешного продвижения своего товара надо делиться. И здесь экономить не следует.

Мои неторопливые размышления прервали крики с берега реки. Максуд насторожился, а я же только поморщился. Наверное слуги что-то не поделили. Но когда мимо пробежал пацан с криком, — утонула, утонула, причём так орутт, когда есть повод и пронёсся мимо, как испуганный бегемот, ломая кусты — у меня сработал инстинкт.

Мужчины делятся на два типа. В случае форс-мажора, пожар или авария, одни теряются и застывают в ступоре. Другие начинают действовать, тушат огонь или спасают пострадавшего. Я отношусь ко вторым. За свою жизнь мне приходилось не один раз спасать надышавшихся при пожаре, пострадавшим при аварии, а также утопленникам. Я даже прошёл соответствующий курс. Поэтому, несмотря на сопротивление Максуда я ломанулся на крик.

На берегу лежит куча тряпок и стоит женщина. При виде нас она завопила с удвоенной силой. Так вопят платные плакальщицы на похоронах. Они по бабьи голосят — на кого же ты нас покинул, — и воют.

— Заткнись тётка, Максуд, убери её.

Моего крика хватило, чтобы та затихла. Передо мной утопленница, тело с тряпкой на голове. Присев, я понял, что это не тряпка, а мокрая грива волос.

Чёрт, это же Мириам. Её шикарные волосы сейчас, действительно как мокрая тряпка. Откинув их, я попытался понять — дышит или нет. Лицо посиневшее и похоже дыхания нет.

*лять, пульса нет, дыхательных движений тоже, зрачки расширены. У меня начался мандраж. Тряпка, соберись, ты же можешь, ты же учился этому. Закрыв глаза, я сделал несколько выдохов, стараясь успокоиться.

Содрав с себя халат я подложил его под плечи девочки. Наклонившись, через её никаб я начал вдыхать воздух, плотно прижавшись к её рту. При этом закрыл ей нос, чтобы воздух не выходил. Ни хрена, мотор не заводится, меня начала охватывать паника.

Так, теперь непрямой массаж сердца. Мокрая накидка не рвётся, пришлось ножом разрезать её. Теперь на ней осталась только нательная рубашка. Сейчас главное не переломать ей рёбра. Я положил кисти, одна на другую в районе сердца, и, стараясь не