— Ронан? — спросила она, повернув голову и посмотрев на него краем глаза. — Ты обсуждал это с Ронаном?

— А почему я не должен был этого делать? Он мне как брат. Мне нужно было обсудить с кем-то свой план, прежде чем я приду с ним к тебе. Убедиться в своей правоте.

— И ты убедился?

— Да, — ответил Шон, теряя уверенность.

Он думал, что его благоразумная Джорджия улыбнется ему и скажет: «Хорошая идея, Шон. Давай это сделаем». Вместо этого она начала от него отдаляться. Все же на какое-то мгновение ее глаза заблестели. Это давало ему надежду.

— Если ты хоть на минуту задумаешься над моим предложением, уверен, ты его примешь. Ты не из тех женщин, которые на все смотрят через призму эмоций.

— О нет, — прошептала она, вращая большим пальцем кольцо на безымянном. — Я спокойная и сдержанная. Никаких эмоций. Маленький робот по имени Джорджия.

— Робот? — нахмурился он. — Что ты такое говоришь?

— Благоразумная. Практичная.

Он почесал в затылке. Наверное, ему не следовало сюда приходить. Наверное, надо было выспаться, прежде чем идти к ней. Он и сам не заметил, как все его мысли перепутались, а красноречие иссякло. Оставалось лишь надеяться, что он сможет найти подходящие слова, чтобы ее убедить.

— Ты все неправильно поняла, Джорджия, и это моя вина. Я недостаточно ясно выразился.

Она издала сдавленный смешок:

— Ты выразился яснее некуда.

— Нет, я сказал что-то не то, иначе бы ты сейчас не испепеляла меня взглядом.

— Правда? — Наклонив голову набок, она посмотрела на него: — И как же мне следовало отреагировать на твое щедрое предложение?

Его охватил гнев. Она ведет себя так, словно он предлагает ей не выйти за него замуж, а вернуться вплавь в Америку.

— Думаю, поцелуй был бы вполне уместен. Я не каждый день предлагаю кому-то стать моей женой.

— Какое великодушие. — Она снова повращала кольцо с изумрудом и бриллиантами. — Наверное, мне следует извиниться.

— В этом нет необходимости, — ответил он. — Я просто застал тебя врасплох, вот и все.

— Можно и так сказать. — Она отдернула свою руку. — Норин ты делал предложение так же романтично?

— Романтично? При чем здесь романтика?

— Очевидно, ни при чем, — пробормотала Джорджия.

— Я никогда не делал предложения Норин, — горячо возразил Шон. — Она первая заговорила о браке.

— Бедняжка, — саркастически усмехнулась Джорджия. — Коварная женщина воспользовалась тобой.

— Я этого не говорил. — Он покачал головой и вздохнул. — Я понятия не имею, что сейчас несу. Ты сбиваешь меня с толку, Джорджия. Ты ведешь себя странно. — Он попытался взять ее за руку и поморщился, когда она резко отстранилась. — Почему, черт побери?

— Если хочешь, я сейчас перечислю все причины, — пробормотала она, начав ходить взад-вперед. Каждый удар ее каблуков по деревянному полу отзывался эхом в его ушах. — Ты решил на мне жениться, потому что твоя мать вовсю готовится к нашей свадьбе и потому что ты хочешь избежать сплетен и пересудов.

— Это лишь часть моих доводов.

— Да, конечно. — Она бросила на него яростный взгляд. — Потом, еще — мы прекрасно ладим и нам хорошо друг с другом в постели.

— Думаю, ты согласишься, что сексуальные отношения — это важный аспект брака, — ответил он, испытывая напряжение под ее горящим взглядом.

— Определенно ты бы не стал тратить время на практичную благоразумную женщину, которая не удовлетворяет тебя в постели.

— Зачем ты так?

Джорджия подняла руку, чтобы заставить его замолчать, и он, к своему удивлению, подчинился.

— Но, самое главное, тебе не нужна в браке такая непрактичная вещь, как любовь.

— Кто здесь вообще говорит о любви? — спросил он, чувствуя, как его сердце сжимает ледяной кулак.

— Вот и я о том же.

Подавив свой гнев, он спокойно произнес:

— Ты говоришь неразумные вещи, Джорджия.

— Правда? Как же это, должно быть, тебя расстраивает.

Она стояла перед ним, окутанная бледным светом зимнего солнца. Ее волосы блестели, глаза были темными и грозными, как океан во время шторма. Все же Шон не собирался отступать.

— Ты все неправильно воспринимаешь. Ты привязалась ко мне, а я к тебе…

— Привязалась? Я люблю тебя, идиот.

Шон был так потрясен, что впервые в жизни потерял дар речи.

— Ха! — Она указала на него пальцем. — Вижу, ты не учел этой возможности, когда придумывал свой план. Зачем благоразумной практичной Джорджии в тебя влюбляться?

Она его любит? Не может быть!

— Я не могу ничего тебе объяснить. Это выходит за рамки логики и здравого смысла и кажется глупым.

— Это не глупо, — возразил Шон, быстро подойдя к ней и положив руки ей на плечи. Она его любит. Это же замечательно! — У тебя более чем достаточно причин для того, чтобы принять мое предложение. Ты меня любишь, Джорджия. Кто подходит на роль твоего мужа лучше меня?

— Мне не нужен муж, — ответила она, сбросив с себя его руки. — Думаешь, я выйду замуж за человека, который меня не любит? Еще раз? Нет, спасибо. Я не собираюсь наступать дважды на одни и те же грабли.

— Я не такой, как тот мерзкий тип, за которым ты была замужем, и ты прекрасно это знаешь.

— Да, ты не такой, но ты предлагаешь мне ненастоящий брак.

— Он будет настоящим.

— Да, он будет законным, но ненастоящим, — возразила она.

— Разве это не одно и то же, черт побери?

— Если ты не видишь разницы, значит, не сможешь меня понять. — Глубоко вздохнув, Джорджия добавила: — Я приехала в Ирландию, чтобы построить новую жизнь. Заново обрести себя. Из-за того, что я совершила ошибку, полюбив тебя, я не собираюсь отказываться от своих планов.

— Кто тебя просит от них отказываться? — спросил он, не понимая, почему она так упорно отказывается видеть все то хорошее, что их связывает.

— Между нами все кончено, Шон. Я не выйду за тебя замуж. — Схватив его за руку, Джорджия потащила его к двери.

Шон заметил, что у входа собралось несколько человек. Ирландцы больше всего на свете любят перебранки.

— Теперь уходи.

— Ты выгоняешь меня из своего офиса? — спросил он, остановившись перед дверью.

— Кажется, это самый разумный выход, — ответила Джорджия, сверкая глазами.

— Прости, но в данный момент в тебе нет ничего разумного.

— Это точно. Благодаря тебе я, возможно, больше никогда не буду благоразумной. — Она постучала указательным пальцем по его груди. — На самом деле так здорово говорить, о чем ты думаешь и что чувствуешь. Это дает ощущение свободы. Я всегда поступала разумно, но больше не собираюсь. Если ты больше не хочешь, чтобы я проектировала интерьер твоих самолетов, я тебя пойму. — Она откинула с лица волосы. — Я слышала, что где-то в этих краях живет Джефферсон Кинг. Я могу предложить свои услуги ему.