Мартиник с ужасом замотала головой.

– Нельзя, ни в коем случае.

Парнелла тяжело вздохнула.

– Эх, и зануда же ты. Кстати, как дела с Шарлоттой?

– Она ужасно похожа на Сару и, судя по всему, очень мила, – задумчиво сказала Мартиник.

Парнелла почесала в затылке.

– А что она, по сути, знает о своей тетушке?

– Очень мало. – Мартиник погрозила пальцем – И ты ни о чем ей не рассказывай!

– Ну зачем? Я же не сплетница.

– Хорошо, – серьезно сказала Мартиник. – Мы не должны отпугнуть ее! Если она продаст дом, мы все пропали.

Вздохнув, Парнелла принялась теребить свою пачку сигарет. Мартиник молча изучала ее. Парнелла была одной из тех, кто знал Сару еще до того, как Мартиник пришла работать в магазин, и кончина подруги заметно отразилась на ней. За последние несколько недель Парнелла состарилась рекордными темпами, а ее некогда вороная копна волос стала жидкой и подернулась сединой.

– Я только что поставила кофе. Хочешь чашечку?

– Никогда не откажусь! – прошептала Парнелла. – Только без молока, там много калорий.

– Я думала, ты их не считаешь.

– Нет, не считаю, – сказала Парнелла. – Но, к сожалению, они там все равно есть, проклятые.

Включив кассовый аппарат, Мартиник направилась в сторону кухни и в этот момент опять услышала кашель Парнеллы.

– А у тебя нет ничего сладенького к кофе? Желательно совсем без калорий, если можно, – закричала она со своего места.

– Вообще-то я не волшебник, – шутливо ответила Мартиник, добавив потом извиняющимся тоном, – но я поищу что-нибудь.

Вернувшись назад к прилавку, она увидела, как вдоль набережной спешит Герберт. Остановившись у книжной лавки, он прислонился к стене, чтобы перевести дух, потом, пыхтя, открыл дверь, проскользнул внутрь и сел рядом с Парнеллой. На нем, как всегда, была свежевыглаженная рубашка, под морщинистым подбородком красовался идеально завязанный галстук-бабочка, усы аккуратно расчесаны.

– Значит, вот как? – грубо поприветствовала его Парнелла. – И что же привело тебя сюда?

Герберт достал из кармана пиджака носовой платок и протер лоб.

– Мне кажется, Клэри видела меня, – обеспокоенно сказал он.

Парнелла бросила взгляд на улицу.

– Можешь не переживать так. Я не вижу там ни одной женщины-пантеры, так что, по крайней мере, она не следовала за тобой по пятам.

Плечи Герберта опустились на несколько сантиметров, и, когда Мартиник протянула ему чашку кофе, он благодарно улыбнулся.

– Чистое везение, – пробормотал он. – Клэри ужасающе проворна. В молодости она была чемпионкой округа по спортивному ориентированию. – Старик покачал головой. – Если я угожу в инвалидное кресло, у меня не будет шансов спастись от нее.

Мартиник наполнила его чашку дымящимся горячим кофе.

– А зачем она преследует тебя?

Во взгляде Герберта мелькнуло что-то неопределенное.

– Потому что она пронюхала, что я вдовец.

– Да, если у тебя квартира в центре Лондона, все одинокие дамы жаждут тебя. Особенно если эта квартира расположена в доме, приспособленном для колясочников, – объяснила Парнелла. – Ты ведь живешь в трехкомнатной квартире на Бурбон-стрит с круглосуточной службой сопровождения и общей комнатой для досуга?

Герберт прижал руку к сердцу.

– Да, – посетовал он. – Она сказала, что мы вместе пойдем играть в бинго.

– По-видимому, Клэри хочет напомнить тебе, что на свете есть вещи похуже камней в почках, – предположила Парнелла. – Пару лет назад я имела несчастье узнать, что это такое, и это чертовски неприятно. Камни в почках, я имею в виду, не Клэри. – Она потянулась. – Врач был поражен. Он даже отправил фотографию в «British Medical Journal».

– Поздравляю, – сказал Герберт. – У меня тоже должны были разместить там фотографию воспаленных суставов. Но, похоже, нашли кого-то, кто был готов позировать в обнаженном виде.

Мартиник улыбнулась. Герберт был невероятно мил и, несмотря на периодически возникающие проблемы со здоровьем, всегда первым предлагал свою помощь, когда она требовалась. В последнее Рождество, случайно услышав, что Сара переживает, успеет ли она украсить лавку к празднику, он незаметно проскользнул в «Риверсайд» и в качестве сюрприза развесил гирлянды. Мартиник не могла поверить своим глазам, придя в магазин на следующее утро и увидев болтающихся под потолком, аккуратно вырезанных золотых ангелов. Оставалось загадкой, как Герберту удалось развесить их, но, когда Мартиник представила себе, как Герберт в одном из своих элегантных костюмов балансировал на лестнице, она не на шутку испугалась. Даже слегка пожурила его и добилась, чтобы он пообещал ей больше ничего такого опасного не вытворять, но, увидев его огорчение, замолчала. Должно быть, было нелегко заставить себя привыкнуть к тому, что тело с каждым годом становится все более дряхлым.

Вопреки возрасту у Герберта еще было полно жизнелюбия, и при этом он был одним из самых стильно одевающихся мужчин, которых она встречала. Даже если ему надо было всего-навсего купить хлеб в ближайшем магазине, он надевал рубашку с жестким воротничком, брюки с идеальными стрелками и двубортный пиджак. Супруга Герберта, похоже, скончалась достаточно давно, но, по словам Парнеллы, она была любовью всей его жизни, и Герберт был совершенно не заинтересован искать ей замену.

– А ты рассказал Клэри, что ты, собственно говоря, не хочешь играть с ней в бинго? – осторожно поинтересовалась Мартиник.

Усмехнувшись, Герберт поправил свою клетчатую бабочку.

– Конечно, но она отказывается слушать тем ухом, которое у нее слышит. Клэри говорит, что по всему видно, будто меня влечет к ней, просто из-за катаракты я, мол, не могу сфокусировать взгляд! Она, похоже, считает, что мы играем в кошки-мышки, и я убегаю от нее из удовольствия. Но с подагрой никто не бегает ради удовольствия!

Лицо Герберта приняло отчаявшееся выражение, и он уставился на Мартиник.

– Если она придет сюда и спросит про меня, ни в коем случае не говори, что я часто сюда захаживаю!

Мартиник замотала головой.

– Ни в коем случае! Как она выглядит?

Парнелла отмерила сантиметров двадцать от своего роста.

– Она высокая, волосы выкрашены в лиловый цвет. Под баклажан. Мы, кстати, ходим к одному парикмахеру. К колумбийке, у которой салон на углу. У нее каждая десятая стрижка в подарок. Скорее всего, она не рассчитывает, что большинство из нас проживет достаточно долго, чтобы воспользоваться скидкой.

Мартиник слегка улыбнулась.

– Это Лондон. Здесь у многих лиловые волосы!

Парнелла с серьезным видом кивнула.