– Ну так не ходи на работу! Ты теперь богата, – заметил он.

Ханне не хотелось думать об этом, пока не будут улажены все формальности для вступления в наследство. Но не могла же она просто взять и бросить в одночасье работу. Десять лет назад Кэткарт и Куинн сделали ей огромное одолжение, взяв на работу неопытную девчонку, которая еще даже не закончила школу. А когда она объяснила им условия завещания своего деда, они каждый раз шли ей навстречу и отпускали с работы, когда ей было нужно. Она не могла просто взять и уйти без предупреждения.

– Я должна отработать две недели, – решительно сказала Ханна. – Я не могу оставить Кэткарта и Куинна без швеи. Это не только безответственность, но и неблагодарность. – Ханна в отчаянии прикусила нижнюю губу, решившись поставить окончательную точку. – Мы с тобой… – начала она. – Мы больше не нужны друг другу, Йигер.

Ханна пыталась убедить себя в том, что это чистая правда. И хотя она так нуждалась в нем, так любила его, это не было взаимно. Йигер пристально посмотрел на нее, не сказав ни слова. Не в силах выдержать его обжигающий взгляд, Ханна отвернулась к окну.

– Я тебе очень благодарна за все, что ты сделал. Господи, какая пошлость, – пробормотала она. – Я просто хотела сказать… Не уверена, что мои слова не окажутся очередной банальной пошлостью.

Ханна осмелилась взглянуть на него и тут же пожалела об этом. В его синих глазах она увидела что-то, чего не видела в них раньше, и это ее испугало. Несмотря ни на что, она продолжила:

– Спасибо за все, что ты сделал для меня за прошедшие шесть месяцев, Йигер. И я сейчас говорю не только о ребенке. Я стала совершенно другим человеком после того, как ты открыл для меня новый мир. Я знаю, что наша… авантюра заняла немало времени, и из-за этого тебе пришлось задерживаться в Нью-Йорке на гораздо более продолжительное время, чем ты привык. Я понимаю, что тебе необходимо скорее вернуться к своим делам. Да и мне тоже надо заняться насущными делами, ведь теперь для меня многое изменится. Так что не надо просить меня остаться, потому что уже поздно. Со мной все будет в порядке, обещаю. Я всю жизнь сама о себе заботилась, позабочусь и сейчас.

Ханна нарочно говорила о себе в единственном числе, потому что они с Йигером больше не будут вместе. И это только ее ребенок, что прописано в контракте: только Ханна несет за будущего ребенка полную ответственность. Она свяжется с Йигером после рождения малыша, и он сможет видеть его, когда только захочет.

– Так что спасибо, – снова сказала она, – но у меня уже есть все, о чем я мечтала.

Йигер долго смотрел на нее в полной тишине, а потом сказал:

– А что, если я тоже этого хочу?

– В каком смысле?

Он замялся:

– Я хотел сказать, что хочу быть рядом во время твоей беременности. Я хочу быть рядом, когда родится наш малыш.

– Я…

Ханна хотела запротестовать, но промолчала. Ей действительно хотелось как можно скорее начать выстраивать свою жизнь без Йигера, но это будет тем труднее, чем дольше он будет рядом. Но ведь это и его ребенок тоже, она просто не может отказать ему в праве быть рядом.

– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Если ты сможешь оказаться неподалеку от Нью-Йорка ближе к дате родов, я тебе сообщу, когда поеду в роддом, и ты успеешь к рождению ребенка.

– Конечно, смогу, – решительно сказал он. – А что, если я хочу быть… Как это называется? Инструктор по беременности?

– Не думаю, что есть такая специальность, как инструктор по беременности, но специалист, помогающий женщине в родах, – это акушерка.

– Хорошо, тогда я буду акушеркой.

– Не уверена, что мужчина может быть акушеркой, – удивленно пробормотала она.

– Ханна, на дворе двадцать первый век, что за гендерные стереотипы? Я просто хочу быть рядом с тобой каждый раз, как я тебе понадоблюсь. Что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что тебе непросто будет сделать это из какой-нибудь Киргизии или Джибути.

– Я уже сказал, что для меня не будет проблемой держаться поближе к Нью-Йорку.

Ханна недоверчиво посмотрела на него. Вот это новости! Она успела сбиться со счета, сколько раз он говорил ей, что начинает задыхаться, стоит ему задержаться в каком-то месте чуть дольше обычного.

– С каких это пор?

– С той самой минуты, как ты сказала, что беременна.

– Но ты говорил, что задыхаешься, оставаясь в одном месте.

– Я действительно так думал, – кивнул он. – Но тогда я был идиотом. А сейчас…

– Что сейчас?

– Я не стану тебе лгать, мне еще только предстоит осознать свое отцовство, но это лишь вопрос времени. Я еще многого не знаю, но в одном я уверен точно: я не хочу быть приходящим папой. И я знаю еще кое-что, – мягко добавил он. – Я хочу, чтобы мы с тобой были больше чем просто родителями нашего ребенка. Я хочу, чтобы мы были… вместе.

Ханна положила ладонь на его руку, словно боялась, что он может пожалеть о сказанных словах. Она не знала, что ему ответить.

– Я исколесил весь мир в поисках места, которое заставит мой пульс подскочить до небес, а сердце – запеть. Я делал то, что никогда бы не сделал обычный человек, я был адреналиновым наркоманом. Но сегодня, когда ты сказала, что беременна… Ханна, я никогда в жизни не ощущал ничего подобного, и я все еще не могу отойти от этого пьянящего…

– Счастья, – подсказала она. У Ханны было чуть больше времени, чтобы осмыслить это чувство.

– Да, счастья. И дело не только в ребенке, но и в тебе. Еще до новостей о ребенке я знал, что хочу большего. Когда ты появилась в моей жизни, все изменилось. Не важно, где я нахожусь. Когда ты со мной, я счастлив. С тех пор как не стало родителей, я думал, что больше уже никогда не буду по-настоящему счастлив. Возможно, именно поэтому я колесил по свету – чтобы найти что-то, хотя бы отдаленно напоминающее былую радость. Но мне больше не нужно никуда бежать, мне всего лишь нужно быть там, где ты. Ты и наш ребенок. Создание семьи с любимой женщиной – это тоже приключение, его наивысшая точка.

– Ты меня любишь? – очень тихо спросила Ханна, боясь поверить в то, что это правда.

– Люблю. Правда, мне понадобилось немало времени, чтобы понять это. Мне кажется, я полюбил тебя еще в самую первую нашу поездку. И я буду любить тебя до конца своих дней, вне зависимости от того, где я их проведу.

Ханна молчала, и Йигер начал нервничать.

– Пожалуйста, скажи, что ты тоже любишь меня. Я прекрасно понимаю, что еще минуту назад ты пыталась как можно сильнее дистанцироваться от меня, но мне почему-то кажется, что сейчас я нравлюсь тебе чуть больше, чем полгода назад.

– Я люблю тебя. И всегда буду любить.

– Как думаешь, получится у нас с тобой настоящая семья?

– Можем попробовать. Но у меня есть два условия, – лукаво улыбнулась Ханна. – Во-первых, головной офис «Края земли» должен находиться в Нью-Йорке, чтобы мы могли пустить здесь корни. Чтобы мы могли бы гулять, держась за руки, долго нежиться в постели по выходным, устраивать вечеринки для друзей в нашем саду после того, как дети лягут спать.